Внешнеполитическая стратегия Пакистана

В целом складывается ситуация, когда внутриполитическое положение в современном Пакистане в значительной мере подчинено влиянию внешних факторов, действующих в противоположных направлениях. Так, если Индия и Иран поддерживают сепаратистские тенденции, то Китай и США, поддерживая военных (в основном посредством материально-технической помощи), способствуют сохранению политической стабильности в

стране. Перспектива, видимо, будет определяться способностью государственной структуры сохранять теми или иными методами (иногда силовыми) внутреннюю стабильность. Пришедшему к власти в октябре 1999 г. из-за Каргилских столкновений с Индией генералу Мушаррафу это пока удается. Но достигнутое равновесие остается непрочным – любые изменения в расстановке политических сил в регионе могут породить противоположные тенденции.

В последние годы активизация исламского фундаментализма проявляется не только в форме догматических доктрин изучения ислама (как это было в годы правления М. Зия-уль-Хака), но и в их открытом выходе на политическую арену Пакистана, в развитии экстремистских и террористических течений. В отличие от движений, нацеленных на возрождение национальных культурных традиций и сливающихся иногда с сепаратистскими течениями в отдельных провинциях, религиозные тенденции не признают ни культурных, ни политических границ, выступая под флагом ислама и обретя облик мирового терроризма. Именно в XXI веке человечество столкнулось с этой угрозой, наблюдая, как открыто на территории Афганистана и нелегально – в самом Пакистане проходят подготовку интербригады для многочисленных войн, включая Кашмир, Синьцзян и Чечню.

Принимая решение о поддержке США, Мушарраф прекрасно осознавал опасности для собственной страны, но он не мог пойти на то, чтобы превратить Пакистан в главный очаг мирового терроризма.

Если представить перед собой карту современной Евразии и мысленно прочертить на ней дугу нестабильности, протянувшуюся, по словам В. Путина, «от Косово до Филиппин», то в самом центре этой дуги, где сходятся границы пяти государств (Индии, Пакистана, Китая, Афганистана и Таджикистана) и на стыке распространения трех мировых религий (ислама, буддизма и индуизма) расположена Кашмирская долина – территория больших разногласий между Индией и Пакистаном, которые длятся вот уже более полувека. Военные столкновения между Индией и Пакистаном в Каргиле летом 1999 г. вновь наглядно доказали, что «кашмирский вопрос» по-прежнему не решен и что, по всей видимости, такая глубокая проблема не может быть разрешена в двустороннем порядке. Тем более, что вся система безопасности в Южной Азии получила новое качество после ядерных испытаний весной 1998 г.

2002 г. начался в Кашмире с наращивания приграничных группировок индийских и пакистанских вооруженных сил. Поводом к очередному всплеску напряженности стал теракт у стен парламента Индии, совершенный исламскими экстремистами 13 декабря 2001 г. Дели обвинил в его организации соседний Пакистан и направил в Кашмир дополнительные воинские контингенты. Исламабад ответил тем же. В результате к весне 2002 г. с обеих сторон на границе было сконцентрировано более 1 млн. человек. Словесная перепалка политиков периодически перерастала в настоящие, преимущественно артиллерийские баталии на границе. Однако начиная с октября 2002 г., после проведения выборов в индийской части Кашмира, напряженность постепенно стала ослабевать. Противоборствующие стороны начали отвод войск из приграничных районов. При этом в течение всего года обладающие ядерным оружием Индия и Пакистан фактически шантажировали мировое сообщество угрозой начала полномасштабной войны с применением оружия массового уничтожения.

Оценивая соотношение ядерного потенциала Пакистана и Индии, необходимо отметить достигнутое между ними относительное равновесие. Оно сохраняется вследствие численного превосходства Индии по количеству боеголовок и ракетной техники при тактическом превосходстве Пакистана (односторонняя направленность на Индию, в то время как под прицелом последней находится также и Китай). Однако пока нет никаких гарантий того, что наличие ядерного оружия у Пакистана и Индии приведет к созданию относительно стабильной модели взаимного сдерживания, поскольку между ними лежит Кашмир. Стимулы к превентивному нападению есть и у той, и у другой стороны. Последние испытания баллистических ракет, способных нести ядерное оружие, были проведены как Индией, так и Пакистаном 25–26 марта 2003 г. – сообщение прошло практически незамеченным, поскольку после 20 марта внимание всего человечества оказалось приковано исключительно к Ираку.

При подобной взрывоопасной ситуации проблема Кашмира должна была бы (и могла бы) быть разрешена именно при участии международных посредников. Именно на таком варианте по-прежнему настаивает Пакистан, в то время как Индия неустанно вспоминает подписанное в июле 1972 г. Симлское соглашение, обязывающее решать вопрос исключительно на основе двусторонних переговоров. Вероятно, поддерживая политику Дж. Буша в сентябре 2001 г., Мушарраф стремился заручиться взаимностью в поисках решения проблемы Кашмира. Но, как показали последующие события (переговоры в Алма-Ате в июне 2002 г. и визит в Москву в феврале 2003 г.), Мушарраф попытался найти поддержку и со стороны России, воспользовавшись лозунгом объединенной борьбы с мировым терроризмом. Определенно при этом им учитывался и тот факт, что Индия после перехода к свободному рынку постепенно начала терять свой интерес к России, равно как и свою зависимость от последней.

Политические отношения с Афганистаном традиционно осложнялись тенденциями сепаратизма среди пуштунского населения (вопрос о создании Пуштунистана). Они особенно активизировались в 70-е годы после отделения Восточного Пакистана и неуклонно подпитывались внешними силами (как из Афганистана, большинство населения которого составляют именно пуштуны, так и прокремлевской идеологией). Остроту проблеме придавала практическая открытость пакистано-афганских границ для племенных кочевников. После того, как на территорию Афганистана в 1979 г. были введены советские войска, проблема приобрела новую окраску. Пакистан оказался вынужден оказывать всестороннюю поддержку афганским муджахедам, получая взамен огромную финансовую и военную помощь со стороны США. Пакистану пришлось принять поток миллионов афганских беженцев, которых разместили в лагерях на территории СЗПП и Белуджистана.

Именно в этих лагерях в конце 1994 г. зародилось движение Талибан, поставившее перед собой цель навести порядок в Афганистане, покончить с многочисленными вооруженными столкновениями за передел власти на клановой и этнической основе. Эти проблемы достались Афганистану после вывода оттуда советских войск в 1989 г. наряду с разрушенной экономикой, горами оружия и расцветом наркобизнеса. После того, как Талибан оккупировал 90% территории Афганистана, оттеснив Северный альянс к границам с Центральной Азией, единственное, что ему удалось выполнить из программных обещаний – приостановить рост наркобизнеса. Взамен талибы стремились получить признание мирового сообщества, и здесь Пакистан целиком выступал на их стороне, признав Талибан в качестве законного правительства. Подобная политика Пакистана не вызывала резкой критики со стороны США, которые в принципе были готовы поддержать Талибан (в обмен на стабильный Афганистан и разрешение на строительство трубопроводов из Центральной Азии к Аравийскому морю).

 Скачать реферат