Историография, источниковедение, методы исторического исследования

Начиная с 1960-х гг. тоталитарная модель стала подвергаться все большим нападкам. Тому было много причин, но здесь упомянем лишь самые важные. Во-первых, менялись времена в Советском Союзе - система становилась более мягкой. Во-вторых, времена менялись и на Западе, и левые силы, до того пребывавшие в длительном упадке, возвращались к власти. Сочетание этих факторов уменьшило опасения по поводу

советской угрозы, и потому следовало развенчать тоталитарную модель как ученое обоснование "холодной войны". Более того, с установлением "равновесия страха" в отношениях между двумя сверхдержавами сложилась тупиковая ситуация, и казалось, что СССР сделался постоянной силой в международных делах, и что поэтому пришло время успокоиться и анализировать его трезво, без эмоций периода позднего сталинизма. Это означало обработку советских данных посредством "безоценочных" категорий новых общественных наук. Так, академические исследования положения в СССР, начавшиеся в виде простых "региональных исследований", постоянно совершенствовались аналитиками, привлекавшими для этой цели все более сложные общественно-научные модели. Результатом было то, что историческая специфика Советского Союза как коммунистического государства-партии становилась все более туманной из-за сложившегося со временем лексикона политических и социологических терминов. И этот процесс был усилен изрядной дозой невежественной наивности в представлениях Запада о действительной ситуации в СССР.

К 1970-м гг. этот "ревизионистский" подход породил обширную литературу, которая стремилась найти почву для существования советского строя в динамике советского общества и подчиняла политику и идеологию социальным и экономическим факторам при разъяснении принципов функционирования этой системы. Этот ревизионизм не создал единой доминирующей модели; скорее, новые бесчисленные модели появлялись на свет недолговечными, как осенние листья, начиная с концепции "верхушечной борьбы" ("кре-млинология"), трактовки советской системы как неотрадиционализма (в веберовском понимании традиционного), теории корпоративизма, и кончая взглядом на брежневизм как на авторитаризм эпохи "благосостояния". Но наиболее живучими из всех оказались три подхода, характеризуемые тремя ключевыми словами — развитие, авторитаризм, плюрализм.

Первый подход на деле был политическим эквивалентом модели ВНП. Его классическое положение было сформулировано Р. Лёвенталем в его "Развитии против утопии в коммунистической политике", изданом в 1970 г. Лёвенталь начал с тоталитарной модели, которую он сочетал с более свежими взглядами, почерпнутыми им в теории модернизации, в свою очередь заимствовавшей многое как у Вебера, так и из структурного функционализма, ориентированного на применение к отсталым или традиционным обществам. Для него коммунизм являлся особой формой модернизации или "специфическим типом развития под давлением политики", основанным на марксистско-ленинской идеологии. Однако тоталитарная политика неизбежно вела к непредсказуемым последствиям. Так, во времена Хрущева, "последнего утописта" советской системы, идеологическая цель "построения коммунизма" уступила место вполне земной погоне за развитием экономики как самоцели. Другие исследователи с помощью подобных рассуждений делали вывод, что советское экономическое развитие, измеряемое якобы растущим ВНП, может служить моделью для более отсталых стран третьего мира, от Кубы до Индии и Вьетнама - мнение, с которым правители этих государств были согласны. Другой вывод гласил, что поскольку экономическое развитие повсеместно было столбовой дорогой к современности, то и сам Советский Союз далеко продвинулся по пути "конвергенции" с высокоразвитым "первым миром". Таким образом, советская система подгонялась под универсальную модель прогресса.

Второе из "прозрений" политической науки не нужно связывать с каким-либо именем или книгой, так как вся эта отрасль была буквально проникнута им: утверждалось, что хотя советская система, возможно, и была тоталитарной при Сталине, но при его наследниках она смягчилась, став обычным "авторитаризмом". Таким образом, коммунизм оказывался одновременно способным к реформированию и по самой сути своей отличным от фашизма. Опять-таки, нельзя отрицать фактическую обоснованность различий, проводимых между сталинизмом и более обветшалым режимом его преемников, как это хорошо знали все, кто жил при Сталине. Но это не значит, что ослабление террора в количественном отношении можно приравнять к качественной трансформации системы, или что правомерно утверждать, что реформированный социализм мог эволюционировать в подлинную демократию без радикального слома системы.

Фактически реформирование коммунизма в виде перестройки и закончилось прорывом в августе 1991 г. Не было ничего похожего на эволюционный "переход к демократии", подобный тому, что столь плодотворно анализировали X. Линц и другие в Латинской Америке и Испании. Исконная неспособность коммунизма реформироваться стала главным пунктом известного (и для многих богохульного) разграничения между тоталитаризмом и авторитаризмом, которое вывела Д. Киркпатрик в конце 1970-х гг. Суть ее заключений состоит не в том, что тоталитарные режимы вообще никогда не могут изменяться - это была бы карикатура на ее точку зрения, - а в том, что они не могут трансформироваться в демократии самостоятельно, в то время как обычные авторитарные режимы могут это сделать, как и случилось на деле в Испании.

Последним концептуальным новшеством послесталинской политической науки стало откровение, что если советскую систему следует понимать как "авторитаризм в развитии", то его способ политического функционирования следует называть "институциональным плюрализмом", производным от теории "группы, объединенной общими интересами". Наиболее заметным сторонником такого подхода был Д. Хоф. Суть идеи состояла в том, чтобы представить СССР как еще одно многополярное государство, что во многом совпадало с тем, как с помощью модели ВНП доказывалось, что советская система была лишь разновидностью универсальной современной экономики. Этот постулат достиг своей кульминации в работе Д. Хофа "Как управляют Советским Союзом" (1979 г.)1, которая символически изничтожила высшее достижение "тоталитарного подхода" - книгу М. Файншо "Как правят Россией", вышедшую первым изданием в 1953 г. Итак, как по отношению к политической системе, так и к экономике, нам обещали целый кладезь конвергенции в конце советского пути, но опять-таки история пошла по другому направлению. Подлинный плюрализм самых разных учреждений - от фабрик до Академии наук и местных органов власти - смог возникнуть только после уничтожения "сверхучреждения" - института партии-государства, или, как его называли, "центра".

Социология

 Скачать реферат