Постмодернизм и постиндустриальная эпоха

Впрочем, среди сторонников постмодернизма есть и энтузиасты, которые, как итальянский автор Джанни Ватимо, отважно заявляют, что "свобода должна быть обретена в дезориентации". Однако большинство постмодернистских эссе все же окрашено в пессимистические цвета. В них любопытным образом присутствует мотив ностальгии, тоски по доброму старому миру определенности и рациональности. (У нас

это, между прочим, заметно по телевидению, которое одновременно с зубодробительной критикой советских времен охотно крутит фильмы 30-.50-Х годов.)

Постмодернизм вызвал волну критики, которая бывает порой весьма острой и ведется во имя защиты ценностей рационализма, да и простого здравого смысла''. Но при этом редко ставится вопрос, почему же постмодернизм получил столь широкое распространение и, грубо говоря, на кого он работает. Между тем ответ не столь уж труден. Можно вспомнить пушкинского Сальери:

Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет - и выше.

И поэтому можно убить Моцарта. Об этом говорил и Достоевский: "Если нет Бога, то все дозволено". "Бог" может быть понят не только в прямом, но и в более общем смысле - как комплекс неких критериев, без которых нет уверенности в чем бы то ни было. Так вот, если соотнести всю мозаику постмодернистских идей с тем реальным контекстом, в котором они функционируют, то можно сделать вывод: эти идеи, вольно или невольно, воспроизводят ценности удачливого меньшинства с его деловым прагматизмом, нравственной неразборчивостью, созданием нужных имиджей, прихотливостью потребительских вкусов, а вместе с тем санкционируют компенсаторскую "фабрику грез" для остального большинства.

Наконец, постмодернизм может быть оценен в стадиально-историческом плане, с точки зрения исторической ретроспективы и перспективы. По мнению одних, в постмодернизме воспроизводится культурная логика позднего, угасающего капитализма". По мнению других, это прорыв в принципиально новый тип общества". По-видимому, более обоснованно представлять постмодернизм как циклический культурный кризис, сходный с/ш de Steele сто лет назад или эпохой Барокко (XVII век)'", - то есть речь идет о периодически возникающих социально-Культурных тупиках, которые затем дают дорогу обновлению, приведению мира идей в соответствие с технологическими и другими спонтанными изменениями. Опять-таки, неясно, сколь далеко по времени это "затем".

ЦЕНТР И ПЕРИФЕРИЯ

Однако опустимся с высот постмодернистских мировоззренческих абстракций на грешную землю и продолжим разговор о последствиях становления постиндустриального порядка на планете. Может быть, одно из наиболее важных последствий в том, что они далеко не одинаковы для развитых и менее развитых государств.

В недавно вышедшей книге канадский ученый Пол Кеннеди оценивает шансы различных стран и регионов на успешное существование в XXI в. На первом месте у него идет Япония, затем Европа, США, некоторые "тигры", успевшие вскочить на подножку поезда научно-технического прогресса. Что же касается остального мира, то анализ канадского глобалиста отдает пессимизмом.

Вопрос не в том, могут ли незападные общества догнать Запад по уровню потребления - это не нужно, да и невозможно в силу ограниченности мировых ресурсов. Речь идет о достижении периферийными странами более или менее достойного существования - смягчения социального неравенства, улучшения качества жизни, относительного равноправия в отношениях с развитыми партнерами. Однако именно сейчас достижение этих целей становится значительно более трудным, чем ранее. Во-первых, потому, что издержки постиндустриальной эпохи отзываются на Периферии гораздо острее, чем в Центре. Во-вторых, потому, что Центр сам, испытывая трудности, склонен переложить их на "братьев меньших".

В самом деле очаги демографического роста сконцентрированы именно в бедных странах. Экологические проблемы становятся препятствием роста прежде всего здесь, в климатически и природно уязвимых регионах Юга - особенно по мере их втягивания в мировой товарный кругооборот. Это видно даже на примере весьма благополучного Тайваня, где интенсивное коммерческое плантационное хозяйство и промышленное строительство привели к бедственному состоянию окружающей среды'*. Что же касается таких стран, как Китай, то ряд исследователей, например директор Европейского института стратегических исследований Эрвин Ласло, полагают, что именно экономические успехи Китая, достигнутые в значительной мере за счет повышенной эксплуатации и без того скудных природных ресурсов, могут привести его к экологическому коллапсу". Осуществлять инвестиции по поддержанию окружающей среды периферийные страны не в состоянии - для этого, по скромным подсчетам, им требуется порядка 125 млрд. долл. ежегодно, а вся так называемая помощь, которую они получают, составляет 70 млрд.

Вряд ли в обозримом будущем могут быть использованы в незападных регионах новейшие постиндустриальные технологии - нет ни средств, ни нужды их внедрять при обилии свободных рабочих рук. Это означает, что в контексте мирового рынка продукция менее развитых государств будет все более проигрывать в конкурентоспособности. Так, по оценкам, уже в ближайшее время биотехнология найдет заменители сельскохозяйственной продукции на 14 млрд. долл., что существенно уменьшит доходы латиноамериканских, азиатских и африканских крестьян".

В западной литературе давно уже употребляется термин "информационно-технологический неоколониализм". Это явление выражается в разных формах: в тенденции понижения мировых цен на сырье, в переводе среднетехнологических, а также "грязных" производств в периферийные страны из развитых, которые оставляют за собой только высокие технологии - "хай-тек". Одной из характерных форм являются так называемые САП (structural adjustment programs) - займы, предоставляемые "слабакам" Мировым банком и другими международными финансовыми организациями.

Эксперт ЮНИСЕФ Ева Педерсен, рассмотрев 24 САП для африканских стран, пришла к выводу, что в большинстве случаев в результате использования займов экономическая ситуация в этих странах ухудшилась либо по крайней мере не улучшилась"". Но займы и не предназначались для обеспечения развития в собственном смысле этого слова. Займы в рамках САП с их отработанным стандартным набором условий (сокращение бюджетных расходов, девальвация местной валюты, приватизация госпредприятий, либерализация цен и внешней торговли и т.п.) преследуют две основные цели: во-первых, стимулировать экспорт "принимающей стороны" для платежей по обслуживанию долга; во-вторых, расширить импорт товаров из развитых стран, который предназначен, главным образом для туземного обеспеченного меньшинства.

Внешний долг периферийных стран при этом, понятно, продолжает расти. Даже у более или менее благополучного Чили он составляет сейчас 19 млрд. долл. (половина ВНП). Большая часть этих долгов, по-видимому, никогда не будет выплачена. Но для заемщиков из развитых стран это в конце концов не столь уж и важно. Известно, что более 20% от займов прямо, сразу же возвращаются к кредиторам - в виде компенсации за услуги, заработной платы западным специалистам и пр." Еще важнее косвенные, долгосрочные выгоды для деньгодателей. Ибо периферийные регионы тем самым все более втягиваются в орбиту зависимости в качестве придатков к центрам мировой экономики, рынков для их товаров. В стратегическом плане это означает также контроль за мировыми ресурсами.

 Скачать реферат