Краткое введение в анекантаваду

Переведенный мною отрывок из Barlingey приводится полностью: «Джайнские логики отвергают Закон Исключенного Третьего, говоря, что возможно третье значение истинности и что истинностные значения «истинно» и «ложно» могут присутствовать в объекте одновременно. То, что истинностные значения «истинно» и «ложно» не исключительно противоречивы друг другу, привело их к формуле или истинностному значен

ию авактавья. Признание третьего истинностного значения заставило джайнов провести развитие их онтологии и логики по очень оригинальному пути.

Нет необходимости смотреть на истину с одной стороны. Возможностей для этого существует огромное количество. В соответствии с джайнами, мир, судя по всему, является совокупностью всех возможностей. Это и есть то, что известно как Анекантавада. В ходе работы над развитием этой доктрины, в джайнской логике были сформированы две логические доктрины: «Саптабхангиная» или логика семи или многих значений и доктрина «Сьядвада» или логика возможностей. «Бханга» означает «альтернатива» и описывает разнообразные, иллюзорно противоречащие друг другу атрибуты предмета.

Первоначально, как замечает проф. Дхрува, в джайнской логике, скорее всего, были только три Бханги. Бхагавати сутра упоминает только три Бханги. Позднейшие логики, однако, разработали доктрину семи Бханг или Наий.

Не может быть сомнений в том, что первоначально Сьядвада и Сапта Бханги Ная должны были представлять собой отдельные и независимые доктрины. Но на последующих стадиях развития джайнизма две эти доктрины объединились».

Такая примитивность формы анекантавады, на мой взгляд, указывает на ее древность. Если вышеуказанный Бхадрабаху имел дело с уже сформированной конструкцией, то возникновение ее в указанной Дхругой неразвитой форме стоит отнести на до-Махавирские времена. Однако, вряд ли у кого будут сомнения в том, что в этом случае, ввиду отсутствия в те времена философии, считать анекантаваду за философскую концепцию никак нельзя.

В словаре п/о.р. Альбедиль и Дубянского анекантаваде посвящена одна маленькая статья. Несмотря на то, что, вследствие авторства А. Терентьева, в ней отражены все, доступные для такого маленького объема, характерные черты анекантавады, обсуждать ее здесь смысла нет.

Н.А. Железнова в своем обстоятельном труде посвящает анекантаваде два параграфа, касающиеся разных аспектов связанных с анекантавадой проблем. Первый аспект – это аспект, поставивший Кундакунду в ряды «столпов» анекантавады. Имеется в виду построенность произведений «Corpus Kundakunda» на диалектике обыденной и истинной точек зрения. В связи с этим Железнова выделяет у Кундакунды два взаимопротиворечащих гносеологических подхода. Первый делает обыденную точку зрения необходимой для подготовки истинной, второй же подход не признает полезности обыденной точки зрения и считает ее однозначно ложной. Железнова указывает на то, что противопоставление истинного и ложного подходов, причем именно в ключе отметания обыденного подхода, характерна для большинства значительных направлений индийской мысли. Подход же уравнивающий в правах противоположные точки зрения характерен как раз для джайнов.

Второй, выделенный Железновой в Corpus Kundakunda, аспект рассмотрения анекантавады – это случаи эксплицитного упоминания Кундакундой «неодносторонности». Прежде всего, Железнова приводит явное изложение анекантавады в 14 стихе Панчастикая-сары: «Однако субстанция может рассматриваться в соответствии с семью аспектами: «некоторым образом есть», « не есть», « оба», « неописуема», и еще три ». В ПС 78 Кундакунда пишет: «Душа… семью способами…)», в Правачана – саре же, в стихах 22–23: «…С точки зрения модусов она бывает различной и неразличной в одно и то же время… субстанция существует, не существует и может быть неописуема. Но в соответствии с модусом – и то и другое или наоборот». По словам Железновой, это первая известная нам «формулировка …семи способов предицирования в том виде, в каком доктрина сьядвада станет впоследствии известна». По ее мнению, даже в Таттвартхадхигамасутре Умасвати формулировок анекантавады найти еще нельзя.

Что касается первого упоминания о наяваде, то его Железнова встречает уже в джайнском каноне. Это – трактаты: «Тхананга», «Ануйогадара», «Авассаяниджджути», в которых уже перечислены семь модусов наявады. Эти же модусы в Таттвартхадхигамасутре перечисляет Умасвати. Железнова считает, что из списка модусов Кундакунда использует только один – обыденную точку зрения, добавляя к ней на равных правах подлинную точку зрения. Подлинная точка зрения описывается в джайнских текстах, но не входит в состав наявады, так как, в отличие от них «описывает не феноменальный уровень бытия…а сущностный, ноуменальный».

Мне кажется, что такое совпадение списка модусов в каноне и в Таттвартхадхигамасутре говорит о том, что эти модусы составляли с самого начала неразрывное единство, будучи связаны в единую смысловую конструкцию. Кроме того, постоянное диалектическое противопоставление Кундакундой подлинной и обыденной точек зрения говорит, скорее, о том, что здесь он использует не наяваду, а бхангаваду, но только в усеченной форме, включающей только два ее первых, простых модуса. Было бы интересно рассмотреть Corpus на предмет обнаружения и остальных, сложных, модусов сьядвады также. Железнова приводит свои интерпретации модусов наявады, приводит также интерпретации В.К. Шохина, однако никаких указаний на описанную джайнскими авторами цельную структуру она не делает.

Н.А. Канаева уделила большое внимание разбору джайнской логики в свете полемики их с носителями других логических систем, в основном буддистами и наяиками, в меньшей степени другими. Однако, анекантавада ею не упоминается, пол – страницы уделено саптабхангинае, названному ею «семичастный паралогизм» и классифицированному как «предлогическая концепция» наравне со знаменитым «десятичленным «силлогизмом». Далее параграф «полемика буддистов с джайнами о правилах вывода» посвящен джайнской концепции «постоянного сопутствования», защищаемой джайнским автором Паттрасвамином, жившим не позднее 700 г. н.э. на основе сочинения «Ньяя – аватара» шветамбара Сиддхасены Дивакары, жившего между 6‑м и 8‑м веками. Судя по всему, Наталия Алексеевна не относит анекантаваду к логике и к выводному знанию. Существовавшие в рассматриваемый Наталией Алексеевной период аристотелевская схоластика в Европе и буддийско – наяиковская прамана – вада в Индии действительно относились к другому, чем нежели логика и выводное знание, классу явлений. В аспекте «выводного знания» буддийская и наяиковская прамана – вады – ассерторические логики, в то время, как анекантавада – модальная логика. Однако, в аспекте «логической машины» различия куда больше. Не – джайнские прамана – вады в этом смысле, по имеющимся данным, ничего из себя не представляют. Средневековая европейская схоластика – очень серьезная «логическая машина», предназначенная, однако, исключительно для «обслуживания» богословия.

Материалы из интернета можно разделить на две группы. В первую входят сайты, имеющие чисто популярный характер и в научном смысле представляющие мало ценности. Вторая группа включает джайнские миссионерские и учебно-научные сайты. Без упоминания об анекантаваде не обходится ни один обзорный труд или энциклопедия, касающаяся индийской философии. Можно перечислить ряд обзорных работ, содержащих соответствующие разделы, выделенные или не выделенные. Это: «История индийской философии» Дасгупты; «Краткая энциклопедия философии Рутледжа»; «Философия в классической Индии» Дж. Ганери; «Изучая восточную философию» Рея Биллингтона; «Всемирная история философии» Дж.С. Плотта.

Страница:  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11 


Другие рефераты на тему «Религия и мифология»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы