Употребление глаголов в деревенской прозе

В прозе Шукшина многообразие речевых систем обусловлено усилением роли по­вествователя, независимо от того, в каком качестве – автора или героя – он выступает, что в конечном итоге приводит к демократизации речи. Диалект­ная лексика выполняет определенную стилистическую функцию, и в зависи­мости от этого используются разные ее типы.

Наиболее часто в рассказах Шукшина встречаются собственно

лексические диалектизмы. Они называют явления природы, предметы быта, действия и т.п. Из рассказов: Чего заполошничать; Нет подождать - заусилисъ в Краюшкино; он мог такой шкаф изладить; лучше глянется работать; разболокся до нижнего белья; Таисия < .> открыла ящик, усунуласъ под крышку.

Среди собственно лексических диалектизмов преобладают глаголы: расхлобыстнутъ (разбить вдребезги), наторкатъ (натолкать небрежно), кафыркатъ (кашлять), натиснутъ (надеть с трудом), навяливать (навязывать), базланить (громко кричать) и др. Частотность глаголов объясняется их ведущей текстообразующей ролью в динамическом повествовании.

Лексико-фонетические диалектизмы тоже фиксируются в речи персонажей: испужатъ, спомнитъ. Лексико-семантические диалектизмы отмечаются как в речи героев, так и в авторском повествовании. И среди них тоже употребительнее глаголы: выпрягаться (выходить из повиновения), отбеливать (рассветать), полоскать (бегать), приваривать (ударить), сшибать (быть похожим).

Редко употребляются и лексико-словообразовательные диалектизмы: жалиться, извязаться (увязаться), исделаться, изладить, усунулась.

В целом в рассказах Шукшина диалектная лексика составляет сравнительно невысокий процент. Значительное место среди них занимает лексика, характерная для говоров Сибири: базланить, глянуться, жалиться, заполошничать, зауситься, извязаться, изладить, разболокаться и др. К сибирским относятся и лексико-фонетические диалек­тизмы: пужать, выпимши и др.

Показателен в использовании диалектной лексики как специфического средства художественного повествования роман «Любавины», в котором на­шли отражение жизнь сибирской деревни, а, следовательно, и особенности старожильческого говора Сибири, точнее, говора родного писателю села Сро­стки. «Принимая всем сердцем образ жизни русского крестьянства, его мента­литет, Шукшин описал этот нравственный и материальный уклад на примере своего села и с использованием тех слов, в которых закреплены данные реалии» (И.А. Воробьева). Диалектная лексика употребляется для описания дома, усадьбы, быта сибиряков, их социального положения, взаимоотношений, трудовых процессов. В этом динамичном произведении также наиболее распространенной частью речи является глагол (до 69%): выпяливать­ся, глянуться, измолотить, исделаться, колупать (собирать), ломануть (уда­рить), робить, турусить (говорить что попало), устосовать (сильно избить), ухайдокать, ухлестать, хорохориться. Характерна их повышенная частотность с постфиксом -ся, что тоже показательно для сибирских говоров. Такие глаголы могут выражать совместное действие (гуртоваться, пластаться), состояние, манеру поведения (артачиться, выгинаться, выкобениваться, хорохориться, глянуться).

В произведениях Шукшина встречаются слова, не отмеченные в диалектных словарях: навяливать, натискивать, наторкать, ополекать, отбе­ливать и др. Наблюдения показывают, что они не являются авторскими, а бытуют в сибирском старожильческом говоре. Из этого следует, что писатель хорошо знал специфику народной речи своей родины и не интуитивно, а целенаправленно употреблял региональную лексику в соответствии с замыслом произведения.

Морфология языка Шукшина сложна. В ней с очевидностью представлены: сцена, моделируемая глаголом; крупный план, заполняемый прилагательными; второй план, воссоздаваемый наречием, существительным, междометием, союзом.

Глагол у Шукшина подобен зрительному лучу, скользящему за светлым потоком, от предмета к предмету, наполняющим сцену-ситуацию (Е.И. Плотникова). Глагольное слово может передать сложную ситуацию, состоящую из комплекса органически связанных друг с другом действий одного и того же лица (Э.В. Кузнецова): Федор посмотрел на брата, стараясь взглядом еще донести всю глупость и горечь такого рода рассуждений («Как зайка летал на воздушных шариках»); виски вываливались от боли («Материнское сердце»); инженер отлип от своего мотоцикла («Упорный»).

Просторечная лексика в прозе Шукшина занимает значительное место: около 1200 единиц. Просторечная лексика как нелитературный состав лексических единиц об­служивает устные формы общения и употребляется в литературном языке для сниженной, грубоватой характеристики предмета речи (Ф.П. Филин). Просторечная лексика не имеет ни территориальных ограничений (как диалектизмы), ни узкосоциаль­ных (как профессионализмы и жаргонизмы). Просторечное слово отличается от межстилевого и разговорного слов, выражающих тождественное с ним по­нятие, объемом семной структуры и взаимоотношением центральной и пери­ферийной сем лексического значения. Так, у синонимов обмануть ~ провес­ти (разг.) - облапошить (просторечная лексика) одинаковые денотативные семы (адресат, при­знак адресата «не сумевший противодействовать», признак действия - «коры­стная цель» (разг.)). Провести коннотативные семы: «знание способов дости­жения цели; ловкость в использовании способов» выражают объективные при­знаки действия, субъективное отношение к действию (сочувствие, ирония, сожаление) выражено в низкой степени, отрицательная оценочность интен­сивна. У просторечного глагола в центр семной структуры выдвигаются кон­нотативные семы: эмоциональная (сочувствие, сожаление) и общеотрицатель­ная оценка действия; глагол формирует модальность речевой ситуации, на­пример, угрозы: Ну? - спросил он (мудрец) сурово и непонятно. - Облапошили Ивана? - Почему вы так ставите вопрос? - увертливо заговорил черт . («До третьих петухов»). На каждое слово просторечной лексики имеет базовое, идентифицирующее межстилевое сло­во. Например, глагол, давший название рассказу «Срезал», шире по семантическому объему, чем каждое из переносных значений видовой пары резать - срезать (Словарь русского языка); глагол срезал и его просторечные синони­мы в рассказе Ш. оттянул, причесал «перекрывают» отмеченные значения: Глеб на своеобразном экзамене «провалил», как кажется ему и односельчанам, кандидатов, привел их в замешательство, как делал это неоднократно с город­скими «выскочками».

Шукшин использует возможности просторечной лексики не столько называть, сколько оценивать предмет речи, сочетать эту оценку с жестовыми, мимическими и другими си­туативными средствами. Примечательно, что анализ просторечной лексики требует объемных, семантически достаточных иллюстраций-контекстов.

Семантический состав просторечной лексики в произведениях Шукшина разнообразен. Самыми ак­тивными являются семантические классы глаголов (Э.В. Кузнецова, А.А. Чувакин) - около 700 единиц. Наиболее представлены классы:

отношений (причи­нения физических и нравственных страданий) – жогнуть, звездануть, прилобанить, уесть, уработать;

 Скачать реферат