Великая государыня Марфа Ивановна

13 марта посольство прибыло в пункт назначения. В Ипатьевский монастырь туг же был отправлен гонец, который договорился о времени приема послов новыми государями. С этого времени у Ксении — Марфы появился новый титул: «Великая государыня старица Марфа Ивановна», но царицей ее официально никогда не называли.

Утром 14 марта из Костромы к монастырю двинулась длинная процессия. Впереди с кресто

м шел архиепископ Феодорит. За ним представители духовенства несли главную местную святыню — Феодоровскую Богоматерь. (Из Москвы везти ценные иконы не стали, поскольку в дороге могло случиться всякое.) За духовенством шли бояре Ф.И. Шереметев и В.И. Бахтеяров-Ростовский, окольничий Ф. Головин и другие представители знати в полном парадном одеянии. Замыкали шествие жители Костромы, собравшиеся на небывалое зрелище.

Марфа Ивановна с Михаилом встретили гостей в воротах монастыря. Они уже знали о цели их приезда, поэтому оба были сумрачны и суровы. Договорились ни под каким предлогом не соглашаться принять царство, поэтому даже не хотели идти в Троицкий собор, как того требовал обычай (все важные дела, в которых принимало участие духовенство, следовало решать в церкви).

Наконец после долгих уговоров и препирательств будущие государи вошли вместе со всеми в Божий храм. Там Феодорит с поклоном вручил им грамоту от Земского собора. В ней сообщаюсь об избрании Михаила новым русским монархом. Прочитав ее, избранник еще больше переменился в лице, с гневом и плачем бросил грамоту на пол и крикнул: «Не желаю я править государством! Не хочу и не буду!» Более спокойная Марфа Ивановна пояснила: «У нас и в мыслях не было мечтать о таком славном и великом царстве. Сын мой слишком юн и неопытен, чтобы править, ведь ему только шестнадцать лет. К тому же он не принадлежит к царскому роду, поэтому оснований для получения короны у него нет».

Но эти аргументы для членов посольства выглядели совсем неубедительными. В ответ Феодорит и Шереметев заявили, что именно Бог внушил всем одну мысль — избрать на царство Михаила Романова, прекрасного юношу, чистого телом и душой, единственно способного вывести страну из тяжелейшего кризиса. Его кандидатуру поддержали буквально все выборщики и поклялись верно служить до гробовой доски. С их решением согласились жители многих городов и уже поцеловали крест всенародному избраннику.

Но Марфу Ивановну и Михаила трудно было переубедить. Слова послов их еще больше возмутили. Великая старица стала горячо говорить о том, что избрание Михаила на престол равносильно гибели. Ведь московские люди перестали быть верны своему слову. Хорошо известно, как вступал на престол Борис Годунов, как долго его уговаривали стать царем, как истово клялись верно ему служить. Но, как только появился самозванец Гришка Отрепьев, назвавшийся царевичем Дмитрием, многие тут же изменили народному избраннику и перешли на сторону врага. Потом целовали крест царевичу Федору Борисовичу и его матери Марии Григорьевне. Но этой клятве были верны меньше двух месяцев. Более того, в угоду самозванцу свергли и убили Федора и Марию Григорьевну. Аналогичная ситуация была и при Василии Ивановиче Шуйском. Сами же подданные не только свели законного царя с престола, но и отдали в польский плен. «Разве может любящая мать в этих условиях отдать свое дитя на позор и верную смерть», — так закончила свою речь Марфа Ивановна.

Слова ее были справедтивы, и послам пришлось долго объяснять, за что были свергнуты прежние монархи и почему русские люди им изменили.

Тогда Великая старица стала приводить другие аргументы: юный и неопытный Михаил не сможет править в совершенно опустошенной стране, когда в казне нет денег и невозможно заплатить воинским людям и правительственным чиновникам, при разоренном царском имуществе и неимущем населении. Царская резиденция Кремль стоит в руинах, поэтому жить будущему государю негде и питаться нечем, все погреба опустошены, и наполнить их продовольствием не представляется возможным, все царские земли розданы служилым людям и запустошены.

Хотя послы хорошо знали, что все сказанное Марфой Ивановной сущая правда, они стали утверждать, что меры по восстановлению царского дворца уже приняты, по городам отправлены сборщики, которым велено собрать с населения недоимки по налогам за смутные годы и привезти продовольствие для царского обихода.

Великой старице становилось ясно, что на все ее слова хитрый дипломат Ф.И. Шереметев всегда найдет нужные ответы и ни за что не позволит ей сказать решительное «Нет!». К тому же ее стали утомлять вопли и плач сотен людей, набившихся в храм. Все умоляли ее и сына смилостивиться над сирыми и обездоленными и не презреть их моление. А Феодорит с угрозой заявил, что если Михаил откажется от царства, то начнутся новые кровопролитные междоусобицы и кровь невинных жертв падет на его голову, за что Бог его сурово накажет.

Для глубоко верующей Марфы Ивановны эти слова прозвучали зловеще. Она упала на колени перед образом Феодоровской Богоматери и со слезами на глазах начала молиться. Она просила Пресвятую Деву быть заступницей ее единственной кровинушки, никогда его не покидать и указывать правильные решения любых сложных проблем. Потом, немного успокоившись, она встала и твердо заявила, что готова благословить сына на царство. Ее слова вызвали всеобщее ликование и слезы умиления. Сотни людей упали на колени и воздали хвалу Богу за то, что он наконец-то дал им нового государя, способного собрать всю страну воедино.

Благословляя сына, Великая государыня старица сказала так: «Ради заступницы христианской пречистой Богородицы и ради чудотворного Ее образа и московских чудотворцев Петра, Алексея и Ионы, надеясь на праведные и непостижимые Божий судьбы, благословляю сына моего Михаила на Владимирское и Московское государства царем и великим князем всея Руси».

Хотя Михаил не хотел быть государем, но ослушаться мать не посмел и согласился принять возложенную на него честь. Феодорит тут же его благословил на царство и вручил скипетр — символ власти. Окружающие люди стали петь многолетие новым государям и всячески их прославлять.

После церемонии умаления на царство Феодоровская Богоматерь стала считаться главной покровительницей всех царей из династии Романовых. Ее перевезли в Москву и установили в Благовещенском соборе. Эта святыня дошла и до наших дней.

Московские бояре настоятельно просили, чтобы Михаил и Марфа как можно скорее ехали в столицу. Но они торопиться не стали. Оба полагали, что без верного окружения они могут оказаться в заложниках у ополченцев. Ведь собственного войска у нового царя не было, а Д.Т. Трубецкой и Д.М. Пожарский, послухам, сами были не прочь занять престол.

Из Костромы выехали 19 марта, но не в Москву а в Ярославль. Там новые правители хотели освоиться со своим положением, оглядеться, сформировать ближнее окружение, разузнать о ситуации в стране. А пока в столице ремонтировали Кремль, в царские подвалы свозили продовольствие и потихоньку наполняли казну.

В ближнее окружение решили включить братьев Салтыковых, племянников Марфы Ивановны. Борис стал заведовать царским имуществом, оттеснив с должности дворецкого Ф.И. Шереметева. Михаил был назначен кравчим. В его обязанности входило пробовать кушанья и подавать их царю. В дворцовой иерархии это была не самая высокая должность, но ее исполняли наиболее доверенные Царю люди.

 Скачать реферат