Основание первых английских колоний в Северной Америке

Напуганные ортодоксы, возглавляемые Уинтропом и священникомДжоном Вильсоном, недалеким, но упорным и фанатичным до безумия,мобилизовали все возможные силы, пустили в ход все средства, чтобывернуть себе прежнее влияние и подорвать силы своих противников. Онине гнушались подлогов, шантажа, запугивания. Кроме этого, им помоглагорячность юного Вейна, которого они представляли опрометчивым инеопытны

м в делах управления. Им помог страх фрименов перед«анархией», «бунтом черни» и вмешательством метрополии, чем все время пугали враги Энн.

На весеннем перевыборном собрании 1637 г. Вейн потерял место губернатора. Его сменил Уинтроп, заместителем стал Дадли, а их единомышленники ассистентами. Новый магистрат издал приказ, затруднявший въезд в страну новых поселенцев, стремясь тем пресечь возможностьпополнения рядов антиномистов людьми из бурлящей Англии. Чтобы сторонники антиномии не проникли в конгрегации, вступление туда былоограничено, кроме прочего, введением дополнительных правил приема.Ослабил антииомистов и отъезд вызванного на родину Вейна. Антиномиялишилась своего политического лидера. Тогда ортодоксы поспешили нанести удар по духовному лидеру движения. В нарушение принципов кон

грегационализма в августе 1637 г. они собрали синод священников. Наэтом синоде взгляды и деятельность Энн Хатчинсон подверглись осуждению. Рядом постановлений суживались рамки независимости отдельных церквей (запрещение свободного перехода из одной конгрегации в другую, право магистрата поддерживать церковную дисциплину, фактическое запрещение религиозных дискуссий) .

Не имея перед собой такого противника, как Вейн, опираясь на решения синода, используя старый жупел «раскола» и новый растущее влечение к антиномии «черни», ортодоксы перетянули на свою сторону влиятельного священника Джона Коттона, который до этого не определил своей позиции и порой защищал Энн. Он перешел в стан ортодоксов, когда понял, что антиномия угрожает теократическому и олигархическому направлению политики, проводимой членами магистрата и священниками в интересах «аристократов». С тех пор он сделался одним из главных врагов Энн, тем более опасным, что именно он, виднейший английский богослов того времени, с наибольшим авторитетом мог указать на еретические «заблуждения» проповедницы.

На ноябрьском Общем собрании 1637 г., превращенном усилиями ортодоксов в пристрастное судилище, Энн и ее ближайшие сторонники были осуждены на изгнание. Другим видным антиномистам приказали сдать оружие, которое тогда было непременным снаряжением свободного колониста. Сделали все возможное, чтобы запугать и дискредитировать каждого проявившего сочувствие антиномии. Поле боя осталось за ортодоксами, которых возглавляли магистрат и связанные с ним священники. Борьба сплотила, а победа усилила их власть, которая приняла определенно олигархический характер. Существовавший в колонии режим «аристократической теократии» после поражения антиномии превратился в режим«теократической олигархии». Ее составляли административные и духовные руководители колонии фанатики массачусетской пуританской ортодоксии, местные высшие «аристократы».

Антиномия первое массовое (по условиям места и времени) социальное движение в Новой Англии. В нем явственно обозначились линии размежевания в обществе колонии, различные интересы его слоев, приобретавших классовые черты буржуазного общества. Черты эти были затушеваны специфическими условиями (наличие незанятых земель,«белые рабы») и окрашены тонами местного пуританизма. Антиномия знаменовала собой начавшийся кризис последнего. Он встал на перепутье между конгрегационализмом и скрытой формой государственной церкви. Его местные теоретики (Джон Коттон, Ричард Мезер) все откровеннее проповедовали идеи «аристократической теократии» и правомочность синодальных совещаний.

Это не означало, что конгрегационализм перестал существовать. Формально он продолжал оставаться главным принципом церковной организации. Он продолжал оставаться знаменем, под которым Массачусетс жил своей самостоятельной жизнью, а главное знаменем тех, кто вольно или невольно боролся против издержек, стеснявших развитие буржуазных отношений, издержек, связанных с пуританской ортодоксией. Антиномия ускорила крушение пуританской утопии, которая предполагала сооружение «города на холме», где жизнь идет по законам Священного писания и, таким образом, положение людей максимально приближено к предопределенному «волей Бога», а следовательно, не дает повода и права быть недовольными существующими порядками и социальным неравенством. Антиномия выявила это недовольство.

При утвердившемся режиме «теократической олигархии» были приняты меры к дальнейшему ограничению независимости церквей, насаждению религиозного единомыслия. Не только члены церквей, но и все свободные колонисты, включая самых неимущих, под страхом конфискаций и арестов были обязаны оплачивать церковные расходы. Земля распределялась еще более пристрастно, чем прежде, в пользу лояльных и богатых. Любое проявление протеста строго каралось.

Недовольные спасались бегством из колонии, добивались права на переселение. Энн Хатчинсон и ее последователи отправились на юг, к Роджеру Уильямсу. Вместе с ним они стали основателями упоминавшейся колонии Род Айленд. Вилрайт ушел на север, где бывшие антиномисты положили начало колонии Ныо Гэмпшир. Севернее ее, немного позже, возникла колония Мэн. В пуританских колониях, образованных противниками бостонской олигархии, новоселы устанавливали порядки более либеральные, чем в Массачусетсе, в частности не требовали обязательного членства в церкви для приобретения гражданских прав.

Не все недовольные массачусетсцы хотели и могли покинуть обжитые места. Их недовольство политикой олигархии разделяли многие новые эмигранты из Англии. Росло число поселков, и магистрат, не имея возможности контролировать их повседневную жизнь, вынужден был предоставить им некоторое самоуправление. Все это создавало почву для возникновения новой антиномии.

Чтобы предотвратить грозящую опасность и увековечить свою власть, олигархия предприняла хитрый маневр. Во время перевыборного майского собрания 1639 г. было предложено сделать Уинтропа пожизненным губернатором. Фримены поняли, что и они, и Общее собрание практически лишатся своих основных прав. На этот раз вместе с ними оказалось большинство священников.

Передавая постепенно, а особенно в ходе борьбы с антиномией защиту церкви и веры от «еретиков» в руки магистрата, священники давали ему возможность в какой-то мере контролировать церковную жизнь. Вместе с этим они теряли часть своего влияния. Однако им было достаточно того, что магистрат считался с их мнением и дорожил ролью духовных пастырей, смирявших, в частности, недовольство колонистов его политикой, чтобы сохранить положение обязательного неотделимого компонента существующей власти. Возросшая независимость несменяемого губернатора могла дать магистрату определенные преимущества.

Уинтроп не стал пожизненным губернатором. Он с трудом набрал голоса, чтобы остаться на своем посту. Режим олигархии сохранился, но последующие два года фримены все решительнее требовали ускорения кодификации законов страны. Олигархия тянула, но в декабре 1641 г.наконец была вынуждена представить собранию составленные законы. Обсудив и внеся поправки, собрание утвердило их.

 Скачать реферат