Военный коммунизм

О том, что представляло собой управление экономикой в годы военного коммунизма, весьма впечатляюще рассказывает письмо председателя Новгородского губернского исполнительного комитета В. Мещерякова члену коллегии Наркомпрода А.П.Смирнову, посланное в Москву 7 марта 1920 г., выдержки из которого приводятся ниже.

6. Вас совершенно неверно информировали, будто мы запрещаем работать с отрядами**

. Раньше губпродком пускал отряды по всякому поводу и без всякой осмотрительности. Эти отряды совершенно не соответствовали своему назначению; они восстановили против советской власти все те деревни, где побывали. Грубость, незаконные требования продовольствия для себя, конфискация в случае отказа скота и демонстративный его убой и съедание на месте подрывали в крестьянах всякую веру, что реквизируемое продовольствие идет и пойдет для рабочих и армии. Были нередки случаи прямых хищений (гармония, кольцо, платки и т.д.).

Губерния голодает. Громадное количество крестьян ест мох и другую дрянь; с осени запасали возами кору, травы, мох и пр. И деревня голодает третий год. Настроение совершенно определенное, какое только может быть у изголодавшейся деревни.

Больше того, только с лета-осени прошлого года впервые центр обратил внимание и послал одного ответственного товарища из Питера на партийную работу. Только с осени Комитеты и организации партии начали усваивать линию VIII съезда о середняке. До лета отношение к мужику было свирепо-комбедовское; от этого весной прошлого года были сильные восстания, которые жестоко подавлялись.

Мне оставалось лишь продолжать работу по успокоению крестьянства, настаивать на бережном - по программе - отношении к деревне. Судя по нескольким съездам***, мне кажется, что мы добьемся результата; забитый, запуганный мужик начинает шевелиться, начинает говорить, жаловаться, приходит к пониманию, что у него тоже есть свои права, что эпоха свирепых «комиссаров пистолетного вида» проходит.

Мы усиленнейшим образом чистим партию, избавляемся от чужих, примазавшихся, хищных элементов. Везде и всюду пытаемся укрепить советскую власть в деревне. Мешает сейчас больше голод и безтоварье, чем что-то другое.

Одним словом: наследство таково, что нужна осторожная линия к мужику голодающей губернии. Буржуазии сельской здесь и раньше почти не было; чека совсем уничтожила ее. Середняк голодает. А работа залихватских вохр определенно вела крестьян на голодный бунт. Я знаю, что эти соображения чужды Наркомпроду, неприемлемы для психологии его работников, и я рискую быть не понятым, но по обязанности службы должен восстановить истинное положение, которое вам в кабинетах неизвестно.

Был единственный выход: поставить работу отрядов под контроль партии. И напрасно т.Цурюпа с чужих слов, не дав спросить нас, в чем дело, спешит телеграфировать «незаконно-отменяю». Партия имеет право контроля над отрядами, обязана даже контролировать их работу - об этом твердил не раз сам т.Цурюпа, и ничего незаконного тут нет.

7. «Вы просили дать Вам силы, их вам послали, вместо этого Вы отказались от них». Опять неправильная, неточная информация у Вас. Я должен лишний раз высказать сожаление, что работники центра, вроде Вас, не считают нужным предварительно справиться на месте, разузнать, в чем дело - а потом уже писать телеграммы.

«Мы» - т.е. Губком, Губисполком просили настоящих сил, т.е. вернуть с б[ывшего] фронта ответственных работников; мы не просили вохр, мы не знаем, куда деться и от имеющихся. Эти «силы» просил сенной Отдел и чрезкомзагсен******, а питерские товарищи правильно догадались, предварительно послав человека узнать, что нам нужно; и по выяснении - «сил» нам и не посылали.

8. Губпродком еще раньше Вашей телеграммы с «отрядными» рецептами принимает все необходимые к использованию остающегося времени меры. Он через Губком и Губисполком провел постановление о «неделе сена»/15-22/[марта]; пущена в ход печатная и устная агитация; в уезды даны распоряжения на эту неделю кинуть все, что только можно снять с топлива - в деревню, на сено; организуются специально сенные совещания по волостям с сельсоветами для проведения намеченной разверстки; через Губтрудповинность даны уже указания Укомтрудам ослабить нажим на лесную повинность, облегчить мужику возможность отвезти сено; по мере надобности пустим и отряды; объявлена и премировка сена солью.

Это ближайшие планы текущей работы и о их выполнении говорить рано. Ввиду обычного у Наркомпрода недоверия к местным работникам, я не стану сам оценивать нашу работу, а даю слово уполномоченному Чрезкомзагсен - человеку, не имеющему причин относиться к нам хорошо /мы ему отказываем в нарядах, согласно указаниям Наркомпрода/. Вот как этот чуждый нам, посторонний нашему аппарату человек телеграфировал в Чрезкомзагсен о нашей работе: «Губпродкомом совместно сенным Отделом приняты самые энергичные меры выкачиванию сена» [телеграфный стиль].

9.«Заготовка масличных семян идет никуда негодно». Опять же основной грех Наркомпрода: Вы не знаете, что говорит и делает Ваш же соответствующий Отдел, и потому совершенно зря занимаете провода трехаршинными несообразными телеграммами. Недавно губпродкомиссар Базанов ездил специально в Наркомпрод разъяснить сотворенную там путаницу с этим нарядом; объяснил, что пока не пришлют в обмен на эти семена /как говорит соответствующий декрет/, то он ниоткуда сам этого масла не может выдумать. Это настолько ясно, что даже у Вас в отделе вполне согласились, успокоили Губпродкомиссара, обещали прислать масло, признали, что невозможно менять семена на масло, не имея масла. А теперь Вы обрушиваетесь вновь, но уже по выясненному и сговоренному делу с категорическим приговором, не дав себе труда узнать, в чем суть.

10.Так везде и во всем. Обещали наряды выполнить - хлеба нам не выдали; обещали семена послать - не послали; обещали масла дать - не дали, обещали, что маршруты будут приходить согласно строгим правилам и инструкциям - и ни один маршрут не прибыл по инструкции, на каждый Наркомпрод имел покушения отцепить /и отцепляли/, сам маршрут терпел неимоверные мытарствия, его отнимали, приходилось тратить гигантские усилия на борьбу с Наркомпродовской неразберихой, чтоб добыть для голодающей губернии хоть что-нибудь.

Мы отчетливо понимаем, в какой обстановке работает Наркомпрод, как трудно его дело, какие препятствия у него существуют на каждом шагу; и мы не поминали бы все эти и другие грехи Наркомпрода, если бы последний столь же внимательно следил за обстановкой и препятствиями нашей работы, если бы он давал себе труд оценивать эту обстановку, если бы он усвоил элементарнейшее правило: сначала узнать хорошенько у первоисточника, а потом судить о деле, писать телеграммы с угрозами и пр.

11.Потрудитесь просмотреть Вашу телеграмму: «ставлю на вид», «требую», «все разговоры кончены», «если не будет сделано - отдаю под суд лично персонально Губпродком, Губисполком» - целый «букет» словесности Наркомпродовского лексикона.

Местные работники давно пришли к печальному выводу: кроме такого пустословия - помощи от Наркомпрода не жди. Мы достаточно привыкли, что Наркомпрод третирует местных работников, не желает считаться с ними; и мы давно знаем, что в частности тов.Смирнов крайне грубый человек . Но у нас всех в памяти картины того позорного состояния, в котором нашла Наркомпрод ревизия ВЦИК; и когда некоторые ответственные руководители Наркомпрода начинают чересчур бесцеремонно обращаться с истиной - мы вынуждены почтительнейше напомнить: партийный съезд и сессия ВЦИК очень недалеко. И мы считаем товарищеской обязанностью предупредить закомиссаривающихся советских генералов: осторожнее товарищи. У нас есть что порассказать о нашей работе и о развале Наркомпрода на том суде, которым Вы так часто грозите; хватит ли аргументов у Вас ответить на партийном и советском съездах.

 Скачать реферат