Музыка конца XІX и начала XX века

Кончался XIX век и вместе с ним - старый уклад жизни. Многие, как и еще один гений той эпохи Александр Блок, предчувствовали "неслыханные перемены, невиданные мятежи" - то есть социальные бури и исторические потрясения, которые принесет с собой век ХХ-й. Одни ударялись в учения, занесенные в Россию с Востока, из Индии, другие - в домашнюю мистику, третьи - в символизм, четверты

е - в революционный романтизм, пятые . Кажется, никогда еще при одном поколении не рождалось столь много самых различных направлений в искусстве. Скрябин же остался верен самому себе. "Искусство должно быть праздничным, - говорил он, - должно поднимать, должно чаровать".

Но на деле музыка его оказалась столь новой и непривычной, столь дерзкой, что, например, исполнение его Второй симфонии в Москве 21 марта 1903 года превратилось в форменный скандал. Мнения публики разделились: одна половина зала свистела, шикала и топала, а другая, встав возле эстрады, бурно аплодировала. "Какофония" - таким страшным словом назвал симфонию мэтр и учитель Н. С. Римский-Корсаков, а вслед за ним и десятки других музыкальных авторитетов. Но Скрябин ничуть не был смущен. Он уже ощущал себя мессией, провозвестником новой религии. Такой религией для него было искусство. Он верил в его преобразующую силу, он верил в творческую личность, способную создать новый, прекрасный мир. Он мыслил модными тогда планетарными масштабами. "Иду сказать им, - писал он в эти годы, - чтобы они . ничего не ожидали от жизни, кроме того, что сами по себе могут создать . Иду сказать им, что горевать не о чем, что утраты нет. Чтобы они не боялись отчаяния, которое одно может породить настоящее торжество. Силен и могуч тот, кто испытал отчаяние и победил его". При таком масштабе горести жизни как бы самоутрачивались.

Под влиянием такого воинствующего оптимизма Скрябин пишет в 1903 году свою знаменитую Четвертую сонату для фортепьяно, в которой передано состояние неудержимого полета к манящей звезде, изливающей потоки света. Такова и Третья симфония, названная композитором "Божественной поэмой" (1904). Преодолев трагизм бытия, человек становится богоравным - тогда и открывается перед ним торжествующая красота мира.

В воспоминаниях о Скрябине есть эпизод, когда он уже со второй женой жил в 1905-1906 годах в итальянском городке Больяско. Не раз в прогулках по окрестностям его сопровождал оказавшийся в эмиграции русский философ Г. В. Плеханов, пропагандист марксизма. В ту пору Скрябин писал свою "Поэму экстаза" и вера его в безграничные возможности человека-творца достигла крайних форм.

В одну из прогулок, проходя по высокому мосту через высохшее каменное русло, Скрябин вдруг заявил своему спутнику: "Я могу броситься с этого моста и не упасть головой на камни, а повиснуть в воздухе благодаря силе воли .". Философ внимательно выслушал Скрябина и невозмутимо сказал: "Попробуйте, Александр Николаевич .". Попробовать Скрябин не решился.

Но рядом с грандиозным, как бы над личным и сверхчеловеческим, в музыке Скрябина звучало нежное, интимное. Это была тончайшая лирика, поэзия хрупких чувств и настроений, их прихотливые переменчивые нюансы, поэзия томления и истомы, тревоги и судорожного поиска.

Скрябин много сочиняет, его издают, исполняют, но все же он живет на грани нужды, и желание поправить свои материальные дела снова и снова гонит его по городам и весям.

Гастроли в США, в Париже, в Брюсселе. "Поэма экстаза" триумфально шествует по европейским столицам, а Скрябин уже в лихорадке новой работы - он пишет своего "Прометея" ("Поэму огня", 1910). "Прометей" считается центральным образом всей музыки Скрябина - ведь этот титан, по не вполне понятным мотивам похитивший у богов с Олимпа огонь и даровавший его людям, так был похож на скрябинского творца. Для исполнения своей музыкальной феерии композитору понадобилось расширить оркестр, включить хор, фортепьяно, а кроме того ввести в партитуру нотную строку, обозначавшую цветовое сопровождение, для чего он придумал специальную клавиатуру . Такое было впервые в истории музыки, хотя некую, пусть условную связь музыкального звука и цвета установили еще древние греки.

Премьера нового симфонического произведения стала главным событием русской музыкальной жизни.

Это произошло 9 марта 1911 года в Петербурге в зале Дворянского собрания, том самом, который теперь принадлежит Петербургской государственной филармонии. Дирижировал знаменитый Кусевицкий.

За фортепьяно был сам автор. Успех был огромный. Через неделю "Прометей" был повторен в Москве, а затем зазвучал в Берлине, Амстердаме, Лондоне, Нью-Йорке. Светомузыка - так было названо изобретение Скрябина - заворожила тогда многих, тут и там конструировались новые свето-проекционные аппараты, обещая новые горизонты синтетическому звуко-цветовому искусству. Однако в наши дни цветовое сопровождение музыки явление столь обычное, что никто уже не обращает на него внимание. К тому же, как оказалось, под цвет, да еще и с дымом, лучше всего получаются эстрадные песенки да танцы в стиле "диско".

Но и в то время к новациям Скрябина многие отнеслись скептически - тот же Рахманинов, который однажды, разбирая за роялем в присутствии Скрябина "Прометея", спросил не без иронии, какой тут цвет. Скрябин обиделся .

Этот хрупкий, небольшого роста человек, вынашивавший титанические замыслы и отличавшийся необыкновенной работоспособностью, обладал, несмотря на известную заносчивость, редким обаянием, привлекавшим к нему людей. Подкупала его простота, детская непосредственность, открытая доверчивость его души. Были у него и свои маленькие чудачества - долгие годы поглаживал пальцами кончик носа, полагая, что таким образом избавится от курносости. Он был мнителен, боялся всяческих инфекций и на улицу без перчаток не выходил, не брал в руки денег, за чаепитием предупреждал, чтобы не поднимали со скатерти сушку, упавшую с тарелки - на скатерти могли оказаться микробы .

Из композиторов-современников, похоже, его не интересовал никто. Из тех, кто был до него, он называл лишь два-три имени. Себя ненавязчиво мнил мессией, считая, что главное его произведение впереди. Под впечатлением от до сих пор не расшифрованной философии Е. П. Блаватской, захватившей тогда воображение многих, писал некую "Мистерию", в которой должно было принять участие все человечество. За семь дней, срок, за который Бог создал земной мир, в результате этого действа люди должны были перевоплотиться в некую новую радостную сущность, приобщенную к вечной красоте.

Скрябин мечтал о новом синтетическом жанре, где сольются не только звуки и цвета, но также запахи и пластика танца. "Но как ужасно велика работа, как ужасно она велика!" - с беспокойством восклицал он. Возможно, он стоял на пороге, перешагнуть который еще никому не удавалось .

Странно и то, что, казалось бы, сочиненная "Мистерия" так и не была записана. Сохранились лишь нотные отрывки из так называемого "Предварительного действа" к "Мистерии". 27 апреля 1915 года в самом расцвете сил и таланта Скрябин умер от общего заражения крови. Ему было сорок три года. В пределах, пяти лет до и после него умерло еще несколько гениев того больного поколения России: сорокалетние Врубель и Блок, тридцатишестилетний Чюрленис.

 Скачать реферат