Дуэль и смерть Александра Сергеевича Пушкина

Пушкин отправил вызов. Надо было убедить его отказаться от него. Над вопросом, как это сделать, ломали голову барон Геккерен, Загряжская и Жуковский.

Уже 7 ноября, через 48 часов после вызова, была пущена в оборот мысль об ошибочных подозрениях Пушкина и о предполагавшейся свадьбе Дантеса и, сестры Натальи Пушкиной. Екатерины Гончаровой. Жуковский первый раз услышал эту мысль от барона Гекк

ерена. Обычное представление таково: Геккерены так перепугались вызова и были в таком смятении, что готовы были пойти на все, что открывало просвет среди темных и тревожных обстоятельств. Прежде всего, подставили вместо Натальи Николаевны Екатерину Николаевну и заявили, что чувства Дантеса относились к последней. Так же еще говорили, что еще до вызова Дантес собирался жениться на Екатерине Николаевне.

Каковы были психологические мотивы решимости Дантеса "закабалить" себя браком на немилой женщине? Действительно ли у него на первом месте стояло счастье любимой женщины, и для того лишь только, чтобы не омрачить его, он, как рыцарь, приносил в жертву своей любви счастье своей жизни? Или же он просто испугался поединка?

Предстояла тяжелая задача – переубедить Пушкина. Время было лучшим помощником.

Непоколебимость Пушкина в своем решении о дуэли нужно было сломить не натиском, а продолжительной и настойчивой осадой.

Пушкин дал слово держать в тайне сообщенный ему проект бракосочетания Дантеса и Гончаровой, но, кажется, он не считал себя особо связанным им. Он знал, что все симпатии Дантеса были на стороне Натальи Николаевны и что проект женитьбы на Екатерине Николаевной есть только отвод глаз.

Дело все казалось слаженным. Пушкин все-таки отказался от вызова. Но тут пришла новая беда – с совершенно противоположной стороны. Это Дантес.

До сих пор о нем говорили, за него высказывались, за него принимали решения – теперь начал действовать он сам. По существу, дело было очевидное: женитьба на Екатерине Гончаровой была компромиссной сделкой, средством избежать дуэли или сохранить репутацию Натальи Николаевны. Дантес написал Пушкину письмо. Обращение Дантеса к Пушкину с письмом и с предложением своих услуг по части дуэли произвело эффект, на который он уж никак не рассчитывал: Пушкин пришел в ярость и Дантесу пришлось спасаться от его гнева.

Встречаясь с Натальей Николаевной на балах и вечерах он по-прежнему оказывал ей исключительное внимание, и сама Наталья Николаевна вела себя легкомысленно. Раздражению и возмущению Пушкина не было предела. Поэт хотел публично оскорбить Дантеса на балу у Салтыкова, но Дантеса предупредили и он на бал не явился. Как-то вечером Наталья Николаевна возвращалась из театра. Шедший позади Геккерен спросил ее, когда же она наконец оставит своего мужа. Наталья Николаевна тогда же рассказала об этом Пушкину, и тот решил действовать.

Пушкин переписал набело подготовленный черновик письма и отправил его по назначению – барону Геккерену, в здание голландского посольства. В письме этом, по выражению Вяземского, Пушкин излил все свое бешенство, всю скорбь раздраженного, оскорбленного сердца своего. Дуэль становилась неизбежной. Граф Соллогуб "секундант", доставил Пушкину присланный на его имя пасквиль. При встрече с поэтом через несколько дней Соллогуб спросил его, не добрался ли он до составителя писем. Пушкин отвечал, что не знает, но подозревает одного человека. Граф Соллогуб предложил Пушкину свои услуги в качестве секунданта. Пушкин сказал, что дуэли не будет.

Этот разговор происходил до получения письма Дантеса и до истечения двухнедельной отсрочки дуэли. Сам Пушкин уже пришел к заключению, что дуэли не будет, но полученное письмо Дантеса изменило его настроение. Граф Соллогуб рассказывает: "У Карамзиных праздновался день рождения старшего сына. Я сидел за обедом подле Пушкина. Во время общего веселого разговора он вдруг нагнулся ко мне и сказал скороговоркой: "Ступайте завтра к д`Аршиаку. Условьтесь с ним только на счет материальной стороны дуэли. Чем кровавее, тем лучше. Ни на какие объяснения не соглашайтесь". Потом он продолжил шутить. Я остолбенел, но возражать не осмелился.

17 ноября погода была страшная – снег, метель. Я поехал к Пушкину, который повторил мне, что я имею только условиться на счет материальной стороны самого беспощадного поединка, и наконец, с замирающим сердцем, отправился к д`Аршиаку. Он показал мне:

1) Экземпляр ругательного диплома на имя Пушкина.

2) Вызов Пушкина Дантесу, после получения диплома.

3) Записку посланника барона Геккерена, в которой он просил, чтоб поединок был отложен на две недели.

4) Собственную записку Пушкина, в которой он объявлял, что берет свой вызов назад, на основании слухов, что Дантес жениться на его невестке Гончаровой.

Дантес не соглашался принять отказ Пушкина от вызова, так как отказ этот был мотивирован дошедшими до Пушкина "слухами" о намерении Дантеса жениться. В письме к Пушкину Дантес сделал вид, что этот мотив ему даже неизвестен, что отказ передан ему без всяких мотивов, и наивно требовал от Пушкина, чтобы тот объяснился с ним, дабы впоследствии они "могли относиться с уважением друг к другу" Пушкин, ответивший новым вызовом на выходку Дантеса, был в таком состоянии, что убеждать его в необходимости вступить в объяснения с Дантесом или изменить мотив отказа от первого вызова было бы делом прямо невозможным. И если в этом столкновении одна из сторон должна была в чем-то поступиться, то такой стороной мог быть только Дантес – так смотрели на дело секунданты; и поэтому в разговорах, происходивших без участия Дантеса, они решили принести в жертву его интересы. Быть может, они решились на это потому, что видели, что и Дантесу хотелось только одного: закончить дело без скандалов и поединков, и были уверены, что Дантес посмотрит сквозь пальцы на отступление от его воли, которые собрались допустить секунданты.

В результате переговоров граф Соллогуб написал Пушкину записку, в которой пишет, что он был согласно желанию Пушкина у д`Аршиака, чтобы условиться о месте и времени, и что они остановились на субботе. В ответном письме Пушкин не сделал ни одной уступки.

Весть о женитьбе Дантеса на Екатерине Николаевной вызвала огромное удивление у всех, кто не был достаточно близок, чтобы знать историю этой помолвки, и в то же время не был достаточно далек, чтобы не знать о бросавшемся в глаза ухаживании Дантеса за Натальей Николаевной. Сам Пушкин был доволен, что история с Дантесом так кончилась и что положение, в которое он поставил Дантеса, было не из почетных.

На виду у всего света Дантес недвусмысленно ухаживал за Пушкиной. Не мог не видеть этого и Пушкин. Он узнавал об ухаживаниях от жены и анонимных писем.

"Когда друзья Пушкина, желая его успокоить, говорили ему, что не стоит так мучиться, раз он уверен в невинности своей жены, и уверенность эта разделяется всеми его друзьями и всеми порядочными людьми общества, то он им отвечал, что ему недостаточно уверенности своей собственной, своих друзей и известного кружка, что он принадлежит всей стране и желает, чтобы его имя оставалось незапятнанным везде, где его знают. За несколько часов до дуэли он говорил д’Аршиаку, секунданту Геккерена, объясняя причины, которые заставили его драться: "Есть двоякого рода рогоносцы; одни носят рога на самом деле; те знают отлично, как им быть; положение других, ставших рогоносцами по милости публики, затруднительнее. Я принадлежу к последним."

 Скачать реферат