Российско-турецкие противоречия в международных отношениях в конце ХХ века

Благоприятные условия для реализации упомянутого набора создавались тем (и это стало, по существу, еще одним фактором), что новым государствам предстояло решать сложную, комплексную задачу выбора модели развития как во внутри-, так и во внешнеполитическом плане. Не имевшие в большинстве своем опыта государственности, не обладавшие на тот период закрепленными в международно-правовом порядке гран

ицами, с неопределенной политической ориентацией, с экономикой, страдающей в результате быстрого отсечения от России фантомными болями, эти квазигосударства не могли самоопределяться без опоры на сильных партнеров и союзников.

Так называемые «мусульманские республики» сделали свой выбор довольно быстро – светско-исламская модель Турции, выгодно сочетающая западную модернизацию с традиционной идеологией, основанной на исламе умеренного толка, явилась для них наиболее привлекательной.

1992 год стал годом «триумфального шествия» турецкой дипломатии по территориям бывших республик Советского Союза и Югославии. В феврале министр иностранных дел Турции совершает поездку по 5 мусульманским республикам Закавказья и Средней Азии, что стало началом установления с ними официальных многосторонних связей. Одновременно Турция заявила о признании Македонии, Боснии и Герцеговины, Словении и Хорватии. В этом же месяце подписывается турецко-украинское соглашение о сотрудничестве в экономической области, создавшее необходимую правовую базу для расширения турецкой активности на Украине, прежде всего в Крыму. В этом же году заключен Договор об основах отношений между Российской Федерацией и Турецкой Республикой.

В марте 1992 года Турция даже предпринимает попытку непосредственного участия в урегулировании проблемы Карабаха, для чего в Москву для встречи с президентом Армении Тер-Петросяном направлялся специальный представитель правительства Турции.

Все это далеко не исчерпывает перечня успешных дипломатических и внешнеэкономических акций Турции в 1992 году, однако в достаточной мере отражает четкое осознание турецким руководством крайне благоприятного сочетания различных факторов и условий, а также указывает на наличие у него политической воли для последовательной и энергичной их реализации.

Решая вполне конкретные задачи установления и развития связей с новыми государствами, турецкое руководство стремилось с максимальной для себя пользой интерпретировать свои внешнеполитические успехи в плане повышения международного статуса Турции в целом. Например, уже в начале 1992 года во время визита в Вашингтон премьер-министр Турции С.Демирель на встрече с президентом США Дж.Бушем заявил об изменении Турцией своего регионального статуса из-за растущих возможностей определять политическое будущее мусульманских республик СНГ. Турки, по мнению С.Демиреля, были способны решить двуединую задачу: обеспечить необходимый уровень контактов Запада с данными странами и убедить руководителей мусульманских стран СНГ в том, что Турция способна защищать их интересы на Западе.

Немного позднее президент Турции Т.Озал, находясь в Ираке, уже с уверенностью заявил, что «у независимых республик Средней Азии нет проблемы выбора модели развития, поскольку они сделали выбор в пользу турецкой модели». Это заявление, вызвавшее раздражение в Тегеране, было, по мнению западных аналитиков, справедливо, по меньшей мере, применительно к первому поколению лидеров постсоветских государств. Подчеркивалось, что «все они – бывшие коммунисты и атеисты, за одну ночь превратившиеся в националистов». Те же аналитики отмечали, что в условиях неожиданно свалившейся на них независимости эти руководители рассматривали Турцию в том числе и как «препятствие распространению исламского фундаментализма, который страшит лидеров Средней Азии не меньше, чем Запад».

Реакция России на крупнейшие в новейшей истории геополитические изменения была явно неадекватной той скорости, с которой она утрачивала свои позиции в Средней Азии, в Закавказье, на Балканах и в черноморском регионе. Погруженность в острые внутриполитические проблемы, едва не вызвавшие в октябре 1993 года гражданскую войну в России, соглашательская позиция, а порой и явный непрофессионализм российской дипломатии в реагировании на инициативы Запада – все это на какое-то время оставило вне поля зрения российского руководства качественно меняющуюся расстановку сил в жизненно важных для России регионах.

Ситуация на Балканах складывалась несколько иначе. Вскоре после того, как 6 февраля 1992 года Турция заявила о признании Македонии, Боснии и Герцеговины, Словении и Хорватии, состоялась встреча министров иностранных дел Болгарии и Греции. Греческий министр выразил серьезное беспокойство в связи с превращением Турции в крупнейшую державу на Балканах и возможностью использования турками Македонии, как трамплина для вторжения в Грецию.

Аналогичную роль могла сыграть и Албания, с которой Турция во время визита президента Т.Озала в 1992 году готовилась подписать двустороннее соглашение. Этому способствовало стремление косовских албанцев-мусульман выйти из состава Сербии и присоединиться к Албании. Но даже признание Албанией «де-факто» «Республики Косово» давало возможность Турции в будущем в необходимых случаях разыгрывать «албанскую карту» при решении своих задач на Балканах.

Ожидалось также, что признание Турцией Македонии сблизит Грецию и Болгарию перед лицом потенциальной турецкой угрозы, тем более, что незадолго до этого, в 1991 году Греция и Болгария подписали Договор о дружбе, создававший основу и для оборонного сотрудничества. Возможно, это бы и произошло, будь признание актом одной лишь Турции. Но она оказалась одним из многих государств-членов НАТО и ЕС, а также не входящих в эти организации стран, которые поспешили признать упомянутые государства. Болгария, нацеленная на вступление в НАТО и ЕС, тоже сделала это, после чего турецкая угроза уже не представлялась столь явной, и оборонное сотрудничество между Болгарией и Грецией не заладилось.

Вышеприведенный пример отражает действие еще одного эффективного фактора, с успехом используемого Турцией в своей международной деятельности. Речь идет о том, что все постсоциалистические государства Центральной и Восточной Европы и существенная часть постсоветских (Азербайджан, Грузия, Украина, страны Балтии) с разной степенью интенсивности ориентируются на сближение с НАТО и ЕС.

Настойчивые попытки в тот период Болгарии, Венгрии и Румынии присоединиться к НАТО сделали заранее неэффективными любые шаги коллективного противодействия турецкой экспансии на Балканском полуострове. И наоборот, Турция, как активный и влиятельный член НАТО, становилась их потенциальным партнером и союзником.

Благоприятно складывающиеся для нее обстоятельства Турция подкрепляла организационными мерами. Начиная с 1993 года в Турции проводятся встречи турецких руководителей с главами тюркских государств СНГ, регулярно осуществляются взаимные визиты высокого и высшего уровня для консультаций и совместных внешнеполитических акций. Например, президент Турции С.Демирель, неоднократно побывавший в 1999 г. с визитами в Закавказье, был назван там «отцом Кавказа». ПриМИД Турции создано и энергично действует в тюркоязычных республиках СНГ «Агентство тюркского сотрудничества и развития» (ТИКА).

 Скачать реферат