Основные жанровые особенности руской повести 40-х годов

Тема столкновения художника с враждебным обществом могла быть философски глубокой, богатой красками. Но она решается в «Отечественных записках» 1839—1841 годов еще традиционно романтически, в духе «Аббадонны» Полевого, «Живописца» Степанова.

В повестях Панаева «Дочь чиновного человека» и «Белая горячка» (образ Средневского), в «Истории, двух калош» Соллогуба (образ Шульца) герои — не борцы,

а жертвы обстоятельств, «жертвы нашего времени». Общество — только невежественная, а вне социально-враждебная сила. Поэтому здесь много мор aura и майю обличения. Герои бедны идейным содержанием, у них только талант, и нет идей — этой духов­ной пищи 40-х годов. Средневский у Панаева — разночинец, но он — духовный эмбрион, он плохой теоретик своих несча­стий. В этот период «Отечественным запискам» не удалось еще 'перевести конфликт художника с обществом в социаль­ный план. Это удается позднее в «Современнике» («Сорока-воровка» Герцена и роман «Жизнь и похождения Тихона Тростникова» Некрасова).

Более глубокое философское и политическое осмысление в этот период получили социальные вопросы в теме — «герой» нашего времени. Здесь — прямые конфликты с обществом, удар по ходульному романтизму, борьба за «действитель­ность» в фактах, в мыслях, в чувствах. Эта тема в XIX веке все время прогрессирует, по ней можно писать историю русской интеллигенции, смену этапов и сословий в русском освобо­дительном движении.

Специфика «гоголевского пласта» в повестях 40-х годов.

Что же нового внесли! «Мертвые души» в русскую литера­туру как специфически гоголевское? Что было подхвачено ре­алистическим направлением, которое с 1842 года открыто ста­ло под знамя критики и сатиры?

Величайшая заслуга Гоголя состояла в том, что он поло­жил в основу интриги «Мертвых душ» один из главных прин­ципов крепостничества: люди-вещи, их можно продавать и покупать. Гоголь затронул самый больной нерв русской действительности. В образе Чичикова автор оттеняет буднич­ное, вопиющее преступление всего крепостнического строя — продажу живых людей на «законном» основании.

Это умение Гоголя вскрыть корень зла, художественно претворить одну из характернейших черт крепостнической действительности повело к существенному углублению реа­лизма в творчестве писателей, организовавшихся в «нату­ральное» направление.

Гоголь как бы реализовал многочисленные призывы Бе­линского всемерно расширить область критики. В «Мертвых душах» Гоголь художественно воспроизвел связь крепостни­чества со многими его порождениями. Именно следствием основного принципа власти над крепостными «душами» явля­ются тунеядствующие, тупые и ограниченные Маииловы, Ко­робочки, Ноздревы, Собакевичи. Порождением существующих социальных отношений являются и все эти губернаторы, про­куроры, председатели палат, полицмейстеры и Иваны Антоновичи - «кувшинное рыло», и земская полиция, олицетворен­ная в образе Дробяжкина.

Гоголь неизмеримо расширил художественное разоблаче­ние российской действительности, создал панораму современ­ных порядков, художественно показал их взаимосвязь, и хотя сам отчетливо политически и философски ее не осознал и, можно сказать, боялся такого осознания, реализм писателя выиграл от этой широты. «Мертвые души» содержали в себе десятки животрепещущих тем, которые уже начали разрабатываться другими писателями нового направления.

Гоголь по-своему переосмыслил проблему «героя време­ни». Герой у него — не мыслящий «эгоист поневоле» Печорин, а делец Чичиков. Это подчеркивал и Белинский, разумеется, не снижая значение линии, намеченной Пушкиным и Лермон­товым. Белинский лишь указывай на новый смысл всей проб­лемы «героя времени», который она приобретала у Гоголя. Гоголь вскрыл цинизм вещей, превращающий тему о герое времени в злую иронию.

Гоголь показал не героя ума и характера, а героя стихий­но складывающихся материально - экономических процессов, рыцаря копейки, «приобретателя». Чичикова нельзя назвать подлецом, несмотря на всю подлость совершаемых им поступ­ков: он не «подлее помещик» (в заговоре с ним оказываются Манилов, Собакевич, Коробочка), и не только «от себя», он подл — подлым является закон. В Чичикове показана, как бы оборонная сторона тех высоких помыслов, которыми были преисполнены лучшие умы 40-х годов, вдохновенные, благо родные просветители, верившие во всеобщее благоденствие, если будет отменено крепостное право, не сознававшие объ­ективного, прозаически-буржуазного характера своей про­граммы. Печорин — герой мыслящей верхушки дворянства, Чичиков — герой будней, денежной морали. Печорина готови­ла вся передовая русская дворянская культура, он и впрямь герой; Чичиковым может быть всякий, его готовят стихийная жизнь, новые духовно нищие буржуазные отношения, склады­вающиеся в недрах крепостничества.

Возникнув на почве крепостнического и бюрократического режима эпохи Николая I, Чичиков еще не имеет своего лица, он весь — вечно приспосабливающийся хамелеон. Авантюрист Чичиков извлекает утилитарную пользу из безалаберщины и бесхозяйственности, несовершенств, предрассудков, тупости и темноты прошившего крепостнического режима.

Была и другая сильная струя, которую внес «Мертвыми душами» Гоголь. Это показ народа как «плодовитого зерна» русской жизни, в противовес дворянству, состоящему поисти­не из «мертвых душ». В «Мертвых душах» резни ми штрихами намечена тема народа, бунтующего, недовольного, постоянно вызывающего опаску у своих господ. Все это у Гоголя нарисовано с убийственным комизмом, и помещики опасаются даже бунта чичиковских «крестьян» при «переводе» их в Хер­сонскую губернию; господствующему классу дурно спится среди своих рабов. Все существование сытого класса носит какой-то эфемерный, обреченный характер. Образ беглого крестьянина Абакума Фырова символичен. Он перекликается с мотивами' статей Белинского о народной поэзии (1841), в которых критик говорил о побегах крестьян на Волгу, Дон, Кубань от помещиков, от кабалы и голодной смерти, о рас­цвете удали и молодечества1 среди .вольных русских людей, преследуемых властью, но одобренных .народным и общест­венным мнением. Образ Фырова — предшественник героя поэмы И. С. Никитина «Тарас», а также крестьян — ходоков-правдолюбов у Некрасова.

«Мертвыми душами» Гоголь завершил начатый им полный переворот в области сюжетосложения, завязывания и развя­зывания интриги, разрешения коллизий. Старые каноны ро­мантической поэтики были разрушены окончательно. Анали­зируя в обзоре за 1843 год сдвиги, которые произошли в об­ласти литературной формы, Белинский, ссылаясь на авторитет и опыт Гоголя, писал: «Теперь сильнее завязывает драму стремление достать выгодное место, блеснуть и затмить во что бы то ни стало другого, отмстить за пренебрежение, за насмешку. Не более ли имеет теперь электричества денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь». В этих словах Белинского — прямая цитата из Гоголя. Таким образом, и в вопросах формы у Гоголя наблюдается отраже­ние сути вещей, материальной, социально-классовой, полити­ческой обусловленности человеческих поступков и психо­логии.

 Скачать реферат