Проблема косовских албанцев в 90-ых годах XX века

Ругова многое сделал для того, чтобы привлечь внимание Запада к проблемам Косово. Он просил разместить в крае военные силы ООН и НАТО, а позже стремился убедить Запад в необходимости “гражданского протектората” над Косово. В мае 1994 г. Международная конференция по бывшей Югославии настаивала на диалоге между властями Сербии и албанцами по вопросу статуса края. Милошевич ответил, “что не видит

никаких преград для осуществления политической и культурной автономии для Косово и албанцев”. Приштина восприняла это предложение с недоверием, напомнив высказывания некоторых политических лидеров Сербии, которые хотели “всеми средствами разрушить параллельную систему образования и здравоохранения, которую создали албанцы в Косово”. На переговоры обе стороны шли с трудом, поскольку настаивали на определенных условиях. Албанцы требовали “срочно остановить унижения, репрессии и изгнание албанцев, открытия школ и предприятий для албанцев”. Сербы хотели, чтобы албанцы признали Сербию “своим государством”. Лишь 1 сентября 1996 г. Милошевич и Ругова подписали Меморандум о взаимопонимании, касающийся системы образования в Косово.

Территории Македонии и Черногории, населенные албанцами, никогда не исключались из планов косовских албанцев. Когда в 1994 г. шли переговоры по Боснии и Герцеговине, Ругова ожидал, что сербы из Боснии вступят в конфедеративные отношения с Сербией, что значительно облегчило бы албанцам Косово задачу вступления в конфедеративные отношения с Албанией. Он мечтал о том, что Косово станет независимой республикой, открытой для Сербии и Албании, а албанцы в Черногории получат автономию. Для албанцев Македонии он готовил “статус государствообразующего народа”. Это дало бы албанцам в Македонии право требовать предоставления автономии, а возможно, и республики. Осенью 1994 г. все чаще в выступлениях Руговы звучали идеи объединения Косово с Албанией.

Весной 1996 г. напряженность в крае резко обострилась. Убийство сербом албанского юноши вызвало ответные акции албанских боевиков – нападения на полицейских, расстрел посетителей кафе, убийство патрульных. Власти провели массовые аресты. Международная общественность обвинила сербские власти в нарушении прав человека, в физическом насилии и даже пытках арестованных. На Балканы вылетела представительница ООН, поскольку “была информирована о сотнях таких случаев”. Однако Бутрос-Гали в записке от 12 ноября 1996 г. отметил, что Специальный докладчик Комиссии по правам человека Элизабет Рэн “не смогла подтвердить эту информацию”.

В 1997 г. закончился период моделирования концепции будущего политического статуса Косово, концентрации политических сил, разработки политической инфраструктуры, интернационализации проблем края, полного единения албанцев на общей политической платформе. “Косовский кризис выходит на новый виток, вступает в период большего обострения, - прогнозировал оппозиционный деятель Косово Власи. – Назревает серьезный поворот, перестроение политических сил для встречи с будущими событиями, чье дыхание уже ощущается”. Власи заявил, что албанцы Косово больше не одиноки, хотя не назвал имена новых друзей. Поскольку ситуация в крае не улучшилась по сравнению с 1989 г., считал он, албанцы больше не верят в эффективность мирных переговоров с сербскими властями, а поддерживают Освободительную армию Косово, деятельность которой предвещает серьезные перемены. “Сербский режим ошибся в оценках, полагая, что албанцев можно сломить силой… У албанцев остались непоколебимыми желание, стремление и готовность к борьбе за независимость… Косово от Сербии”, - отмечал Власи и сообщал, что еще мало кто знает об Освободительной армии Косово (ОАК), но ее появление свидетельствует о создании радикального крыла албанского национального движения в виде военной организации.

В 1997 г. министры иностранных дел Франции и Германии выступили с инициативой дать краю специальный статус, рассчитанный на некоторый переходный период. Он должен был создать с помощью международных организаций “оптимальные условия для мирного политического выхода Косово из-под юрисдикции Сербии для формирования соответствующей демократической политической инфраструктуры, которая бы обеспечила равноправное положение Косово в неком будущем содружестве равноправных народов и государств”. Албанцы поддержали эту инициативу, поскольку рассматривали специальный статус как шаг албанского народа к свободе. Руководство Сербии был против, так как боялось отделения края.

К решению проблемы Косово активно подключилось в 1997 г. мировое сообщество в лице ООН, ОБСЕ, Контактной группы (КГ), НАТО, руководства отдельных стран. В начале декабря 1997 г. косовская тема неожиданно возникла на заседании Совета по выполнению Дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине в Германии. Это вызвало негативную реакцию югославской делегации, заявившей, что, с одной стороны, проблема Косово не являлась предметом обсуждения в Дейтоне, а с другой – она внутреннее дело Югославии и поэтому не может рассматриваться данной организацией. Югославская делегация в знак протеста против продолжавшегося обсуждения темы Косово покинула Бонн. Со своей стороны Контактная группа собралась специально для рассмотрения проблемы автономного края. США, как всегда, заняли самую жесткую позицию – они предложили применить к Белграду суровые меры, вплоть до введения экономических санкций и военной интервенции. В “Сообщении о Косово”, подписанном членами КГ, события в крае названы “насилием”, “убийством”, подчеркивалось, что власти Белграда “не могут противостоять международным стандартам и не ожидать серьезных последствий”.

Заявку на свое участие в урегулировании в Косово сделала и НАТО. Североатлантический блок в августе 1997 г. предупредил югославского президента о возможности вооруженного вмешательства в конфликт с целью предотвращения дальнейшего кровопролития. Как наиболее вероятный сценарий силовой акции в Косово рассматривались удары с воздуха по сербским позициям по примеру Боснии и Герцеговины. Проводя акцию “принуждения к миру” в Боснии и Герцеговине, НАТО не встретила возражений ни от одного государства, и это дало ей уверенность в том, что изменение концепции ее роли в мире проходит успешно.

Здесь надо прояснить некоторые моменты развития этой линии поведения Североатлантического альянса. НАТО стремилась стать самостоятельным фактором урегулирования региональных конфликтов, не зависеть от Совета Безопасности ООН, как это было в Боснии и Герцеговине. Но именно там НАТО использовало ООН как прикрытие, чтобы “узаконить” свое миротворчество. Уже с сентября 1992 г. начался процесс постепенного, поэтапного проникновения альянса в структуру миротворческих сил ООН, а в 1994 г. были осуществлены первые налеты натовской авиации, которые еще прикрывались миролюбивой риторикой. Но сама НАТО отрабатывала чисто военные операции и преследовала свои цели, далекие от миротворчества. В одном из пропагандистских фильмов, подготовленных пресс-центром НАТО, воздушная атака против сербов в Боснии откровенно называлась “первой наступательной операцией вооруженных сил НАТО”. И далее: “Наступление сил НАТО оказалось сокрушительным. За две недели этой кампании, поучившей название “Преднамеренная сила”, было совершено более 3500 вылетов авиации НАТО, имевших своей целью разрушение складов с боеприпасами, радиолокационных установок, хранилищ, командных пунктов и многих других объектов”.

 Скачать реферат