Соотношение бронетанковой техники СССР и стран Западной Европы

Улучшение качества практически всех предвоенных боевых машин шло постепенно, путем последовательного улучшения. Так было и с нашими танками, так было и с танками потенциальных противников СССР. Например, германский танк Pz-III, производившийся с 1937 г. маленькими партиями, поначалу ничем не превосходил советский БТ-7. Немецкий танк был шире и просторнее, что позволило разместить в нем экипаж и

з 5 человек, но он имел 37-мм пушку и 15-мм броню, хотя по скорости он мало чем уступал советской машине. Зато габариты германского танка позволяли весьма эффективно проводить его модернизацию, тогда как нашим конструкторам пришлось создавать новый танк.

К июню 1941 г. Pz-III получил 50-мм пушку и 30-мм броню. Именно последнее обстоятельство вместе с полным разделением труда членов экипажа и несравненно лучшими и более современными приборами наблюдения и дало ему преимущество перед БТ-7.

Можно ли было добиться аналогичных характеристик у БТ-7? В общем-то да. Можно было увеличить толщину лобовой брони до 30 мм. Это не повлекло бы за собой очень значительного увеличения веса машины. К тому же имелась возможность компенсировать его увеличение за счет усиления пружинной подвески. Вопреки традиционному мнению отказ от колесного движителя тут мало что давал, поскольку вес и габариты танка были невелики. Так что считать колесно-гусеничный движитель БТ-7 недостатком будет неверно, так же как и наличие у него бензинового двигателя — на всех германских танках стояли точно такие же.

Действительно неустранимых недостатков на этом танке имелось всего два: очень плохие приборы наблюдения и наличие экипажа из 3 человек, перегруженных своими обязанностями. Что до хороших приборов, то они появились у нас только в 1943 г., после того как наши конструкторы скопировали у англичан прибор наблюдения польского капитана Гундляха, а вот увеличить экипаж на БТ было невозможно, поскольку для этого потребовалось бы серьезным образом переделать весь танк.

Кстати, наши отечественные приборы наблюдения, традиционно оценивавшиеся как плохие, также в данном случае не имели значения. Ведь танки ведут борьбу между собой на расстоянии прямой видимости, где качество оптики не так уж и важно. Другое дело, какое задание имеет экипаж танка с этой самой «некачественной оптикой» — атаковать врага, невзирая на обстоятельства, или же бороться с ним, хорошо маскируясь, отступая и прячась.

Следует подчеркнуть, что точно такими же данными, как БТ-7, обладал и немецкий средний танк Pz-lV. Двум другим наиболее массовым боевым машинам вермахта — Pz-I и 38(t) — БТ-7 вообще почти не уступал (лишь часть этих танков имела лобовую броню 30-50 мм).

Казалось бы, все это однозначно диктовало нам тактику использования легких танков БТ-7 и Т-26 из засад и укрытий, точно так же, как это проделывали со своими легкими танками англичане в Северной Африке. Они укрывали их мешками с песком, завалами из камней, иногда просто зарывали в грунт по башню — и несли значительно меньшие потери в обороне, чем СССР. К тактике танковых засад наши военные специалисты перешли только осенью 1941 г., когда 90 % наших танков уже было подбито, а до этого подобную тактику не разрешал им устав, который для танковых частей и в обороне, и в наступлении предусматривал один-единственный вид боя — атаку. Стрельба с места в обороне допускалась в самых редких случаях. Средний танк РККА Т-28, пусть даже к лету 1941 г. и он уже безнадежно устарел, по вооружению превосходил абсолютно все германские танки, причем его пушка могла поражать противника на таких дистанциях, которые для других машин являлись запредельными. Однако и Т-28, так же как и более современные наши танки, должны были противника непременно атаковать, что при полном господстве в воздухе германской авиации имело самые роковые последствия.

Во-первых, противнику можно было бомбить наши танки с воздуха, а во-вторых, использовать против любых наших танков 88-мм зенитные орудия, снаряды которых пробивали броню даже таких танков, как КВ-1 и КВ-2.

Основная масса танков Т-35 и вовсе вышла из строя не по боевым, а по техническим причинам: из-за аварий, поломок, очень часто к тому же вызванных элементарно плохой обученностью экипажей. Несколько танков перевернулись во время движения, впрочем, вина здесь не столько самих водителей, сколько конструкторов этого танка, поскольку обзорность с места механика-водителя была очень плохой. Но самой большой проблемой было покинуть эту машину в том случае, если она была подбита. При выходе из люков главной башни экипаж оказывался на четырехметровой высоте под огнем противника. В то же время люк механика-водителя открыть было нельзя, не повернув влево пулеметную башню, заклинивание которой могло стоить ему жизни. Выход из задних башен был сильно затруднен нишей главной башни и поручневой антенной. Получалось, что члены экипажа Т-35 становились, по сути дела, заложниками собственного танка, а все из-за того, что вопросы посадки и высадки из него экипажа конструкторы не продумали заранее.

Впрочем, и конструкторов сильно винить тоже нельзя. Дело в том, что в конструкцию уже разработанных танков часто вносились изменения, облегчавшие его промышленное производство, а не эксплуатацию. Получалось, что СССР наращивал выпуск машин, а германские военные специалисты повышали качественный уровень подготовки танковых экипажей, которые у нас в предвоенной спешке готовились кое-как.

С января 1939 года по 22 июня 1941 года Красная Армия получила более семи тысяч танков, в 1941 году промышленность уже могла дать около 5,5 тысячи танков всех типов. Что касается КВ и Т-34, то к началу войны заводы успели выпустить 1861 танк. Практически новые танки только со второй половины 1940 года начали поступать в войска приграничных округов.

К трудностям, связанным с количественной стороной дела, прибавились проблемы организационные. Красная Армия была пионером создания крупных механизированных соединений - бригад и корпусов. Однако опыт использования такого рода соединений в специфических условиях Испании был оценен неправильно, и мехкорпуса в нашей армии были ликвидированы. Между тем еще в битве при Халхин-Голе РККА многого добилась активным применением мобильных танковых соединений. Широко использовались мощные танковые соединения Германией в ее агрессивных действиях против стран Европы.

Необходимо было срочно вернуться к созданию крупных бронетанковых соединений.

В 1940 году начинается формирование новых мехкорпусов, танковых и моторизованных дивизий. Было создано 9 мехкорпусов. В феврале 1941 года Генштаб разработал еще более широкий план создания бронетанковых и моторизованных войск, чем это предусматривалось решениями правительства в 1940 году.

Учитывая количество бронетанковых войск в германской армии, в марте 1941 года было принято решение о формировании 20 механизированных корпусов.

Для полного укомплектования новых мехкорпусов требовалось 16,6 тысячи танков только новых типов, а всего около 32 тысяч танков. Такого количества машин в течение одного года практически при любых условиях взять было неоткуда, недоставало и технических, командных кадров.

 Скачать реферат