Кавказская война 1817-1864 годов

Однако пятидневный (с 30 мая по 4 июня) поход отряда Граббе – 10000 человек при 24 орудиях и огромных обозах – на Дарго, резиденцию Шамиля в Чечне, закончился полной неудачей с потерей 60 офицеров, 1700 нижних чинов и 1 орудия. Горная местность совершенно не благоприятствовала действиям крупных масс войск и их обозов. В августе месяце заволновались и те племена, что до сих пор оставались в стор

оне от движения. Зимой с 1842 года на 1843 год горцы предпринимали набеги до Кизляра и даже до Ставрополя. В результате всех этих неудач генерал Головин был заменен генералом Нейдгардтом. Воинственный дух в Петербурге сильно упал, и военный министр князь Чернышев исходатайствовал Высочайшее повеление в 1843 году экспедиций не производить. Однако горцы стали настолько дерзки, что генерал Нейдгардт вынужден был уже весной предпринять ряд экспедиций.

В конце августа Шамиль нанес ряд поражений русским отрядам в Чечне и овладел несколькими укреплениями (с 27 августа по 21 сентября мы лишились 55 офицеров, 1562 нижних чинов из общего числа 6000 и потеряли 12 орудий). 3 ноября Шамиль овладел Гергебилем, где горсть храбрецов повторила подвиг Архипа Осипова в Михайловском укреплении. Гергебиль занимало 3 роты (350 человек Тифлисского полка, державшихся десять дней против 10000 неприятелей). Укрепление взорвали юнкер Чаевский, унтер-офицер Неверов и рядовой Семенов. Связь между северным и южным Дагестаном была нарушена. Весь Восточный Кавказ вспыхнул как порох.[69]

Авария была потеряна. Занимавший ее отряд полковника Пассека успел выступить из Хунзаха, но был блокирован в Зирянах, где геройски отбивался целый месяц — с 18 ноября по 17 декабря. Отряд генерала Гурко был 8 ноября заперт в Темир-Хан-Шуре. На выручку Темир-Хан-Шуры пошел Клюки фон Клюгенау. 14 декабря он деблокировал Гурко — и оба русские отряда, соединившись, выручили Пассека.

В начале 1844 года на Кавказ прибыли 13-я и 15-я пехотные дивизии и маршевые батальоны 16-й, 17-й и 18-й. Здесь собрался весь V корпус генерала Лидерса и часть VI-го. Вместе с линейными батальонами и казаками численность наших войск была доведена до 150000. Весной 1844 года предложено было укрепиться на Аварском Койсу и, обратившись на Чечню, разгромить Дарго, а на Дагестан произвести диверсию. Эта последняя была возложена на Пассека, разгромившего 3 июля у Гилли Кибит Магому – одного из виднейших наибов Дагестана.

Переход на сторону Шамиля елисуйского хана Даниель-бека несколько задержала главные силы русских, заставив их предварительно разгромить Елису 21 июня. При Елису в русских войсках было около 3000 человек (эриванцы, тифлисцы, нижегородские драгуны). Батальон Тифлисского полка замялся было на штурме под сильным огнем. Командовавший батальоном капитан Карягин крикнул: «Егеря, стыдно! Ко мне!» В ответ ему загремело «ура», и завал, казавшийся неприступным, мгновенно был взят. Русские войска потеряли 13 офицеров и 341 нижний чин.[70]

После этого дела главные силы двинулись в Андию двумя большими отрядами: генерал Гурко — на Чечню, генерал Лидере — на Дагестан. Шамиль избегал боя и «изматывал» русские войска, завлекая их в горы и нарушая их сообщения. Довести всю экспедицию до конца не удалось. Нейдгардт объяснял причины следующим образом: «Чем больше войск, тем больше затруднений и медленности», — доносил он Государю. Однако пример несчастного движения графа Граббе в Ичкерию в 1842 году с непомерным отрядом остался напрасным, и даже на Акушу двигали целый корпус.

Император Николай остался недоволен безрезультатностью операций на Кавказе. Он решил проникнуть в Андию и одним ударом покончить с Шамилем. Исполнение этой своей воли он возложил на своего любимого генерал-адъютанта графа Воронцова, назначенного главнокомандующим на место генерала Нейдгардта.

Прибыв на Кавказ весной 1845 года, Воронцов – герой Бородина и сподвижник Ермолова в начале Кавказской войны – принялся за подготовку экспедиции в Андию. Старшие начальники Кавказской армии не ждали от нее ничего хорошего по опыту прошлых походов, но Воронцов решил идти на свой страх и риск. Экспедиция на Дарго, с 6-го по 20 июля, завершилась катастрофой.

Русские войска, двигаясь по труднопроходимой местности и терпя большую нужду в продовольствии, попали под удары скопищ горцев, неуловимых в привычной им обстановке, и понесли тяжкие потери (свыше трети всего состава). Русские войска лишились 3 генералов, 141 офицера, 2831 нижнего чина и потеряли 3 пушки. Был убит храбрый, молодой и так много обещавший Пассек. В летописях Кавказской армии поход этот известен под названием «сухарной экспедиции». Аул Дарго был, правда, взят и разорен, но на обратном пути.[71]

После уничтожения Дарго Шамиль не вернулся на пепелище, решив построить новую столицу имамата, которая получила название Ведено.[72] В то же время Дарго был последним крупным успехом имама. За годы войны начал накапливаться усталость горцев. Пятидесятые стали началом конца, инициатива постепенно переходит на сторону русских. Тогда же вернулись к плану Ермолова – плану систематических действий – ружьем и топором и постепенной атаки гор.

Важнейшими событиями этих кампаний 1850 – 1952 гг. являются блестящий двухдневный поход князя Барятинского на Гельдыг и Автуры и упорный бой у Шеляга в Дагестане, где мы нанесли полное поражение Шамилю (лишившись 24 офицеров и 550 нижних чинов), а до того — бой на Гехинских завалах 8 декабря 1850 года, где Кавказская армия лишилась своего кумира — генерала Слепцова. «Горе было всеобщим . Среди казаков эта потеря произвела ошеломляющее впечатление. Чтобы понять, как любили Слепцова на Сунже, достаточно было видеть, что там происходило, когда везли его тело. Все население высыпало навстречу, и все, от мала до велика, рыдали . Слепых подводили к гробу, матери клали на его крышку грудных детей».[73] Культ памяти Слепцова свято соблюдался в Сунженско-Гребен ском полку, прославленном героем, и в Терском войске вообще.

В 1853 г. отряды Шамиля были окончательно вытеснены в горный Дагестан, где испытывали острую нужду в продовольствии. Вот как оценивает этот перелом исследователь Н. А. Волконский: «1852 год дал толчок, в силу которого Шамиль повернул обратно со своей кульминационной точки».[74]

Позиция властей выразилась в официальной дореволюционной историографии следующим образом: «В 1850-м, 1851-м и 1852 годах замирение Кавказа шло быстрыми шагами. Одно за другим изъявляли покорность мятежные племена, все крепче смыкалось железное кольцо вокруг непокорных областей».[75]

Однако с началом Восточной войны, в 1853 году, Шамиль воспрянул было духом. Он поручил одному из своих наибов — Магомет-Эмину — прервать сообщение Владикавказа со Ставрополем, а сам сделал попытку проникнуть в Грузию, однако, по словам источника, «мюриды уже не те . Дух их сильно пал — и, за исключением нескольких сот фанатиков, остальные следовали за имамом лишь из страха».[76]

Аргутинский-Долгорукий быстро ликвидировал попытку Шамиля, а Магомет-Эмин был разбит полковником Козловским. Весной 1854 года горцы предприняли небольшой набег на Цинандалы – этим и ограничились их действия за все продолжение Восточной войны, если не считать отдельных инцидентов в рамках партизанских вылазок. Инициатива на Кавказе окончательно перешла к русским.

 Скачать реферат