Журналист в горячей точке

Начнём с первых документов, появившихся в мире на тему «горячих точек».

«Впервые положение журналиста на войне было определено Гаагской конвенцией 1907 года «О законах и обычаях сухопутной войны». В ст. 13 приложения к конвенции говорилось:

“Лица, сопровождающие армию, но не принадлежащие собственно к ее составу, как то: газетные корреспонденты и репортеры, маркитанты, поставщики, в том

случае, когда будут захвачены неприятелем и когда последний сочтет полезным задержать их, пользуются правами военнопленных, если только имеют удостоверение от военной власти той армии, которую они сопровождали”[4].

В 1929 году была принята Женевская конвенция «Об обращении с военнопленными». В ней говорится примерно то же: «Журналисты имеют право в случае попадания в плен на то же обращение, что и военнопленные, хотя они и сохраняют статус гражданских лиц. При этом упор делается опять же на то, что при них непременно должно быть удостоверение, выданное вооруженными силами».[5]

«После второй мировой войны конвенция была пересмотрена, ее новая редакция вышла в 1949 году. В ней ничего не изменилось в отношении военных корреспондентов. Однако, учитывая, что в условиях хаоса во время второй мировой войны происходила массовая потеря журналистских удостоверений и разрешений на сопровождение армии, условие иметь при себе удостоверение смягчено – в новой редакции конвенции написано, что необходимо получить удостоверение и разрешение. Речь идет о том, что журналист должен иметь разрешение от командования армии своей страны, чтобы сопровождать ее. Кроме того, удостоверение предназначено для того, чтобы доказать право его обладателя на применение к нему тех или иных норм. Однако на момент написания упомянутых Конвенций право распространялось только на момент задержания. Позднее вопрос обеспечения безопасности журналистов на войне много раз обсуждался на заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН в 70-х годах. 8 июня 1977 года были приняты Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям. Положению военных журналистов посвящена целая глава («Глава III. Журналисты») в Дополнительном протоколе I. В ней снова упоминается о том, что журналисты относятся к гражданским лицам. Однако вносятся уточнения: «Как таковые, они (журналисты) пользуются защитой в соответствии с Конвенциями и настоящим Протоколом при условии, что они не совершают никаких действий, несовместимых с их статусом гражданских лиц, и без ущерба праву военных корреспондентов, аккредитованных при вооруженных силах, на статус, предусмотренный статьей 4 (А.4) Третьей конвенции». Этот пункт упоминают практически все, кто пишет о правилах поведения на войне. Журналисты – гражданские лица, и пользуются защитой только пока остаются гражданскими лицами. Вернемся к главе III Дополнительных протоколов к Женевским конвенциям. Последний пункт вновь говорит о журналистском удостоверении личности. Однако, теперь удостоверение должно быть выдано уже не «военной властью армии», а правительством государства, гражданином которого является журналист, на территории которого он постоянно проживает, или в котором находится информационное агентство, в котором он работает. То есть формально теперь журналист уже не зависит исключительно от командования армии, за которой следует. Удостоверение выдается правительством, и если оно имеется – то получать разрешения у военных уже не нужно.

С подписания данного протокола статус журналиста в горячей точке согласно международному гуманитарному праву остается без изменений: журналисты приравниваются к гражданскому населению, пользуются его правами, в том числе правом на защиту, в то же время, попав в плен, корреспонденты приравниваются к военнопленным». [6]

Теперь рассмотрим правовые основы военной журналистики в нашей стране.

В российском праве регулирование деятельности военных журналистов касалось исключительно цензуры. Военная цензура, контролирующая их деятельность сформировалась ещё при Александре I в 1810 году.

«Статья 29 Конституции Российской Федерации, а кроме того, статья 19 Всеобщей декларации прав человека провозглашают право каждого человека свободно искать, получать, передавать, распространять информацию любым законным образом. Российское законодательство наделяет журналиста, работающего в чрезвычайной ситуации, определенными привилегиями, которые призваны гарантировать ему возможность осуществлять в таких условиях свою профессиональную деятельность».[7]

Ныне Закон «Закон о средствах массовой информации» Российской Федерации, гласит: «журналист имеет право посещать специально охраняемые места стихийных бедствий, аварий и катастроф, массовых беспорядков и массовых скоплений граждан, а также местности, в которых объявлено чрезвычайное положение; присутствовать на митингах и демонстрациях»[8]. Тем самым была провозглашена открытость самых конфликтных социальных зон и ситуаций.

«Формально в контексте Законов "О чрезвычайном положении" и "О безопасности" ограничение свободы массовой информации выражается в предварительной цензуре информации, освещающей события в зоне чрезвычайного положения, с правом временного ареста печатной продукции: «Ограничение свободы печати и других средств массовой информации путем введения предварительной цензуры с указанием условий и порядка ее осуществления, а также временное изъятие или арест печатной продукции, радиопередающих, звукоусиливающих технических средств, множительной техники, установление особого порядка аккредитации журналистов»».[9]

Теперь вернёмся к правовому статусу журналиста. В России Борис Пантелеев выделяет три:

«Во-первых, это, как ни странно, статус просто гражданина Российской Федерации, временно находящегося вне места своей постоянной регистрации (прописки) в связи с работой, с туристическими целями или по иным причинам. Именно к этой категории следует отнести стрингеров, то есть журналистов, не состоящих в штате какого-либо СМИ. Эти люди фактически или по договору выполняют работу журналиста, но не всегда могут документально подтвердить свой специальный статус. Основным и единственным документом, удостоверяющим личность гражданина, признается паспорт. Перечитайте еще раз, что в нем написано о сроках обмена паспорта, порядке вклеивания новых фотографий и т.п.

Во-вторых, это статус журналиста независимого СМИ, то есть такой редакции, которая не подчинена прямо или косвенно государственной власти, в данном случае Вооруженным Силам, и не выполняет их заказы по информационному обеспечению проводимой военной акции. В этой ситуации документально подтвердить принадлежность к конкретной редакции и специальный статус журналиста, как правило, совершенно не сложно, однако также нужно быть готовым к тому, что ваши удостоверения, как и другие документы, будут изучаться «под микроскопом».

В-третьих, это статус так называемого «военного корреспондента», то есть сотрудника СМИ, афилированного с властями, «правильно» понимающего всю суть происходящего и полностью согласующего с ними свою информационную и прочую жизнедеятельность. Поэтому проблем с документами и другими формальностями у них обычно не возникает».[10]

 Скачать реферат