Япония в конце нового времени. Революция Мэйдзи

1) высшая группа даймё, в которую входили так называемые госанкэ (три знатных дома) – семьи, родственные дому Токугава (Кии, Мито, Овари);

2) фудай-дайме – князья, находившиеся в вассальных отношениях к сёгуну и поддержавшие его во время битвы при Сэкигахара;

3) тодзама-даймё, т. е. даймё, которые были враждебны дому Токугава в его борьбе за центральную власть [22, с. 18].

Тодзама-д

аймё относились к группе феодалов, земли которых нередко конфисковывались и передавались сторонникам Токугава или рассредоточивались между владениями фудай-даймё с целью предотвратить заговоры или создание группировок, могущих причинить вред правительству.

С этой целью были введены:

- институт заложничества (санкин-кодай), предусматривавший, что даймё после годичного пребывания в своём поместье должны были год жить в Эдо и держать там свою семью в качестве заложников;

- положение о выдаче ссуд для удержания феодалов в финансовой зависимости;

- закрытие страны во избежание внешних стимулов волнений [22, с. 18].

Кроме того, за феодалами и их поместьями зорко следили особые чиновники сёгуната – мэцукэ (буквально "прикрепленный глаз"), в подчинении которых находился аппарат секретной службы, и разъезжавшие по феодам инспекторы, незамедлительно докладывавшие о любых, даже незначительных происшествиях и инцидентах вышестоящему начальству [22, с. 18].

Князья, как правело, не вели собственного земледельческого хозяйства, и по этому крестьяне не несли барщинной повинности на поле. Однако это не означало, что барщина вообще отсутствовала. Она существовала в виде очень тяжёлой гужевой повинности (сукэго), когда с каждых 100 коку урожая риса реквизировались две лошади и мобилизовались два человека для обслуживания казённого транспорта. Барщина практиковалась при сооружении замков, проведении ирригационных работ, обеспечении личных нужд феодала.

В результате смены князя и замены административного аппарата крестьяне подвергались ещё большей эксплуатации со стороны вновь назначенных господ, стремившихся увеличить налогообложения, не будучи уверены в прочности своего положения. За один XVII век произошло 463 крестьянских восстания, причинами которых являлись злоупотребления самураев и протесты против назначения нового князя.

Одно из крупнейших крестьянских восстаний произошло в Симабара на острове Кюсю в 1637 году. Крестьяне восстали из-за смены князя и введения его приёмником для недоимщиков изуверской казни – "танца соломенного плаща" (мино одори), когда на смертника надевали крестьянский соломенный плащ, связывали руки и поджигали плащ. В этом восстании участвовало около 30 тысяч человек, преимущественно христиан, и поэтому оно также известно под названием "Христианского" восстания [9, с. 626-627].

Не менее важной задачей сёгунат Токугава считал консервацию сложившегося в Японии к началу X VII века политического и общественного строя. Сословной системе и строгому соблюдения отношений господства и подчинения в этот период уделялось особое внимание. Деление общества на сословия, введенное Хидэёси, осталось почти в неизменном виде с той лишь разницей, что сословие горожан стало подразделяться на ремесленников и купцов. Классовая структура эпохи Токугава выражалось формулой "си – но – ко – сё" - "самураи – крестьяне – ремесленники – купцы". Все четыре сословия вместе назывались "симин" [22, с. 19].

Права и обязанности каждого сословия были строго регламентированы. Особенно жёстко определялись обязанности крестьян. Токугава Иэясу приписывают слова: "Крестьяне – это кунжутное семя, чем больше жмёшь, тем больше выжмешь". Один из его ближайших сподвижников говорил: "Наилучший способ управления крестьянами заключается в том, чтобы оставлять им пищу только на год, а остальное брать в качестве налога" [9, с. 627].

Самураи, естественно, как опора токугавского режима стояли на высшей ступени общественной лестницы, они считались лучшими людьми страны, цветом японской нации. Отсюда поговорка: "Среди цветов – вишня, среди людей – самураи" [22, с. 19].

За самураями шли крестьяне. Земледелие, по конфуцианской этике, считалось благородным занятием еще в древнем Китае. Это положение осталось неизменным и в феодальной Японии. К тому же крестьянство для бакуфу и кланов по существу являлось основным источником средств (в первую очередь риса – всеобщего денежного эквивалента). В связи с этим крестьяне особо выделялись самурайством среди простонародья и занимали как бы привилегированное положение среди низших сословий.

Деревни были разделены на пятидворки, во главе которых стояли назначенные властями богатые крестьяне; в их обязанности входили регулярный сбор натуральной ренты-оброка и полицейский надзор за соблюдением правительственных регламентаций.

Крестьяне были прикреплены к земле. В случае бегства кого-либо остальные жители пятидворки выплачивали за бежавшего все налоги и поборы. За побег крестьяне подвергались строжайшим наказаниям.

Ниже крестьян стояли ремесленники. Они были организованы в особые цехи (дза), построенные на началах монополии производства, наследственности ремесла и внутренней иерархической структуры (мастер – подмастерье - ученик) [9, с. 628]. Правительство строго регламентировало деятельность цехов и облагало ремесленников тяжёлыми налогами.

Совсем презренными считались купцы. Торговцы объединялись в гильдии (накама) на тех же приблизительно основаниях, что и ремесленники. Для пополнения казны Токугава ввели лицензии (кабу), которые продавались цехам и гильдиям, что укрепило юридическое положение последних.

Замыкали социальный ряд феодального общества две категории населения:

1) нищие (хинин - буквально "нечеловек");

2) эта – парии, которые исполняли самые грязные и постыдные, по мнению самураев, работы, связанные с выработкой кожи и кожевенным производством, уборкой нечистот и т. д. [22, с. 19].

Совершенно обособленной продолжало оставаться придворная аристократия (кугэ) – прослойка господствующего класса, занимавшая формально ещё более высокое место, чем самураи, в сословной организации японского общества, но лишенная всякой политической власти и способности к действию.

Переход из одного сословия к другому практически был невозможен, за исключением случаев усыновления.

Сословие воинов формально считалось единым. Тем не менее, регламентация Токугава коснулась и его. Она ввела четкое иерархическое разделение в среде военного дворянства. Наряду с выделениям у самураев высшего ранга даймё (военная знать) трёх классов (госанкэ-, фудай-, тодзама-даймё) и иерархией феодальных князей, определившей положение каждого из них по размерам территории [22, с. 19].

Даймё в соответствии с их богатством и могуществом делились на:

1) даймё высшего ранга – владетелей провинций – кунимоти, или кокусю;

2) владельцев замков – сиромоти, или дзёсю;

3) владельцев поместья – рёсю [22, с. 148].

Была оформлена новая прослойка самурайства, так называемая хатамото (буквально "подзнаменные" или "знаменосцы") или дзикисан (непосредственные вассалы). Они, как и уже названные гокэнин, являлись годзикисан, т.е. самураями, подчинявшимися непосредственно бакуфу и сёгуну. [22, с. 19 - 20].

 Скачать реферат