Войны ограниченные и войны тотальные

Значение оптимально построенной системы стратегического управления в нашей стране многие недооценивают и по сей день. Эта система все еще недостаточно разработана. Нуждается она и в соответствующих федеральных законах. Поэтому доныне весьма современно звучит фраза древнего китайского мыслителя, видного представителя «школы военной философии» Суньцзы: «все люди знают ту форму, посредством которо

й я победил, но не знают той формы, посредством которой я организовал победу». Между тем ключевую роль в организации победы играет именно система стратегического управления

Можно назвать следующие функции системы стратегического управления:

— разработка стратегических планов и обеспечение стратегического руководства вооруженными силами, включая руководство операциями, проводимыми командующими объединенными и специальными командованиями и выполнение по указаниям министра обороны любых других командных функций по отношению к этим командованиям;

— предоставление руководящих военных указаний для использования министерствами видов Вооруженных сил, Вооруженными силами и агентствами Министерства обороны при разработке или соответствующих детальных планов;

— разработка доктрин проведения совместных операций и боевой подготовки, а также координации военного образования военнослужащих;

— подготовка и предоставление министру обороны для его информации и рассмотрения общих стратегических руководящих указаний по разработке программ промышленной мобилизации [6].

Именно организация стратегического управления не раз являлась в нашей истории «ахиллесовой пятой» государства, что неминуемо приводило если и не к военным поражениям, то к чрезмерным потерям. В частности, это относится к начальному периоду Великой Отечественной войны.

«Русские долго запрягают коней, зато быстро ездят», — отметил в свое время Уинстон Черчилль. Это действительно одна из характерных черт нашей стратегической культуры. Однако современные тенденции развития военно-политической ситуации вокруг России уже не позволяют рассчитывать на подобный «механизм запрягания» — как в силу временного фактора, так и его чрезмерной затратности. Поэтому сегодня как никогда актуальна задача смены некоторых компонентов российской стратегической культуры и заблаговременного создания системы стратегического руководства [11, 12].

Стратегическое управление, прежде всего, должно полностью соответствовать характеру войн и вооруженных конфликтов, с которыми, возможно, придется иметь дело нашей стране в предстоящие 20-25 лет. Ведь на протяжении многих лет внимательно исследующего тенденции развития военно-политической обстановки, в первой четверти XXI века будет иметь место нарастание — в новых формах и с новыми участниками – «ядерной конфликтности» в системе международных отношений. Обозначилась перспектива нового передела сфер политического, экономического и военного влияния — и в них сейчас попадают районы традиционных российских интересов, да и даже сама территория России [12].

Еще одно требование к оптимальной модели стратегического управления — ее соответствие номам построения демократического правового государства. Это не дань новой политической моде и абстрактным принципам, а вопрос выбора для России наиболее рациональной системы функционирования общества и государства, в том числе в такой важнейшей сфере, как оборона.

В системе стратегического управления разведке принадлежит исключительно важную роль. При этом одной из важнейших задач разведки в наше время остаются выявление и оценка не только возможностей, но и намерений иностранных государств. Стоит учитывать, что при всех колоссальных возможностях современных технических средств человеческий фактор в разведывательной деятельности продолжает играть исключительно важную роль [12].

В основе принятия верного решения лежит не только достоверная оценка вероятного противника, но и самого себя, своих сил и возможностей. Получение такой информации на стратегическом уровне — может быть, задача не менее трудная, чем добывание сведений о противнике, так как этому нередко препятствуют групповые интересы внутри военного ведомства, соперничество между командованиями видов вооруженных сил, родов войск и т.п. Но без объективной и всесторонней информации о реальных возможностях своей армии высшее государственное руководство не способно принимать правильные стратегические решения. Это обусловливает потребность иметь в системе стратегического управления специальные подразделения, максимально не связанные с интересами тех или иных видов вооруженных сил и оборонной промышленности.

Так, в министерстве обороны США в этих целях еще в 1971 году было создано управление комплексных оценок, которое организационно поставлено как вне разведки, так и вне органа оперативно-стратегического планирования комитета начальников штабов и замыкается на министра обороны, являясь важным элементом американской системы стратегического управления [12].

Генеральный штаб — один из важнейших органов в системе стратегического управления, являющийся, по выражению маршала Шапошникова, «мозгом армии». Именно интеллектуальная сила Генерального штаба может определять его видную роль в системе стратегического управления [11, 67].

Для совершенствования системы стратегического управления в РФ немалое значение сохраняет опыт работы Ставка ВГК в годы Великой Отечественной войны, когда был создан один из наиболее действенных в мировой истории механизмов стратегического управления.

Известно, например, что накануне войны и в ее начальный период система стратегического управления в СССР функционировала весьма неэффективно. Невосполнимый ущерб в этой системе был нанесен самому ценному компоненту — людям; была почти полностью уничтожена институционная память — один из важнейших атрибутов любой системы управления. На десятилетия возникло извращенное представление о важности человека, «человеческого капитала» в военной организации (как и в госуправлении в целом): стала доминировать сталинская идея о том, что «незаменимых людей у нас нет», живучая и до сих пор в значительной части нашего общественного сознания, в том числе в политической элите.

Во многом поучителен для нас и иностранный опыт как Соединенных Штатов Америки и их союзников по НАТО, так и Китая, обладающего оригинальной стратегической культурой. В американской системе стратегического управления «командная цепочка» выглядит следующим образом: президент США как верховный главнокомандующий — министра обороны — командующие объединенными и специальными командованиями. Председатель КНШ может быть включен в эту операционную цепочку по решению президента или министра с правом передавать их приказы и директивы. Возможно, сильная сторона КНШ в том и проявляется, то он не обременен огромным объемом административных функций, которые хотя и повысили бы его вес в повседневной жизни государственной бюрократии США, но зато снизили бы его роль в системе стратегического управления как «мозга армии», разработчика оперативно-стратегических планов [11, 87—93].

 Скачать реферат