Дворцовые перевороты 1725-1762 г.

6. Елизавета Петровна (1741–1762)

Ноябрьский переворот 1741 года закрыл одну и открыл другую, новую страницу русской истории — страницу длиной в двадцать лет. Именно столько продолжалось царствование императрицы Елизаветы Петровны, в течение которого совершился переход империи из первой половины века во вторую, из поры юности и созревания в пору мужественной зрелости.

Прежде всег

о, обращают на себя внимание особенности самого переворота. Как и предыдущие, он был совершен при помощи гвардейских штыков, но если раньше гвардейцы играли лишь роль статистов, которыми ловко манипулировала та или иная придворная группировка, то теперь они были полноценными действующими лицами. В течение ряда лет до переворота цесаревна Елизавета помногу времени проводила в обществе гвардейцев, крестила их детей, раздавала им деньги и к 1741 году была для них не некоей абстрактной фигурой, известной лишь по имени, но общей любимицей, благодетельницей и заступницей, дочерью человека, с именем которого в их сознании связывались сказочные подвиги во благо России.

Еще одна уникальная черта переворота ноября 1741 года — это то, что в заговоре практически не участвовали представители правящей верхушки и, наоборот, участвовали иностранные дипломаты, пытавшиеся подобным способом решить проблемы своих стран. Французский посол Шетарди и шведский Нолькен усердно уговаривали Елизавету решиться на переворот, снабжали ее деньгами, требуя взамен разнообразных уступок, включая возврат Швеции Прибалтийских провинций. Деньги были Елизавете нужны, уговоры определенным образом на нее влияли, но никаких обещаний она не дала и никаких обязательств не подписала. Швеция, между тем, надеясь реваншироваться за поражения, нанесенные ей Петром I, объявила России войну и выпустила абсурдный манифест, в котором утверждала, что желает защитить права его потомков на престол. Вполне понятно, что в условиях патриотического подъема объявить о своей солидарности со шведами было бы для Елизаветы равносильно самоубийству, и потому, решив действовать самостоятельно, она лично явилась в казармы и со словами: «Ребята, вы знаете, чья я дочь, идите за мной!» — увлекла гвардейцев на штурм царского дворца.

Вот эти-то слова «чья я дочь» и были самыми главными, обладавшими поистине магической силой. Не случайно новая императрица, обычно подписывавшаяся на французский манер «Елисавет», осталась в русской истории не как Елизавета I, но как Елизавета Петровна — дочь Петра. Восстановление петровского наследия — вот та идея, которая подняла гвардейцев в ночь переворота, и в том, что некая идея вообще была, еще одна его особенность. Выше уже говорилось о специфике восприятия национальной проблемы, как она сложилась в 30-е годы XVIII века: чувство национальной обиды возникло не на почве действительного притеснения русских иностранцами, но в силу специфичности самих условий формирования нового национального самосознания. Мнимое забвение петровских принципов превратило Елизавету в своего рода символ, а ее второстепенное положение при дворе воспринималось как оскорбление памяти великого императора иностранцами, узурпировавшими власть.

Цесаревна, по-видимому, умело эксплуатировала эти чувства, подогревала их, с тем, чтобы использовать в нужный момент. При этом примечательно, что опору она нашла не в офицерской, а в солдатской среде, где абсолютное большинство составляли выходцы из крестьян.

В течение всего царствования при назначении высших должностных лиц Елизавета подчеркнуто отдавала предпочтение русским перед иностранцами.

Царствование императрицы Елизаветы Петровны, продолжавшееся двадцать лет, составляет целую эпоху в российской истории. Однако, рассказ об этом интереснейшем этапе в истории страны, ставшем своеобразным мостиком, по которому Российская империя перешла на новую ступень своего развития, не вместится в рамки данной работы. Поэтому обратимся к событиям конца 1761 года, когда на престол взошел император Петр III.

7. Воцарение и свержение Петра III Федоровича (1762)

Императрица умерла 25 декабря 1761 года, когда во всех храмах России шли торжественные рождественские службы и еще ничего не знавшие о случившемся священники произносили здравицы Елизавете Петровне.

Смерть императрицы Елизаветы Петровны стала началом самого короткого в русской истории — всего шесть месяцев — царствования Петра III. Император Петр III, он же великий князь Петр Федорович, он же герцог Голштинский Карл Петер Ульрих, был сыном старшей сестры Елизаветы Анны Петровны от ее брака с герцогом Голштинским Карлом-Фридрихом. Сама Анна умерла еще в 1728 году вскоре после родов, а ее рано осиротевший сын (в 1739 году он потерял и отца) уже в начале 1742 года был спешно привезен в Россию, объявлен наследником российского престола и крещен в православие под именем Петра Федоровича. В 1745 году его женили на Ангальт-Цербстской принцессе Софии Августе Фредерике. Брак был неудачным, характер у принца несносным и, по свидетельству современников, Елизавета Петровна нередко плакала, глядя на племянника и представляя его воцарение как величайшее несчастье для России. Однако лишить Петра прав на престол императрица так и не решилась.

За годы жизни в России, куда он попал тринадцатилетним мальчиком, Петр не сумел ни полюбить родину своих предков, ни даже привязаться к ней. Русские традиции и обычаи, интересы страны и ее народа остались для него чужими.

Получив власть после смерти своей тетки, Петр III Федорович желал ознаменовать начало своего правления милостями. Он помиловал многих людей, сосланных в предшествующие царствования (и, прежде всего знаменитых Бирона и Миниха). Он уничтожил «тайную канцелярию», в которой со времен императрицы Анны производились дела и чинились наказания по политическим преступлениям. Наконец, он (манифестом 18-го февраля 1762 года) дал дворянам вольность служить или не служить по их собственному желанию, но при этом выразил уверенность, что дворяне и впредь не будут укрываться от службы и не дерзнут детей своих оставлять без обучения «благопристойным наукам».

Однако эти меры, даже давно желаемый дворянами манифест о вольности дворянской, не могли расположить русских людей к Петру III, так как все остальное его поведение возбуждало сильнейшее против него неудовольствием. Во-первых, не нравилась внешняя политика императора. Всех раздражало бесславное прекращение войны с Фридрихом, которую в России привыкли считать необходимою и победоносною.

Во-вторых, отношение Петра III к духовенству и дворянской гвардии был такового, что вызывало у них чувство горькой обиды. Император не понимал православных верований и обычаев, не чтил икон, смеялся над одеждою духовенства, желал закрытия домовых церквей, отнял у духовенства управление его землями и крестьянами, передав их в особую «коллегию экономии».

Гвардия тоже чувствовала на себе гонение. Петр называл гвардейцев янычарами, не скрывая того, что опасается их движения. Вместо простой и удобной Елизаветинской формы Петр дал гвардии прусскую форму, дорогую и стеснительную

 Скачать реферат