Проблема огораживаний в Англии

Горожане, в частности состоятельные , тоже активно пользовались арендой, вкладывая в землю капиталы, полученные от производства и торговли. Городские предприниматели использовали земли также для получения прибыли, сдавая их вновь в аренду или разрабатывая на них добычу природных ископаемых. Йоменов можно назвать фермерами. Это были свободные англичане, имевшие доход не менее 6 фунтов в год. Обы

чно они имели фермы от джентльменов, работали, разводили овец, ездили по ярмаркам. Характерным для этого зажиточного крестьянства стало в XVI в. желание вырваться из рамок сельской общины с ее принудительным севооборотом и системой «открытых полей». Повышение спроса на овечью шерсть, а потом – на зерно и мясо – молочные продукты стимулировали йоменов переходить к овцеводству и интенсивному земледелию. А в условиях общины это было невозможно из–за строго определенной доли выпаса скота на общих угодьях и сохранения чересполосицы земельных наделов. Поэтому богатое крестьянство стало стремиться вывести свои земли из сферы общинных распорядков. Это достигалось путем обмена участков, скупки их, «брачных контрактов», а порой – применения силы. В результате, владения огораживались. [9]

К четвертому сословию относились занятые в сельском хозяйстве, а также люди, имевшие не свободные земельные держания, а лишь условные, по договору. Отсюда и слово «копильгодер», т.е. «держатель копии». На них – то огораживания и сказались больше всего, копильгодеры не имели практически никаких прав. Также в английской деревне сохранилась еще небольшая верхушка свободных крестьян – фригольдеров. Из их верхушки позднее вышли капиталистические фермеры. Оставались и арендаторы – лизгольдеры, державшие землю у помещиков на условиях краткосрочной аренды и коттеры – малоземельные крестьяне, работавшие по найму. К четвертому сословию относились и ремесленники, рабочие мануфактур, толпы нищих, бродяг, разбойников. Вот, что пишет Гаррисон в своей книге «Елизаветинская Англия»: «Относительно рабов… - мы не имеем таковых…Этот четвертый и последний сорт народа не имеет голоса, ни власти в государстве, но он сам не управляет другими. К этому сорту можно отнести толпы наших слуг».[10]

Экспроприация крестьян, проходившая в течении двух с лишним веков, должна была привести и привела к серединеXVIII века к тому, что на земле остались лишь крестьяне, ставшие мелкими собственниками или же капиталистическими фермерами. Основная же масса насильственно согнанных превращалась в нищих, разбойников и бродяг. Люди, лишенные средств к существованию, заполнили дороги Англии. Выразительную картину всех бедствий дает Томас Мор: «Происходит переселение несчастных: мужчин и женщин, мужей, жен, сирот, вдов, родителей с малыми детьми…Они переселяются…с привычных и насиженных мест и не знают, куда деться; всю утварь, стоящую недорого, даже если она могла дожидаться покупателей, они продают за бесценок при необходимости сбыть ее. А когда они в своих странствиях быстро потратят это, то что им остается другое, как не воровать и попадать на виселицу по заслугам или скитаться и нищенствовать? .»[11] Уже в 1956 г. в Уилтшире бедняки собираются в отряды по 60 – 100 человек и отнимают зерно на проезжих дорогах у торговцев. В 1597 г. толпы голодных нападают на обозы, везущие хлеб в гавани, а около Линна был захвачен целый корабль с зерном.[12] Впрочем, разбойничество было связано не только с размахом огораживаний, но и с неурожаями в 1594 – 1598гг. Летом 1596г. цены на продукты питания по сравнению с 1593г. возросли в три раза. Пшеница стоила 7 шиллингов за бушель[13], рожь столько же. В Лондоне в декабре пшеница стоила 10 шиллингов за бушель, в Бристоле – 12 – 15 шиллингов, в Шрусбери – 18 шиллингов.[14] Цены поднялись не столько из-за недостатка зерна, сколько из-за деятельности спекулянтов, перекупщиков и торговцев.

Согнанные с земли крестьяне были ядром бродившего по дорогам Англии люда. Размеры бродяжничества несомненно были очень велики, правда, сведений об этих размерах практически не сохранилось. Так известно, что при Елизавете Тюдор бродяг в Лондоне было 50 тысяч при 200 тысячах жителей.[15] Помимо этого, армия людей, выгнанных с земли, пополнялась еще двумя категориями населения. Одна из них появилась после войны Роз (1455 – 1485 гг.), когда Генрих VII занялся уничтожением военных отрядов, которые держали крупные сеньоры. Это было необходимо, чтобы предотвратить неутихающие гражданские войны. Сеньоры были слишком ослаблены, чтобы возражать да и мирное время требовало других мирных занятий. Вооруженные отряды оказались ненужными. По большей части это были заносчивые и огрубевшие от войн хулиганы, которым ничего не стоило убить или ограбить. Но был и другой путь, когда рыцари забрасывали мечи и становились сельскими хозяевами, участвуя в огораживании.

Третья категория появилась после закрытия монастырей в 1536 – 1539гг. Конечно, некоторые монахи получили пенсии, но большему количеству не досталось ничего.[16] Кстати, неправильным было бы считать, что монастыри и аббаты не занимались огораживаниями. Разницы между духовными и светскими землевладельцами практически не существовало.

Также большая часть монастырских земель до секуляризации сдавалась в аренду или под управление местному дворянству, а монахи становились лишь получателями рент. После закрытия монастыри попадали в руки лендлордов, стремившихся выжать из этих земель как можно больше.[17]

Следует обратить свое внимание на крестьян, которые после сгона их с земель, стремились найти новый заработок, а именно, становились наемными рабочими. Уже с середины XVI в. растет капиталистическая промышленность, развивается она за счет поглощенной в качестве рабочей силы экспроприированных крестьян.

Наибольшая концентрация труда наблюдалась во второй половине 16в. в угольной промышленности. Наемные рабочие на угольных штатах Англии появляются уже в середине XVI в. В начале 60 – годов в Англии уже насчитывается 3 – 4 тысячи шахтеров и примерно 2 тысячи рабочих, занятых транспортировкой угля. В конце XVI в. общее число рабочих на шахтах доходило до 3,5 – 5 тысяч человек. В первые годы XVII в. число шахтеров выросло до 21 тысячи, а вместе с рабочими, занятыми на транспортировке угля, армия трудящихся доходила до 30 тысячи человек. Особенно резкий скачок в численности горняков – угольщиков произошел в период с 1560 по 1600гг.

Несомненно, что, в частности, в Нортумберлендском и Даремском угольных бассейнах рабочее население было пришлым. Меньшинство же составляли рабочие местного происхождения. Приходили рабочие на север Англии из Шотландии, но в основе своей это были экспроприированные в связи с огораживаниями крестьяне из юго – восточных и центральных графств.

Местным населением новые пришлые рабочие не принимались как равные, потому что крестьяне северных районов еще не знали, что такое огораживания и что они влекут за собой. Местные рассматривали пришлых как низшее сословие. Для них оборванцы и бродяги, тянущиеся на шахты, были отбросами общества, выкинутыми из своих графств. Их ненавидели, презирали, смотрели как на конкурентов, отбирающих у честных людей их заработную плату.[18]

 Скачать реферат