Жанровая специфика литературной сказки

В первой половине XX века сформировался еще один фантастический жанр – фэнтези. Литературная сказка отличается от этого жанра, потому что: во-первых, сами причины появления этих жанров различны, - фэнтези изначально направлена на «побег» от реальной жизни путем создания мира переосмысленных мифов, легенд и преданий, в то время как литературная сказка активнее всего проявляется именно в моменты

больших потрясений в обществе и способствует осмыслению жизни с помощью сказочных образов и мотивов. Во-вторых, произведения жанра фэнтези целостны и не могут стать частью текстов других жанров, жанровыми вкраплением.

Проведя сравнение литературной сказки с родственными фантастическими жанрами (волшебная сказка, научная фантастика), можно вывести ее определение. Литературная сказка – это жанр авторского фантастического литературного произведения, берущий начало в народной сказке, заимствующий у нее концепцию «сказочной реальности» в качестве жанрообразующего фактора не носящий научного характера.

Литературная сказка принадлежит к числу самых популярных жанров искусства слова. Ее изучению посвящено множество исследовательских работ, число которых год от года только увеличивается. Однако проблемы становления сказочного жанра в литературе до сих пор остаются почти не освещенными. Одним из таких «белых пятен», заслуживающих тщательного изучения и анализа, является литературно-сказочное творчество В.И. Даля, внесшего весомый вклад в процесс развития и формирования жанра литературной сказки на русской почве: сказки Казака Луганского были одним из первых опытов подобного рода в русской литературе.

По мнению Ю.П. Фесенко, «представителям романтизма создание жанра литературной прозаической сказки оказалось не под силу» [55, с. 57]. Заметим, что Ю.П. Фесенко попытался исправить явную некорректность собственной формулировки, отметив в более поздней статье, что Далем был создан «жанр русской литературной прозаической сказки» [56, с. 124].

Противоположной точки зрения на проблему связи романтизма и литературной сказки придерживается в своей монографии «Поэтика литературной сказки» М.Н. Липовецкий. В частности, исследователь пишет: «Невозможно переоценить роль романтической традиции в истории становления и развития литературной сказки. <…> Лишь романтизм не только активно обратился к художественной семантике народной волшебной сказки, но и на столько существенно обновил этот жанр, что, собственно, лишь с эпохи романтизма можно говорить в полной мере в литературной сказке как о полноправном элементе системы литературного сознания своей эпохи. <…> Главное художественное открытие романтизма…означающее рождение жанра литературной сказки, состояло в том, что романтики впервые сделали саму сказочность, ее жанровую семантику осознанным, самоценным, «обнаженным» приемом» [24, с. 91-92].

Таким образом, одного человека, одну сказку нельзя считать создателями жанра, т.к. жанр – это не один художественный текст, а «ряд или совокупность памятников», объединенных «общностью поэтической системы» [46, с. 36].

2. Споры о литературной сказке

В 20-е годы детские книги выходили в детских редакциях крупнейшего государственного издательства (Госиздата), а также в ряде других государственных и частных издательств (тогда еще существовавших). Требовалось осмысление этой продукции, ее классификация, оценка, и в 1931 г. появилось научное учреждение – Институт детского чтения. Здесь рассматривались насущные вопросы развития литературы для детей: традиции и новаторство, роль сказки, критерий оценки детской книги, ее язык, содержание, герои…В дискуссиях принимали участие как видные писатели (М. Горький, С. Маршак, К. Чуковский), так и ученые, педагоги, критики, издательские работники. Со статьями о детской литературе выступали даже государственные деятели – нарком просвещения с 1917 года А.В. Луначарский, член коллегии этого наркомата Н.К. Крупская и другие.

Чрезвычайно остро стоял тогда вопрос об отношении к классическому литературному наследию. Спорили о том, должна ли советская литература опираться на традиции русской классики: решали вопрос, как отделить то, что пойдет ей на пользу от того, что будет мешать поискам новых форм и нового содержания. Одни стояли за современную, наполненную злободневным материалом детскую книгу, другие утверждали, что нельзя пренебрегать вечными нравственными ценностями.

М. Горький выступил в защиту классики. В статье «О новом и старом» он замечал: «…о прошлом, которое теперь уходит, чтобы не возвратиться, книги расскажут детям лучше, умнее, чем отцы и матери». Недаром он еще в 1918 г. начал работу по отбору произведений классической литературы для детских изданий. Писатель был убежден в особой ценности этих произведений для формирования личности ребенка в новых исторических условиях.

В первую очередь Горький отбирал для детского чтения произведения русского народного творчества, а также сказки и песни других стран и народов. Эти произведения, по мнению писателя, помогают понять детям жизнь, думы и чаяния народа, перенять его ненависть к эксплуататорам и его любовь к героям. Горькому было дорого и то, что народное творчество развивает в детях воображение, стремление воплотить в жизнь лучшие помыслы человечества. Хочется отметить и смелость, с которой Горький включает в чтение для детей 5-9 лет, пусть даже в пересказах, русские былины, мифы, сказки «Тысяча и одна ночь», скандинавский эпос.

Горький отбирал для детей и сказки Пушкина, Аксакова, Ершова, Андерсена, Гауфа, творчество которых опиралось на фольклор.

Передовая литература XIX века привлекает Горького тем, что она органически связана с коллективным творчеством народа, отражает чувства и настроения передовых слоев русского общества – русской демократии – и отличается истинностью воспроизведения действительности.

Горький был принципиальным противником переделки для детей старшего возраста произведений классиков. Он допускал только некоторые сокращения их, устранения слишком трудных для понимания подробностей. По свидетельству К.И. Чуковского, Горький не раз говорил: «…Наши подростки и старшие дети имеют полное право получить любую книгу Диккенса или Виктора Гюго в ее подлинном виде. Я враг переделок для детей старшего возраста. Для младших – другое дело…»[14, с. 347].

Жизненно важной для детской литературы была дискуссия о сказке, возникшая в конце 20-х годов и перешагнувшая за пределы десятилетия.

В 1929 г. на страницах «Литературной газеты» вспыхнул острый спор о сказке, вылившийся в литературную полемику о смысле литературы, адресованной детям. В декабрьских номерах была дана информация о докладе А. В. Луначарского, статья С. Болотина и В. Смирновой «Детская книга в реконструктивный период», статья Д. Кальма «Против халтуры в детской литературе». В разделе «За действительно советскую детскую книгу» (Литературная Газета. – 1929. - №37) – статья Е. Флериной «С ребенком надо говорить всерьез» и письма К. Федина, Б. Житкова, Б. Лавренева, В. Смирновой, критиковавшие выступление Д. Кальма, Е. Флерина и Д. Кальм, якобы оберегая детей от буржуазной идеологии, доказывали необходимость запрета на издание фольклора, классики и ряда ведущих в то время советских писателей: С. Маршака, В. Бианки, Б. Житкова…

 Скачать реферат