Антерприза Дягилева
"Сезоны частного предпринимателя могут проходить, но они обязательно приведут к убыткам. В случае, если вам надо устроить сезоны певцов и так далее, это просто приведет к коммерческому краху, конечно, если вы не мультимиллионер. Но современной истории не известен факт существования мультимиллионера, действительно интересующегося вложением в музыку".
Возможность выжить театру с п
остоянными сезонами не существет. Доказательством такого тезиса Аструка, стало банкротство его замечательного театра "Театра Елисейских Полей". Превосходный первый сезон с премьерами французского и русского балета, включая премьеру Нижинского "Sacre du printemps" и Иды Рубинштейн "La Pisanelle" стал последним. Имея 70 или 80 музыкантов в оркестре, и когда балет по своей красоте не уступает опере, а на сцене множество танцоров, одетых в богатые костюмы, то цены просто мешали спектаклю ставиться на обычных основах, за пределами дотаций.
Отсюда и следует, что у Дягилева всегда был готов репертуар, а труппу он держал на контрактной основе (по найму). Эта форма работы была не всегда справедливой, так как по этой схеме каждый последующий член труппы снимал плоды работы своего предшественника. Думая только о своих гонорарах, актеры порой не думали о возможном кассовом сборе, их не интересовала ситуация в целом. Уникальность дягилевской антрепризы обошлась ее лидеру в течение сезона 1911 года в 1000 фунтов стерлингов за один вечер. Этому можно было не удивляться, так как Дягилев ставил с размахом. Известен даже случай, когда в спектакле, посвященному коронации было использовано 100 постоянных танцоров и 200 внештатных. Дягилев заключал сделки в предвоенном периоде, в которых он сам определял сумму, которую он заплатит актерам, не взирая даже на кассовые сборы, а в послевоенном с оплатой возникали сложности. Он должен был платить своим актерам определенный процент со сборов, а также гарантировать минимальную ставку за выступление. Также в предвоенную эпоху за выступление в театре Бичама в Лондоне существовала плата 400 фунтов стерлингов, а за выступление в театре Елисейских полей 24 000 французских франков. Это цены 1913 года. Также как и оперные звезды с мировым именем, к 1900 году бороздили театральные подмостки всего мира, также и дягилевская труппа путешествовала по театрам. Гастроли балетных звезд стали основным звеном работы ведущих оперных продюсеров.
Гастролирование стало ценой, которую Дягилев платил за независимость. Та структура балетных трупп, которая сложилась к 20 веку, не подходила для государственного финансирования. Да и вообще в начале века государство не интересовали антрепризы. Такое положение заняли балетные труппы в результате своего развития, а не из-за каких-то эстетических причин. В своем письме "Art Letter" Rech'у 25 июня 1911 года, Бенуа выделил труппу для публики Санкт-Петербурга:
"Может ли кто-нибудь систематизировать условия развития антрепризы Дягилева, условия развития независимой труппы? Известно, что великие театры, получали славу, благодаря скитающимся актерам, и кстати, к большому уважению специальной психологии таких актеров, их развитие во многом зависит от таких актеров; такие труппы вынуждены учиться скромности и следовательно понимать силу доходов. Но только уверенно стоя на ногах, дягилевские сезоны могут продолжать идти вверх к вершине совершенства, отрекаясь навсегда от случайных контрактов, разрыв с которыми должен быть улажен. Когда у вас есть твердое расписание работы, вы всегда имеете время, чтобы исправить некоторые неточности в работе, а если у вас театр, подобие Дягилевскому, то у вас каждая минута на счету, простой обходится вам в копеечку и у вас нет времени на дополнительные репетиции и корректировку своей работы".
В интервью, опубликованном в газете Монтеэвидео "Эль Диа", Нижинский говорил об эмоциональном состоянии человека, который постоянно путешествует: “Безликие, унылые гостиницы, печальное ощущение от театра, который впервые театральной глуши зажигает огонек путеводителя. Всегда в спешке, мы живем, как скитающийся еврей, скиталец еврей, который путешествует в спальном вагоне".
Ни Аструк, ни Бичам не ограничивали себя в организации гастролей Дягилева. В 1912 году Дягилев стал работать с оркестром Бичама. Этот оркестр после двух сезонов работы в Ковент Гардене, вместе с Дягилевым заключил контракт в Берлинском театре Kroll Theatre. Для Бичама возможность дебютировать в германской столице была выгодна, тем более если за восстановление умирающего оркестра взялся Дягилев. В этом же году Бичам увеличил Дягилеву оплату до 950 фунтов стерлингов. Теперь вместо обыкновенной оплаты за выступление, Дягилев согласился получать 25% от кассовых сборов. После того, как покрывались расходы на свет и рекламу, оставшиеся положенная сумма выплачивалась Дягилеву. В 1913-1914 оба импрессарио подтверждают свое согласие на постановку нескольких спектаклей с использованием труппы Дягилева. Их договор был ориентирован на постановку оперы. "Я был убежден, - писал Бичам в своих мемуарах, - те оперные события, которые произошли в Лондоне, были результатом плодотворной работы оригинальных продюсеров. Было невозможно повторить превзойденную популярность русского балета, и существовала большая неуверенность в том, что еще один вид музыкального искусства, в исполнении русских сможет помочь решить проблему. Я ушел со своей должности из театра Ковент Гардена и предложил Дягилеву обсудить вероятность визита труппы императорского оперного театра из Петербурга. Театр должен был привезти певцов, хор, костюмы, декорации и все за исключением оркестра. Для гастролей был подготовлен театр Dury Lane. Таким образом в 1933 году я оказался на том же сама посту, который должен был занять еще два года назад, в театре напротив и привез в собой старую программу, предназначенную с самого начала для Drury Lane".
Несмотря на то, что славу Дягилеву принесли русские балеты в предвоенных сезонах, он был против того, чтобы балетное искусство подыгрывало опере. Однако первый свой триумф и был обеспечен, благодаря тому, что его балетная труппа выступала вместе с оперной, но уже год спустя, Дягилев отказался делить заработанное с сетрой балета - оперой. В 1913-1914 годах опера стала занимать в репертуаре гораздо значительней место, нежели даже чем в 1909 году, в год, который стал вершиной оперного успеха. Учитывая экономическую неуверенность, феномен Дягилева заставил импрессарио делать финансовые вливания в музыкальное искусство гораздо больше.
Несмотря на то, что Бичам стал единственным организатором гастролей русской оперы в Лондоне 1913 года, француз Аструк фактически оплатил все счета. Постановка "Бориса Годунова" и премьера "Хованщины", ставшие основными событиями в театральном мире Парижа, проходили в театре Елисейских Полей. Аструк потратил на "землю русских царей" 700 000 французских франков. Одна одежда для бояр обошлась Аструку в 150 000 франков, что приблизило его к банкротству. Затем Аструк одолжил Дягилеву все костюмы и декорации. Благодаря Бичаму премьера русских опер совпала с русскими балетными сезонами в Королевском театре Drury Lane. Когда Аструк объявил о своем банкротстве, Бичам купил обе постановки за 40 000 франков и одновременно продал "Бориса Годунова" Парижской Опере. Торговля оперной собственностью принесла всем доход, всем, за исключением того человека, который оплатил все затраты на их производство.
Скачать реферат