СССР. Политические портреты вождей

Бдительные партийцы информацией о "купце" живо заинтересовались в суровом 1937 году, когда вопрос о происхождении Андропова был поднят при вступлении секретаря Ярославского обкома ВЛКСМ в партию. Причем в том же году в местной партячейке прошел слух, что и отец Юры классовый враг - офицер царской армии. Казалось бы, в партию ему путь заказан. Но Андропов продемонстрировал железную выд

ержку и представил коллегам документы, опровергающие компромат. Затем последовала его личная встреча с инструктором ЦК ВЛКСМ Капустиной, выполнявшей роль партийного следователя. Во время беседы Андропов рассказал о себе: "Отец - железнодорожный служащийЙ Мать (ни в одной автобиографии и анкете он ни разу не назвал ее имя, отчество и фамилию. - "Итоги") происходит из семьи мещан Рязанской губернии. Была подкинута маленьким ребенком в семью часовых дел мастера финляндского гражданина Флекенштейна, проживавшего в Москве, где и воспитывалась. С 17летнего возраста работала в качестве учительницы". Он также сообщил, что "в данное время на иждивении его живет тетка, сестра родной бабки (по матери)". Свидетель в лице тетки в данном случае просто необходим: она крестьянка из Рязанской губернии, а значит, мать Андропова правильной "социальной ориентации".

Сын Андропова от второго брака Игорь вспоминает, как отец в середине 70х разоткровенничался: "С 39го по 45й год, когда находился в Карелии, на моей памяти было парней 10-12, которые вполне могли пройти мой путь. То, что именно я оказался наверху, это воля времени и случая". Согласно архивным материалам, случай здесь не сыграл определяющей роли. Как и некоторые другие соратники по партии, наверх Андропов пробился, адаптировав анкетные данные к текущему политическому моменту и убедив в этой легенде проверяющих.

Так или иначе, товарищ Капустина насторожилась и решила в третий раз перепроверить кандидата. С этой целью инструктор ЦК направляет ответработника Ярославского обкома ВЛКСМ Пуляева в Москву. Тот, не мудрствуя лукаво, решил опросить жену купца Флекенштейна - Евдокию Михайловну Флекенштейн, лицо, как покажут дальнейшие события, прямо заинтересованное в сокрытии истины. Она подтвердила, что мать комсомольского вожака была подкинута грудным ребенком к временному купцу 2й гильдии. Сама она после смерти торговца живет своим трудом. И вдруг дальше: "По словам приемной бабки Андропова Флекенштейн, у Андропова живет не его тетка, а его няня (Анастасия Журжалина. - "Итоги")". Вывод Капустиной неутешителен: "Тов. Андропов дал неправильные сведения о социальном происхождении своей матери". Конец карьеры? Нет: от Юрия Владимировича просто потребовали в четвертый раз объясниться.

10 января 1939 года он повторил выученную назубок легенду: "Мать моя младенцем была взята в семью ФлекенштейнЙ сам Флекенштейн был часовой мастер. Имел часовую мастерскую. В 1915 году во время еврейского погрома мастерская его была разгромлена, а сам он умер в 1915 году. Жена Флекенштейна жила и работала в Москве. Прав избирательных не лишалась. Родная мать моей матери была горничной в Москве. Происходила из Рязани". Как объясняется недоразумение с теткой-няней? Очень просто: "В анкете Журжалина указана мной как тетка, потому что я просто затрудняюсь определить степень родства (как и она сама)".

До Журжалиной (умерла в 1979 году) контролеры не добрались, хотя она могла бы им рассказать, что в семье Флекенштейнов исполняла обязанности сначала гувернантки, а затем няни Юрия Владимировича. Как быть с социальным положением деда? Ответ: "Я и сейчас об этом не знаю, а попытки, чтобы узнать, делал. Дед мой (заметим, не приемный дед, а "мой". - "Итоги") торговал, но что был купцом, да еще 1й или 2й гильдии, не говорили".

Оперативный псевдоним.

Андропов до последних своих дней оставался легендарной во всех смыслах личностью. Незадолго до смерти он открыл лечащему врачу Евгению Чазову страшный секрет: "Недавно мои люди вышли в Ростове на одного человека, который ездил по Северному Кавказу - местам, где я родился и где жили мои родители, и собирал о них сведения. Мою мать, сироту, младенцем взял к себе в дом богатый еврей. Так даже на этом хотели сыграть, что я скрываю свое истинное происхождение".

Информация о матери Андропова впервые появляется в ежегодном московском "Алфавитном указателе адресов жителей гор. Москвы" в 1913 году, когда Евгения Карловна стала преподавать в московской женской гимназии Минсбаха. Аналогичные записи в ежегоднике есть за 1914 и за 1915 годы. Стоп. Каким же образом Юрий Андропов в то время, когда его мать преподает московским гимназисткам, появляется на свет на глухой окраине империи в 1914 году? Понятно, что никаким. Согласно элементарной логике будущий генсек родился в Москве. Этот сенсационный вывод подкрепляет рассказ внука по первому браку Андропова Андрея. По его словам, "приемные" (здесь легенда незыблема) богатые дед и бабка нашли Евгении Карловне "подходящего супруга". Кстати, по странному стечению обстоятельств в архивах не сохранилось учетных записей за 1914 год о младенцах, появившихся на свет в Москве в районе Большой Лубянки.

Факты неумолимы: за год до начала Первой мировой войны мать будущего генсека просто не могла оказаться в Осетии и выйти там замуж за железнодорожника Владимира Андропова, который, по воспоминаниям Юрия Владимировича, безбожно пил. По большому счету так можно говорить лишь о горячо нелюбимом усопшем отчиме, а не о родном отце.

Напомним, в заявлении от 1932 года будущий генсек напишет, что отец его умер, когда ему исполнилось два года. То есть в 1916 году, и тогда все сходится. Предположительно, родной отец Андропова либо оставил семью, либо просто умер в Первопрестольной. А может быть, даже на фронте, если слух о том, что он служил в царской армии, соответствует истине. Будущий же генсек вместе с мамой все это время жил в Москве, скорее всего вплоть до февраля 1917 года. Затем мать, очевидно, благодаря богатому приданому смогла повторно выйти замуж, уехав на окраину империи, что дало впоследствии возможность исправить свою биографию, а заодно место рождения и фамилию сына.

После смерти Владимира Андропова в 1919 году от сыпного тифа Евгения Карловна в третий раз вышла замуж за помощника паровозного машиниста Федорова. Когда Андропов в 1931 году окончил семилетку, его официально звали Григорий Владимирович Андропов-Федоров. На каком этапе Григорий превратился в Юрия и когда отпала приставка Федоров, точно неизвестно. Однако, если судить по рассекреченным архивным документам, и Владимирович, и Андропов, и Федоров, и даже Юрий - это все, если хотите, оперативные псевдонимы.

Погромные годы

Почему мать с малолетним ребенком на руках решила после Февральской революции покинуть Первопрестольную? Ответ на этот вопрос частично дал сам Андропов, рассказав в 1939 году в объяснительной о погроме 1915 года, который не пережил его якобы приемный дед. Разгул военного "патриотизма", как теперь выясняется, пережили и сам Юрий Владимирович, и вся его семья.

 Скачать реферат