Музей воды и история водоснабжения Москвы

Когда в начале 1930-х годов к этой идее было решено вернуться, в будущем канале видели уже не столько судоходную дорогу, сколько источник, способный напоить Москву водой. Строительство канала началось в 1932 году и завершилось к началу навигации 1937 года. Было построено около 240 объектов: 11 шлюзов, 5 насосных станций, 3 железобетонные и 8 земляных плотин, 8 гидроэлектростанций, грузовые прис

тани, причалы, маяки, мосты и туннели. Многие из них и сегодня удивляют специалистов смелостью инженерных решений. И вот 2 мая из Горького (сейчас, как и много веков прежде, – Нижний Новгород) в Москву отправился первый теплоход. А в 1947 году, в год 850-летия столицы, канал, называвшийся до этого Москва-Волга, получил имя Москвы. Он и сегодня – один из крупнейших в мире. А Москва благодаря ему получила звание порта пяти морей – Каспийского, Балтийского, Азовского, Черного и Белого…

Есть у Москвы-реки и еще одна помощница – малоизвестная река Вазуза. Почему при выборе источника питьевой воды выбор пал именно на нее? Во-первых, на берегах Вазузы нет промышленных предприятий, загрязняющих воду отходами, а небольшие городки и села большого вреда вазузской воде не приносят. А во-вторых, 162-километровое русло Вазузы находится неподалеку от верховий Москвы-реки. Здесь когда-то даже существовал древний «волок» – место, где суда посуху перетаскивали из Москвы-реки в речку Гжать, приток Вазузы.

Сегодня Москва-река на всем своем протяжении полностью зарегулирована плотинами, водохранилищами и гидроузлами. Даже в черте столицы есть 2 комплексных гидроузла – Карамышевский и Перервинский. Со своими помощницами она образует сложную гидросистему, позволяющую снабжать водой наш огромный город. Вода, которую мы с вами берем из крана, собирается с территории Московской, Тверской и Смоленской областей – территории в 5 раз превышающей площадь Москвы. Из водохранилищ вода подается на водопроводные станции для очистки и дальнейшей подачи в систему городского водопровода.

Вокруг столицы на протяжение XX века создано целое ожерелье искусственных морей – водохранилищ. Самыме известные из них: Иваньковское (Московское море), Пестовское, Пяловское, Вазузское, Можайское, Клязьминское, Истринское, Угличское и другие. Они собирают не только воду из окрестных рек и ручьев, но и принимают в свою «чашу» все паводковые, дождевые и родниковые. Вода из реки забирается на четырех станциях – уже знакомой нам Рублевской, а также на Восточной (построенной в 1937 году), Северной (1952) и Западной (1964). Общая протяженность водопроводной сети в Москве – 10 тыс. км, тогда как расстояние от Москвы до Владивостока – 8 тыс.

И все это огромное хозяйство в октябре 2004 года отметило свое 200-летие, с чем я и хочу поздравить всех работников «водной» промышленности.

Итак, казалось бы – вода в наших домах есть, а проблем нет. Однако…

История канализации Москвы

Доставить воду к вашему столу – это еще полдела. Но представьте себе, что все, что сливается из вашей квартиры – жир с ваших тарелок, грязь с ваших руки и, извините, отходы вашего пищеварения – попадало бы обратно в реку, то есть туда же, откуда она попадает в ваши чайники и кастрюли? Не напрягайте воображение – после этого вам, возможно, никогда не захочется пить воду из-под крана.

А ведь в те времена, с которых мы начали свой экскурс, именно так и было. Нечистоты выливались прямо на улицы, они просачивались в почву и загрязняли воду питьевых колодцев, издавали зловоние, способствовали распространению болезней.

Разумеется, власти пытались с этим бороться. Исторические летописи указывают, что еще в XIV веке в Москве были вырыты подземные каналы для отвода сточных вод. К 1367 году относится постройка водосточной трубы от центральной части Московского Кремля до Москвы-реки.

Во времена Петра Великого появился Указ «О наблюдении чистоты в Москве и о наказании за выбрасывание сору и всякого помету на улицы и переулки». Он обязывал жителей города «весь мусор, навоз и мертвечину возить за Земляной город, от слобод в дальние места, засыпать землею». Ослушников же надлежало приводить в приказ Земских дел и «за первый привод бить батоги, за другой бить батоги ж да пени имать по пять рублей, за третий привод бить кнутом да пени имать по десять рублей». (Тогда это были большие деньги.)

Позже Екатерина II своим указом повелела «накрепко запретить и неослабно того наблюдать, чтобы в Москву-реку и протчие через город текущие воды никто никакого сору и хламу не бросал и на лед нечистот не вывозил».

Тем не менее, загрязнение рек, ручьев и прудов продолжалось, берега водоемов заваливались мусором и отбросами. Речка Неглинная уже в 1787 году была настолько загрязнена стекавшими с улиц нечистотами, что вода ее считалась непригодной для употребления.

Для борьбы со всем этим безобразием была организована ассенизационная система, ничего общего не имевшая с современной канализационной и знакомая сегодня лишь деревенским жителям. Нечистоты и хозяйственные отбросы собирали в «выгребах» и «помойницах». Затем, через определенные промежутки времени отбросы вывозили особым транспортом – так называемыми ассенизационными обозами.

Состоял такой обоз из нехитрых телег с кадками или бочками с высокими черпаками. С полуночи, когда улицы становились свободными, и до раннего утра этот нехитрый транспорт вывозил нечистоты из города, нередко расплескивая из открытых бочек «благоуханное» содержимое. В тишине спящего города раздавался невообразимый грохот – это проезжали по булыжным мостовым золотари на телегах, обода колес у которых были железными (позже телеги стали делать на резиновом ходу). Жители роптали, и Городской Думе приходилось «устраивать» схему движения ассенизационных обозов так, чтобы их маршрут не проходил по одним и тем же улицам дольше полутора-двух месяцев.

Историк М.М. Богословский в своих мемуарах писал:»… рабочие ассенизационных обозов, грязные, обыкновенно крайне плохо одетые, совсем оборванцы, – это занятие было уже последним делом, к которому приводила крайняя нужда, – были предметом юмористики московских обывателей. Их называли «ночными рыцарями», «золотарями», очевидно, по ассоциации контраста. А когда, бывало, обоз из нескольких бочек мчится наподобие пожарных по улицам… иной веселый обыватель орет во все горло этим обозникам; «Где пожар? Где пожар?»

Подобные же картины рисует в своих воспоминаниях историк Ю.А. Бахрушин:»… на козлах, укрепленных длинными пластичными жердями к ходу полка, тряслись «золоторотцы», меланхолически понукая лошадей и со смаком закусывая на ходу свежим калачом (пшеничная булка в форме замка с тонкой дужкой-ручкой была придумана московскими булочниками для «ночных рыцарей». Булка съедалась, а запачканная дужка-ручка выбрасывались) или куском ситного. Прохожие тогда отворачивались, затыкали носы и бормотали: «Брокер едет…» (брокар – от слова «брокать», т.е. «бросать»).

Днем обозы располагались в специально устроенных ассенизационных дворах (парках). В Покровском, Калужском и Северном обозных конных парках во второй половине XIX в. насчитывалось 435 лошадей, в Спасском и Сокольническом ассенизационных парках – 169, до 300 лошадей – в конных обозах частных подрядчиков. Но эти парки не справлялись с вывозом отбросов из города.

 Скачать реферат