История развития психологии

Вагнер показывает, как оценка психической деятельности животных по аналогии с человеком приводит к открытию “сознательных способностей” сначала у млекопитающих, птиц и других позвоночных, потом у насекомых и беспозвоночных до одноклеточных включительно, затем у растений. Признавая необходимым сравнение психики человека и животных (без этого не было бы сравнительной психологии), Вагнер отрицал н

еобходимость и возможность метода прямых аналогий с психикой человека в биопсихологии.

Другое направление, противоположное “монизму сверху”, Вагнер именовал “монизмом снизу”. В то время как антропо-морфисты, исследуя психику животных, мерили ее масштабами человеческой психики, “монисты снизу” (к их числу он относил Ж.Леба, К.Рабля и других), решая вопросы психики человека, определяли ее наравне с психикой животного мира мерою одноклеточных организмов.

Если “монисты сверху” везде видели разум и сознание, которые в конце концов признали разлитыми по всей вселенной, то “монисты снизу” повсюду (от инфузории до человека) усматривали только автоматизмы. Если для первых психический мир активен, хотя эта активность и характеризуется теологически, то для вторых животный мир пассивен, а деятельность и судьба живых существ предопределены “физико-химическими свойствами их организации”. Если “монисты сверху” в основу своих построений клали суждения по аналогии с человеком, то их оппоненты видели такую основу в данных физико-химических лабораторных исследований.

В последней, оставшейся неопубликованной работе “Сравнительная психология, область ее исследования и задачи” Вагнер вновь обращается к проблеме инстинкта, формулируя теорию колебания инстинктов (теорию флуктуации).

Продолжая подчеркивать рефлекторное происхождение . инстинктов, он еще раз оговаривает иной подход к их генезису, нежели тот, который был присущ исследователям, линейно располагавшим рефлекс, инстинкты и разумные способности. Не линейно, как у Г. Спенсера, Ч.Дарвина, Дж.Роменса: рефлекс-инстинкт-разум, или как у Д.Г.Льюиса и Ф.А.Пуше: рефлекс-разум-инстинкт (в последнем случае разум подвергается редукции). По Вагнеру, здесь наблюдается расхождение психических признаков.

Для понимания образования и изменения инстинктов он использует понятие видового шаблона. Инстинкты, писал Вагнер, представляют не стереотипы, которые одинаково повторяются всеми особями вида, а способность действовать, неустойчивую и колеблющуюся в определенных, наследственно фиксированных пределах (шаблонах), для каждого вида своих. Понимание инстинкта как видового шаблона, который наследственно складывался на длинном пути филогенетической эволюции и который, однако, не является жестким стереотипом, привело Вагнера к выводу о роли индивидуальности, пластичности и вариабельности инстинктов, о причинах, вызывающих новообразования инстинктов.

В.С. СОЛОВЬЕВ И ФОРМИРОВАНИЕ ЛИДЕРОВ НОВОЙ ПСИХОЛОГИИ

Одной из центральных фигур в духовной жизни России того времени по праву можно считать В.С.Соловьева (1853-1900) не только по значительности того, что им сделано, но и по огромному влиянию, которое он оказал на виднейших ученых того времени, влиянию, которое и после его смерти не ослабело и сказалось в творчестве многих русских мыслителей и художников (в частности, в поэзии символистов).

Соловьев не оставил законченной системы. Тем не менее именно его искания во многом и сделали проблему нравственного начала в формировании личности человека, проблему воли одной из главных для отечественной психологии того периода. В их обсуждении принимали участие не только психологи и философы, но и педагоги, историки, юристы. При этом необходимо отметить, что хотя Соловьев и был убежденным приверженцем христианской философии, его воззрения лишены того догматизма, который она приобрела у некоторых его последователей.

Соловьев как бы обозначил кульминационную точку того поворота в мышлении, который произошел в конце 80-х гг. прошлого столетия и который знаменовал собой признание высокой значимости религиозной жизни и некоторое разочарование в единодержавии науки и в особенности естествознания. Он считал, что трансцендентальный мир, или всеединое целое, или Бог имеет непосредственное отношение к человеку, который занимает срединное положение между безусловным началом, или всеединым целым, и преходящим миром явлений, не заключающим в себе истины. Эта концепция возлагает на человека очень важную и сложную задачу, ибо через него идет путь повышения и развитие бытия, одухотворение мертвой материи, которая, пройдя через среду человеческого духа, совершается только по одному пути - по пути личного нравственного совершенствования, ради которого свободная воля должна делать постоянные усилия. Таковые становятся реальной силой, если к ним присоединяется воздействие свыше, т.е. то, что в религиозной жизни именуется благодатью.

Следует, однако, иметь в виду, что именно в эти годы складывался духовный облик тех, кто вышел на историческую авансцену в следующий период существования психологического сообщества в нашей стране. И здесь следует вновь обратить взор на влияние, которое исходило от могучего таланта Владимира Соловьева. Он, как отмечалось, создавал совместно с Гротом журнал “Вопросы философии и психологии”, издававшийся Московским психологическим обществом. Он возглавил философский отдел в Большом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, опубликовав в нем свыше 120 статей. На трудах Соловьева и близких к нему мыслителей, на журнале, словаре, представлявших философско-психологическую панораму эпохи, воспитывались молодые умы, в том числе и умы тех, кто впоследствии сделал свой выбор в пользу психологии. Назовем здесь три имени: Д.Н. Узнадзе, Л.С. Выготский, Б.М. Теплов.

Молодой грузин Узнадзе защитил в немецком университете диссертацию о русском философе Соловьеве. Впоследствии Д.Н.Узнадзе - выдающийся грузинский психолог советского периода. Он создал крупную школу, теоретико-экспериментальные исследования которой базировались на понятии об установке и ее различных модификациях.

Студент юридического факультета Московского университета Выготский, работая над своим первым трактатом, темой которого стал шекспировский “Гамлет”, размышляя о “подземном” смысле трагедии, сверял свои мысли с тем, что было сказано об этом в ряде работ В.С.Соловьева. Очевидно, что эти работы были изучены молодым Выготским. Приведем лишь один пример: “Все происходящее в мире, - писал Соловьев, - и в особенности в жизни человека зависит кроме своих наличных и очевидных причин еще от какой-то другой причинности, более глубокой и всеобъемлющей, но зато менее ясной. Представление жизни как чего-то простого, рассудительного и прозрачного прежде всего противоречит действительности. Оно не реально. Ведь было бы очень плохим реализмом утверждать, например, что под видимой поверхностью земли, по которой мы ходим и ездим, не скрывается ничего кроме пустоты. Такого рода реализм был бы разрушен всяким землетрясением”. К этому суждению Выготский добавляет: “трагедией”.

 Скачать реферат