Массовое зрелище в культурной жизни общества
Как известно, этимологически слово "культура" восходит к античности. Его можно обнаружить в трактатах и письменах Древнего Рима, где значение латинского слова cultura было агрономическим: "искусственно выращенные злаки". Латинское cultio - возделывание, обработка, как и слово "культ", возникли из одного и того же источника. Но более древним источником слова "к
ультура" в латыни считается глагол colere, который первоначально означал "возделывать", "обрабатывать" и лишь позднее приобрел значение "почитать", "поклоняться". К понятию "культура" близок и термин "оккультизм", происходящий от латинского occultis, что значит "тайный", "сокровенный".
Древнее латинское cultura (обработка, возделывание, воспитание) было настолько широким понятием, что включало в себя и смысл, связанный с современным представлением о культуре. Термин же "культура" даже в латиноязычной литературе античности, создававшийся несколькими столетиями позже классических эллинских произведений, употребляется практически как синоним греческому paideia (воспитание в соответствии с традициями этоса, нрава, традиции). Представления об истинном этосе (еще в VI-V вв. до н.э., апеллируя к опыту древности, рассуждали о нем пифагорейцы, Сократ, Аристофан) менялись неоднократно, но всегда сохранялась привязанность к типу отвечающего прекрасному строю Космоса "человека воспитанного".
Под культурой в Древней Греции и Древнем Риме понималось, прежде всего, личностное качество, обретаемое в процессе воспитания, как органический сплав гражданственности и образованности, как результат "обработки" души и тела. "Плодородное поле без возделывания не дает урожая, так и душа. А возделывание души - это и есть философия (cultura animi auten philosophic est): она выпалывает в душе пороки, подготавливает душу к принятию посева и вверяет ей - сеет, так сказать - только те семена, которые, вызрев, приносят обильный урожай"6. Только тогда, когда человек в своих деяниях поднимается до высот морали, только тогда он становится культурным существом.
В эпоху средневековья слово "культ" употреблялось чаще, чем "культура". Оно выражало способность человека раскрыть собственный потенциал в любви к Богу. "С непосредственно религиозной точки зрения совокупный порядок бытия воссоздается в культе. Здесь в каждый данный исторический момент как бы заново совершаются в символической форме все вечно значимые события священной истории"7.
Игровая сущность культуры. Если задаться целью провести небольшой контенг-анализ употребления слова "игра", то обнаружится, что она бытует в кругу таких понятий, как "творчество", "метафора", "миф", "символ", "символизм", "знак", "знаковость", "структура", "структурализм", "вероятность", "инвариантность" и т.п.
Игра обнаруживает себя всюду, где авторитет субъективности выше авторитета объективности, где гносеология заменяется феноменологией, истинность - интенциональностью, когда творчество моделирует мир, не очень заботясь об адекватности, признавая, a priori непознаваемость "вещей в себе", вероятность всякого знания. Познание фундаментальных законов бытия, культуры и человеческого существования достигается посредством концептуальной духовной практики.
Игра - одна из первичных форм человеческой активности, важнейший элемент онто - и филогенеза "Ребенок без игры, культура без игровых форм - исторический и бытовой нонсенс. Функции игры в обществе и отношение к ней служат показателем культурного общественного развития, социальных, политических, идеологических ориентации"8.
Игра - весьма древний и важный элемент человеческой культуры, это не просто ее отдельная сфера, а одно из значимых свойств. Всякая культура разыгрывается: "Человеческая культура возникает и развертывается в игре, как игра".
Многие европейские философы и культурологи усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Игра в этом смысле оказывается предпосылкой происхождения культуры. Так, по мнению Й. Хёйзинги, многие животные любят играть, и если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, то и она покажется не более чем игрой: "Кто обратит свой взгляд на функцию игры не в жизни животных и не в жизни детей, а в культуре, тот вправе рассматривать понятие игры в той его части, где от него отступают биология и физиология. Он находит игру в культуре как заданную величину, сопровождающую и пронизывающую ее с самого начала вплоть до той фазы культуры, в которой живет он сам. Он всюду замечает присутствие игры как определенного качества деятельности, отличного от обыденной жизни". Игра - это не биологическая функция человеческого организма, а явление культуры. Игра старше культуры; более того, человеческая цивилизация не добавила никакого существенного признака к общему понятию игры.
Каждый, по словам Хёйзинги, кто обращается к анализу феномена игры, находит ее в культуре как заданную величину, существовавшую прежде самой культуры, сопровождающую и пронизывающую ее с самого начала той фазы культуры, в которой живет он сам. Важнейшие виды первоначальной деятельности человеческого общества переплетаются с игрой. В мифе и культе рождаются движущие силы культурной жизни. Хейзинга считал, что именно игра явилась формирующим элементом человеческой культуры, однако не в том смысле, что культура происходит из игры в ходе эволюции, а в том, что культура возникает в форме игры, то есть культура первоначально разыгрывается.
В двуединстве культуры и игры игра, по словам Хёйзинги, является первичным, объективно воспринимаемым, конкретно определенным фактом, культура же есть всего лишь характеристика, которую наше историческое суждение привязывает к данному случаю.
Особенно ярким игровым потенциалом обладают архаические и традиционные культуры. Однако в искусствознании давно замечено, что обращенные в будущее художественные новации XX в. нередко возвращаются в прошлое.
С давних времен существовала философская традиция, приписывающая игре некую сопричастность глубине, сущности мира, придававшая процессу игры фатальное судьбоносное значение. Она восходит еще к гераклитовскому определению вселенной как "играющего дитя" и продолжает существовать в философии XX столетия (например, Ойген Финк, видевший в игре "экстаз бытия") 11.
В XIX в. игра является предметом философских рассуждений И. Канта и Ф. Шиллера, который создал одно из самых интересных сочинений об игре. По мере углубления в проблему он приходит к переосмыслению сути игры, которая в его последних трудах трактуется не только как средство овладения культурным наследием, но значительно более широко: как творящее начало, рождающее мир культуры. С его точки зрения, о культуре можно говорить только тогда, когда достигнута гармония чувственного и рационального, содержания и формы, действительности и идеала! Эту задачу культура может решить посредством эстетического воспитания, через приобщение человека к миру прекрасного, через создание, как пишет Шиллер, "веселого царства игры и видимости", где нет принуждения и насилия, где властвует лишь свобода, а путь к свободе ведет через красоту".
Скачать реферат