Развитие взглядов на ведение оборонительных действий советских войск в 30-е – начале 40-х годов

В середине 1920-х гг. советские военные учёные во главе с М.В. Фрунзе выделили в военном искусстве наряду со стратегией и тактикой оперативное искусство как теорию и практику организации и ведения армейских и фронтовых операций. М.В. Фрунзе считал, что наступление при прочих равных условиях всегда выгоднее обороны: оборона имеет своей задачей обеспечить успешный переход в наступление, Красную А

рмию надо воспитывать в наступательном духе. Взгляды М. В. Фрунзе, поддержанные ЦК партии и военной общественностью, оказали большое влияние на развитие советской военно-теоретической мысли и нашли отражение в официальных документах, в частности в Полевом уставе 1925 года, в наставлении «Высшее командование», утвержденном М.В. Фрунзе и изданном в 1924 году, а также в боевых уставах пехоты и других родов войск, вышедших в свет в том же году. Эти документы имели огромное значение для установления единства взглядов на многие оперативно-тактические вопросы.

Крупным достижением советских военных теоретиков в 30-е годы явилась разработка теории глубокой операции. Её сущность заключалась в одновременном подавлении всей глубины обороны противника огнём артиллерии и ударами авиации, создании в ней бреши, через которую устремляются подвижные войска, чтобы не допустить её закрытия подходящими резервами противника и развить наступление на всю оперативную глубину. Теория глубокой операции предусматривала несколько стадий её ведения: прорыв совместными усилиями тактической обороны; развитие тактического успеха в оперативный путём ввода через созданную брешь массы танков, мотопехоты и механизированной конницы, а также путём высадки воздушных десантов; развитие оперативного успеха до полного разгрома группировки противника, избранной в качестве объекта операции, и занятия выгодного исходного положения для новой операции. Теория глубокой операции определяла способы применения войск, оснащённых новой боевой техникой, и в основном отвечала объективным условиям ведения войны. В соответствии с этой теорией возникли и новые способы ведения операции. Считалось целесообразным прорывать оборону одновременно или последовательно на нескольких направлениях, предполагалось, что основным объединением для решения задач в наступательной операции будет фронт, состоящий из 2—3 ударных армий, действующих на главном направлении, и 1—2 армий — на вспомогательных направлениях. Для развития наступления в глубину предусматривался мощный эшелон подвижных войск (механизированные и кавалерийские корпуса). Составной частью теории глубокой операции была теория глубокого боя, определявшая способы действий войск при прорыве обороны противника. Бой рассматривался как общевойсковой при решающей роли пехоты и танков.

Разработка глубокой наступательной операции не заслоняла собой развитие тактических и оперативных форм обороны, хотя этому уделялось намного меньше внимания, поскольку даже в недалеком прошлом оборона не пользовалась популярностью у военачальников. И до первой мировой войны вряд ли хоть одна армия в мире считала оборону необходимым способом борьбы. Так, во французской армии накануне первой мировой войны «слово «оборона», — писал известный военный деятель Люка, — звучало . столь дурно, что мы не смели ее сделать предметом упражнений на планах, а тем более на местности. В русской армии долгое время имело широкое хождение крылатое словечко о «подлой» обороне. Примерно таким было отношение к обороне и в немецкой армии. Советские военные специалисты, отдавая предпочтение наступлению как основной и решающей форме борьбы, считали неизбежным и необходимым владеть всеми видами оборонительного боя и операции. Основными теоретиками, разрабатывавшими советскую теорию оперативной и тактической обороны, были Н.Я. Капустин, Д.М. Карбышев, А.Е. Гугор, А.И. Готовцев, В.Д. Грендаль, Ф.П. Судаков и другие.

«В современных условиях обороняющийся должен быть готов встретить наступающего противника, атакующего с массой танков на всю глубину обороны», — писалось в Инструкции по глубокому бою. Оборона должна быть прежде всего противотанковой и глубокой, говорилось в полевых уставах 1936–1939 годов. В целом она расценивалась как способ действий, применяемый для выигрыша времени, экономии сил, удержания особо важных районов, для изменения невыгодного соотношения сил. Оборона не самоцель, а лишь средство для оперативного обеспечения и подготовки наступления.

Допускалось два вида обороны: позиционная (упорная) и маневренная (подвижная). Наиболее продуманной и отработанной была теория организации позиционной обороны, которая должна была успешно противостоять массовым атакам танков и авиации, огню артиллерии наступающего и обеспечить нарастание сопротивления в случае прорыва противника. Армейский оборонительный район должен был состоять из четырех зон: передовой, тактической, оперативной и тыловой, каждая из них включала одну-две полосы. Общая глубина армейской полосы обороны достигала 100–150 километров.

Большое значение в этот период уделяется теории оборонительной фортификации. Практически сразу после завершения Гражданской войны в Советской России ряд специалистов-фортификаторов начали разрабатывать тему фортификации в новых условиях. Работу советских инженеров облегчало то, что в России уже существовала авторитетная фортификационная школа, выработавшая комплекс взглядов на вопросы долговременной обороны. Прежде всего, советских специалистов интересовала проблема построения оборонительной полосы. Уже в 1920 - 1922 гг. выходят работы Г.Г. Невского. Согласно его взглядам, необходимо было создать три взаимодействующих эшелона: передовой рубеж — 30-50 км2, объединяющий до 16 малых узлов (полк); «крепость», состоящую из 30 малых узлов на площади до 200 км2 (бригада); наконец укрепленный район на площади до 300 км2 и с гарнизоном до 20 тыс. человек (дивизия). Такая структура предполагала, по мнению автора, максимальную гибкость и маневренность войск, а также живучесть укрепрайона, поскольку потеря тактической единицы — «малого узла», площадью 1-4 км2 с гарнизоном 100-200 человек (рота) не могла серьезно повлиять на стратегический исход боевой операции. Система укрепленных районов, нацеленных на круговую оборону, охватывающих обширный регион диаметром 80-100 км с гарнизоном до 100 тыс. человек, была разработана начальником Военно-инженерной академии РККА Ф. И. Голенкиным. С.А. Хмельков поставил вопрос об укреплении границ на практическую почву и разработал тактические нормативы строительства укреплённых районов. По его предложению оборонительная линия должна была состоять из полосы передовых позиций (до 3 км), полосы главного сопротивления (до 8 км) и полосы тыловых позиций (до 4 км). По фронту такой рубеж должен был протянуться на 40-60 км. Гарнизон мирного времени состоял из пулеметных батальонов и артиллерийских бригад, а во время войны на его усиление придавались части и соединения полевой армии. В.В. Иванов в начале 30-х гг. подробно разработал вопросы применения артиллерии при обороне укреплённых рубежей [4]. Во второй половине 30-х гг. сформулированные ранее взгляды оставались в силе, о чем свидетельствует предвоенная работа В.В. Яковлева и Н.И. Шмакова. В целом необходимо сделать вывод, что советские учёные-фортификаторы смогли в межвоенный период создать устойчивую систему взглядов на устройство укреплённых районов и сухопутных долговременных фортификационных сооружений. Советские укрепрайоны вполне могли выполнить свою задачу — задержать противника на некоторое время, прикрыв мобилизацию и развёртывание главных сил.

 Скачать реферат