Сущность терроризма в народническом движении 60-х – 70-х годов XIX века

Одним из самых ранних был кружок ишутинцев – тайное революционное общество в Москве, названное по имени его организатора и руководителя Николая Андреевича Ишутина. Выросло общество из кружка, примыкавшего к «Земле и воле», и действовало в 1863–1866 гг. Как рассказывал сам Ишутин, «общество «Организация» приняло свое начало в 1863 году и состояло тогда из меня, Юрасова, Загибалова и Федосеева, К

арачарова, Страндена, Ермолова, Шаганова… [В] 1865 году к нам прибавились новые члены…».[1]

Под влиянием социалистических идей (а особенно романа Н.Г. Чернышевского «Что делать?») кружковцы открывали артели и мастерские, ассоциации, в которых не было какого-то одного хозяина, и прибыль делили между собой сами артельщики. Молодые работники надеялись, что таким образом сумеют создать традиции коллективной собственности и коллективного труда. В этом они видели залог будущего социалистического преобразования России. Вообще, целью общества «Организация» было устройство посредством революции общества на социальных началах. «Вот те главные принципы, которых это общество придерживалось: земля есть принадлежность государства, всякий член государства имеет полное право на известную часть земли».[2]

На первый взгляд ничего, связанного с террористической деятельностью, не прослеживается.

Но в то же время в программе кружка предусматривалась организация заговоров против представителей власти. О двойственности тактики ишутинцев свидетельствовала структура их организации: общество делилось на разряды, которые занимались распространением своих идей; также внутри него действовал строго засекреченный кружок под названием «Ад», занимающийся террористической деятельностью. «Кроме того, - рассказывает Ишутин на следствии, - полагалось устроить кружок «Ада». Цель этого кружка была цареубийство, в случае ежели правительство не согласиться с требованиями».[3] Террор, по мнению ишутинцев, следовало применять не только против самодержавия, но и против всех, кто может послужить помехой для намеченных революционных планов. Революционеры считали, что цареубийство либо позволит им захватить власть в стране либо вынудит власти пойти на уступки. И уж обязательно разбудит инертные массы.

Узнавая о подобных разговорах в стране, император Александр II все же надеялся, что речь идет о кучке сумасбродов, которые никогда не осмелятся перейти от слов к делу.

4 апреля 1866 года в четыре часа пополудни император вышел из Летнего сада после традиционной прогулки в сопровождении племянника, герцога Николая Лехтенбергского, и племянницы, принцессы Марии Баденской, и направился к карете, ожидавшей их возле решетки. Как всегда, у ворот собралась группа уличных зевак. В тот момент, когда он поднимался в карету, от группы отделился человек и навел на него револьвер. Подскочивший к нему крестьянин крикнул: «Ты что делаешь?!» - и быстрым движением отвел дуло револьвера в сторону. Раздался выстрел, но пуля просвистела рядом с головой Александра, не задев его. Безумец приготовился было выстрелить вторично, но на него уже набросились люди и сбили его с ног. Вырываясь, он кричал: «Почему вы схватили меня? Я крестьянин! Император обманул вас! Он не дал вам достаточно земли!». Толпа быстро разрасталась. Прозвучали призывы расправиться с преступником. Совершенно спокойный и быстро овладевший собой император категорически воспротивился этому и приказал охране из своей свиты увести его. После этого он отправился в Казанский собор, чтобы отслужить благодарственный молебен за свое счастливое спасение.

Следствие сразу установило личность террориста. Им оказался некий Дмитрий Каракозов, студент, выгнанный сначала из Казанского университета, затем из Московского. Там он свел знакомство с другим студентом, Ишутиным, который основал подпольную группу под названием «Организация» и маленькую народную школу, где учил детей принципам безжалостной революционной борьбы. В этой бурлящей среде Каракозов быстро пришел к мнению, что виновником всех несчастий народа является царь. Тот, кто покончит с ним, распахнет перед неимущими врата в социальный рай. В феврале 1866 года он объявил Ишутину и еще четверым своим товарищам, что намеревается убить царя. Одержимый навязчивой идеей, он приехал в Санкт-Петербург, изучил маршруты передвижений императора и 4 апреля занял позицию у выхода из Летнего сада.

Расследование заговора было поручено Михаилу Муравьеву, прозванному «литовским палачом». Каракозов отказался назвать имена сообщников. Тем не менее полиция выявила и арестовала членов «Организации». Второстепенные персонажи были приговорены к каторжным работам, Каракозов и Ишутин – к смертной казни. В обществе были уверены, что царь, который всегда отменял смертные приговоры, пощадит двух революционеров. И, действительно, он согласился заменить Ишутину казнь ссылкой в Сибирь. Тот узнал об этом, когда ему уже приготовились надеть на шею петлю. В отношении Каракозова Александр колебался. Террорист направил свой пистолет не только на него, но и на всех его предшественников. Подверглись угрозе три века российской империи. Требовалось примерное наказание, в противном случае был бы неизбежен рецидив. Каракозов был повешен на гласисе Петропавловской крепости. Вообще, по "каракозовскому делу" находились под следствием более 2 тыс. человек 36 из них судили. Многие были сосланы.

Выстрел Каракозова пробудил Александра от либеральных грез. Эра великих реформ завершилась. Были приструнены земства, произведены обыски в среде оппозиции, установлен контроль за студентами, запрещены либеральные журналы. Полиция объявила охоту на революционеров.

2.3 «Народная расправа»

Ответом революционеров был резкий разрыв с «цивилизационными» формами борьбы. В конце 60-х годов бывший сельский учитель С.Г. Нечаев создал революционное общество под символическим названием «Народная расправа». Его члены должны были отказаться во имя революции от всех моральных норм, поставив себе правилом «цель оправдывает средства». Отвергая весь общественный порядок, они отказывались и от собственных прав на родственные чувства, дружбу и любовь ради идеи революции. В их глазах лишалась цены сама человеческая жизнь. Нечаев стер границу между революционной борьбой и преступлением, во многом предвосхитив практику большевизма. Ф.М. Достоевский отразил губительную силу нечаевщины в романе «Бесы».

Сергей Нечаев вошел в историю русского революционного движения как человек, наделенный сильной волей, крайним самолюбием, деспотизмом и всепоглощающей ненавистью к властям. Революционерка В. Александровская так описывает этого человека: «Личность Нечаева, по моим весьма внимательным, хотя и кратковременным наблюдениям, обладает следующими свойствами. Он смел и остроумен, но не всегда осторожен, смел же до дерзости. Деспот весьма односторонний. Хитер и подозрителен, но не глубок и односторонне легковерен. Непреклонной воли, но с неверным соображением. Деятелен до изнурения. Общечеловеческих мирных стремлений или слабостей никаких не проявляет, кроме слепой самоуверенности. Как понимание людей, так и всего окружающего у него односторонне».[4] Выходец из разночинцев, он, обладая упорством, цепкой памятью самоучкой прошел гимназический курс, но глубокими знаниями не обладал. Сблизившись с революционной молодежью, Нечаев пытался добиться роли непререкаемого лидера, используя для этой цели прямые мистификации: распускал слухи о своем аресте и о побеге из Петропавловской крепости. Побывал за границей у Герцена, Огарева и Бакунина, которых пытался убедить в готовности России к революции. Буквально очаровал Бакунина и Огарева, увидевших в нем одного из тех «беспардонных юношей», которые приходят на смену старшему поколению революционеров. Однако обмануть «рентгеновский» глаз Герцена ему не удалось. «У него змеиный взгляд», - заявил патриарх освободительного движения.

 Скачать реферат