Место Библии в русской поэзии XVIII века

Заслуга поэта и состоит в том, что он сумел сохранить в своих переложениях дух библейских заповедей и «высокий слог» Псалтыри. Вместе с тем, ломоносовские переложения – «не точный перевод славянского текста, а его поэтическое переосмысление, отдельные места, которые он передает по-своему, развёртывая и как бы поясняя сказанное в оригинале, кое-что добавляя от себя» [28, с. 70]. После удачного д

ебюта в состязании переложения псалма №143 в 1743 году (об этом будет рассказано ниже), вплоть до 1751 года (т.е. всю I половину XVIII века), Ломоносов часто обращался к Псалтыри. Однако полностью переложить Псалтырь он не рискнул, ему удалось закончить только 8 переложений:

1743 г. – переложение 143, 145 псалмов

1747 г. – переложение 14 псалма

1748 – 49 гг. – переложение 103 псалма

1749 – 51 гг. – переложение 1, 26, 34, 70 псалмов.

Позднее на особое достоинство ломоносовских переложений обратил внимание А.С. Пушкин, отметивший, что «сильные и близкие подражания высокой поэзии священных книг – суть его лучшие произведения» [29, с. 110].

В сравнении с похвальными, духовные оды Ломоносова отличаются краткостью и простотой изложения. Язык духовных од лаконичен и лишен всякого рода «украшений».

Некоторые из духовных од Ломоносова стали «кантами», т.е. народными песнями, и пользовались популярностью не только в XVIII, но и в XIX в. Особенно был известен 145-й псалом, начинавшийся словами «Никто не уповай вовеки // На тщетну власть князей земных» [12, с 127].

В духовных одах – стихотворных переложениях Библии – Ломоносова наиболее отчетливо прослеживаются две темы: восхищение гармонией, красотой мироздания и гневное обличение гонителей, недоброжелателей поэта. В «Переложении псалма 103» мы читаем:

Да хвалит дух мой и язык

Всесильного творца державу,

Великолепие и славу,

О боже мой, коль ты велик!

Одеян чудной красотой,

Зарей божественного света,

Ты звезды распростер без счета

Шатру подобно пред собой

[12, с 108].

Биографична вторая тема, представленная в переложении 26-го псалма. В нём поэт жалуется на свое раннее сиротство и одиночество: «Меня оставил мой отец // И мать еще в младенстве». Затем он обращается к Богу с просьбой защитить его от врагов:

Меня в сей жизни не отдай

Душам людей безбожных,

Твоей десницей покрывай

От клеветаний ложных

[12, с 93].

Здесь необходимо отметить, что среди парафразов Ломоносова есть как переложения, которые, по сути, не являются вольными, т.е., поэт просто интерпретирует текст Псалтыри в стихотворную форму. Это, например, переложение того же 26 псалма, которое хотя в какой-то мере созвучно судьбе поэта, тем не менее точно соответствует по смыслу библейскому тексту:

Господь, спаситель мне и свет:

Кого я убоюся?

Господь сам жизнь мою блюдет:

Кого я устрашуся?

Во злобе плоть мою пожрать

Противны устремились;

Но злой совет хотя начать,

Упадши, сокрушились

[12, с. 93].

В оригинале: «Господь просвещение мое и спаситель мой, кого я убоюся? Господь Защититель живота моего, от кого устрашуся? Внегда приближатися на мя злобующым, еже снести плоти моя, оскорбляющии мя, и врази мои, тии изнемогоша и падоша» [30, с. 53].

Или:

Хоть полк против меня восстань,

Но я не ужасаюсь.

Пускай враги воздвигнут брань;

На бога полагаюсь

[12, с. 93].

В оригинале: «Аще ополчится на мя полк, не убоится сердце мое, аще восстанет на мя брань, на Него аз уповаю» [30, с. 53].

Даже при самом неглубоком анализе подобных переложений можно с уверенностью сказать, что автор старается здесь четко придерживаться сходства с образцом. Подобным примером также может служить переложение псалма 1, которое начинается так:

Блажен, кто к злым в совет не ходит,

Не хочет грешным в след ступать,

И с тем, кто в пагубу приводит

В едином месте заседать.

Но мысль и волю подвергает

Закону Божию во всем,

И точно оный соблюдает

Во всем течении своем

[31, с. 16].

Для сравнения, начало псалма звучит так: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе, но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь» [30, с. 13]. Разница между фразой «поучится день и нощь» и практически синонимичными ей строками, кажется, разумеется, несущественной.

Требуется, однако, заметить, что в начальной редакции первая строфа переложения псалма 1 читалась так:

Блажен, кто к злым в совет не ходит,

Не хочет грешным в след ступать

И с тем, кто в пагубу приводит,

В суде едином заседать

[31, с. 16].

Существование этого варианта показывает, как близко соотносил Ломоносов переложения псалмов с окружавшей его обстановкой. Известно, что комната секретаря Канцелярии Академии наук Шумахера называлась «судейской». «В суде едином заседать» с тем, кто тебя «приводит в пагубу», преследует и теснит, – с Шумахером Ломоносов отказывался. Намек был настолько ясен, что в печатном тексте его пришлось заменить и поставить: «В едином месте заседать». Но и эта строка передавала внутреннюю боль Ломоносова, вынужденного иной раз крепиться и молчать в «совете злых», где председательствовал и ждал от него «согласных мыслей» Шумахер.

Среди переложений псалмов Ломоносова несколько особняком по своему мажорному тону стоит псалом 14-й, кстати сказать, единственный, для которого поэт применил четырехстопный хорей. Пожалуй, «нежность» этого размера, что оспаривал Тредиаковский, повлияла на общее течение стиха и придала ему естественную легкость:

Господи, кто обитает

В светлом доме выше звезд?

Кто с тобою населяет

Верьх священный горних мест?

[31, с. 24]

Далее в оригинале идет перечень качеств, необходимых праведнику для поселения в «горних местах». Ломоносов переводит его с исчерпывающей точностью. Сделать это ему было тем более легко, что, по всей вероятности, думал он в это время и о себе, и о своих противниках:

Тот, кто ходит непорочно,

Правду завсегда хранит

И нелестным сердцем точно,

Как устами, говорит

[31, с. 24].

Заметим, что сам Ломоносов в некоторой степени чувствовал себя связанным необходимостью близко придерживаться оригинала. Историку В.Н. Татищеву, советовавшему ему продолжать переложения псалмов, Ломоносов отвечал (27 января 1749 г.), что хотя совет этот ему «весьма приятен», но существует препятствие, а именно: «Я не смею дать в преложении другого разума, нежели какой псаломские стихи в переводе имеют» [32, с. 89].

Однако у Ломоносова есть парафразы, которые до некоторой степени опровергают его же собственное изречение. На первый взгляд, мы можем поставить в ряд своих предыдущих примеров еще одно переложение: довольно близко к тексту переложен на стихи псалом 103. Однако здесь поэт дает уже большую волю своей художественной фантазии; это можно заметить, если как следует вчитаться в строчки парафраза и самого псалма:

Да хвалит дух мой и язык

Всесильного творца державу,

Великолепие и славу,

 Скачать реферат