Экономическая история азиатских государств в эпоху средневековья

Усиление частнособственнической тенденции встречало яростное сопротивление со стороны большей части членов госаппарата, боровшихся за сохранение своего монопольного положение коллективного собственника всего земельного фонда и максимально возможной части всего прибавочного продукта. Т.о., в противодействии частнику и крестьянство и государство занимали внешне консервативную позицию, что лишало

частнособственническую тенденцию в деревне всякой перспективы (к тому же, ее победа вела к гибели государства и вторжению кочевников, и в итоге "победитель" - частник терял вообще все, т.к. становился первой жертвой восставших крестьян и жадных до грабежа кочевников). В совместной борьбе с частником крестьянство выступало в роли опоры государства, олицетворявшего собой АСП, а государство - в роли защитника эксплуатируемого им "по-правилам" крестьянства от неумеренной эксплуатации его "сильными домами".

Вышеуказанные факторы, особенно боязнь остаться один на один с бунтующими против нарушения традиционного статус кво спаянными крестьянскими общинами, побуждали землевладельцев Востока в лице их наиболее дальновидных представителей из чувства самосохранения признавать ведущую статусную роль государства в экономике и в политике (независимо от соотношения государственного и частного секторов в деревне). К тому же, открытый характер господствующего класса на Востоке делал для частновладельцев гораздо белее выгодным участие в коллективной эксплуатации. История свидетельствует, однако, что она делается отнюдь не всегда именно дальновидными представителями тех или иных классов.

Не следует заблуждаться и на основании европейского опыта развития с прогрессивной ролью частной собственности строить выводы, что "однозначно консервативные" восточное государство и крестьянство пресекли "исторически прогрессивную" частновладельческую тенденцию в деревне. На самом деле землевладелец на Востоке - социальный паразит, живущий в городе за счет обкрадывания крестьянства и государства посредством ренты-оброка и непосредственного участия в с/х производстве не принимающий. Восток не испытал революционизирующего воздействия барщинного хозяйства на развитие с/х производства и производственных отношений вообще, поскольку аграрное перенаселение делало гораздо более выгодным взимание оброка с принадлежавших владельцу земель. К тому же, отсутствие системы майората в большинстве стран Востока способствовало быстрому распылению земельной собственности (в эпохи Суй-Тан в Китае даже члены императорской фамилии имели не более чем по 10 тыс. му земли (15 му - 1 га) и на полученный с этой площади доход в 60 т зерна могли содержать 20-30 семей обслуги, т.е. двор среднего русского помещика 19 в. Через два-три поколения наследники принца оставались (уже без титула) с правами на жалкие части некогда крупного по китайским стандартам хозяйства). Аналогичные процессы происходили и в нетитулованной землевладельческой среде, отчасти компенсировавшей свое обнищание увеличением поборов с крестьянства.

Если роль частника в восточной деревне можно однозначно квалифицировать как паразитическую, то в городе рентные накопления землевладельцев могли превратиться (теоретически) в капитал, соединившись с дешевой рабочей силой вынужденных сельских мигрантов (если в Европе количество ремесленников зависело от общественных потребностей в их продукции, то для Азии характерен их переизбыток в связи с перенаселенностью и пауперизацией дерерни). В отличие от сельской местности, где государство враждебно относилось к частнику, подрывающему устои, развитие за его счет городского ремесленного и мануфактурного производства могло (по логике европейца) считаться общественно полезным и не опасным для государства делом. Попытки подобной производительной реализации рентных накоплений на Востоке имели место и наиболее поучительной из них была первая в мире дискуссия о возможности перехода от государственной к рыночной городской экономике, проведенная в Китае в 81 г. до н.э. и вошедшая в историю как "Дискуссия о соли и железе" (Яньтелунь).

Яньтелунь

Хотя ханьский Китай уже исчерпал возможности экстенсивного развития (Европа такие возможности потеряет в ХIХ в., Россия в к. ХХ в.), проблема форм собственности в городе не была столь острой, т.к. Китай был самой могущественной державой Азии того времени и не испытывал внешнего давления и разлагающих социально-политический организм импульсов со стороны более развитых цивилизаций. Поэтому дискуссия проходила в лучших китайских традициях "на самом верху" с благословения императора в форме спора мудрецов, апеллирующих к классическим произведениям древних.

Китайская цивилизация и культура носит проектный характер. Это выражается в превалировании в ней идеальных (духовных, морально- этических) моментов над материальными, в отведении материальному роли средства достижения идеального, а Идеал Китая - Стабильность, доходящая до принципиальной застойности. Проблема форм собственности в городе также решалась исходя из того, насколько они обеспечивают сохранение стабильности и порядка. Участники дискуссии решали вопрос: кто - государство или частник - должен заниматься городской экономикой и, соответственно, как произведенная продукция достигнет потребителя - через систему государственного распределения или посредством купли- продажи в частной торговой сети?

Сторонники государственной городской экономики (в основном из числа чиновников) со знанием дела предупреждали, что "если весь доход проходит через один канал, то такое государство непобедимо; а если через несколько, то государство обречено". Эти апологеты твердой законности и сильной государственной власти также апеллировали к уравнительней психологии масс.

Рыночная оппозиция в лице ученых-конфуцианцев требовала упразднения государем "казенных учреждений, ведающих добычей и производством соли, железа и опьяняющих напитков". Оппозиция заявляла, что "чиновники кишмя кишат", используя свои возможности в системе государственного производства и распределения указанной продукции для собственного обогащения. Конфуцианцы предлагали отказаться от государственного регулирования торговли дефицитом в пользу расширения частного производства и торговли для ликвидации всех и всяческих дефицитов.

Победителями из дискуссии (которая, по крайней мере теоретически, могла изменить фундаментальные основы и будущий ход развития китайского общества) вышли государственники, сумевшие доказать, что замена государственной экономики на рыночную может привести только одно существенное положительное изменение - рост производства, но много отрицательных последствий, угрожающих самому существованию общества и государства:

- во-первых, это ускоренный процесс социальной дифференциации (признаваемое массами экономическое неравенство по должности между подавляющим большинством населения и ничтожным количеством чиновничества заменилось бы гораздо более существенным неравенством по результатам экономической деятельности с перспективой социальных потрясений и подрыва стабильности);

 Скачать реферат