Мюнхен - преддверие войны

18 апреля 1938 г. посол в СССР Р. Кулондр направил в МИД Франции доклад французского военного атташе в Москве полковника Паласа. В этом докладе Палас отмечает некоторые недостатки боевой подготовки Красной Армии, но в целом дает высокую оценку боевым возможностям Советских Вооруженных сил. В документе указывалось: «Вооружение современное и по количеству достаточное. Достигнут прогресс в развити

и артиллерии. Лично Сталин и народный комиссар обороны активно занимаются этим вопросом. Возможности производства вооружений значительны в результате развития советской индустрии и должны в этом году еще увеличиться . Патриотизм молодых коммунистов, гордость за свою великую страну не вызывают у меня сомнения», - писал французский военный атташе. В своих выводах Палас отметил, что Красная Армия, надежно обеспечивая оборону страны, может предпринять мощное, но ограниченное наступление.

Р. Кулондр полностью поддерживал мнение полковника Паласа. Он писал: «Не приходится сомневаться, что организация национальной обороны на протяжении многих лет и особенно в настоящее время является главной заботой советского правительства . СССР, осуществляющий максимальные усилия по укреплению армии, обеспечил ей значительную мощь, которая, по моему мнению, по сравнимым качествам не уступает мощи других армий Европы, и заметно выше мощи русской армии в 1914 году».

Однако полученная из Москвы информация с неудовольствием была воспринята в высших военных инстанциях Франции. Полковник Палас, несмотря на поддержку французского посла в Москве, получил выговор от своего начальства. Ему вменялось в вину, что он проявляет слабость перед «советскими теориями», недостаточно знает «практикуемые Кремлем методы», и неправильно оценивает советскую экономику.

Столь же настойчиво в политических кругах Франции распространялось мнение, что Советский Союз не может оказать помощь не только в силу своей военной слабости, но и по причине позиции Польши и Румынии, правительства которых отказывались предоставить СССР право прохода войск Красной Армии через их территорию.

Конечно, политика Польши и Румынии создавала серьезные трудности для реализации советско-французского и советско-чехословацкого договора о взаимопомощи. Польша была связана с Францией политическим договором 1921 г. и секретной конвенцией, предусматривавшей военное сотрудничество двух сторон. Франция оказывала Польше финансовую и военно-техническую помощь. Румыния также имела тесные связи с Францией и была заинтересована в ее поддержке на международной арене. Французское правительство, пользовавшееся авторитетом в Западной Европе, имело реальные возможности оказывать влияние на политику Варшавы и Бухареста.

Проблема, связанная с позицией Польши и Румынии и, конкретно, с возможностью прохода советских войск через их территорию в случае необходимости оказания помощи Франции и Чехословакии, возникла еще в 1936-1937 гг. и беспокоила, естественно, советское руководство. Однако решена она не была.

14 мая 1938 г. в ходе беседы народного комиссара иностранных дел СССР М.М.Литвинова с министром иностранных дел Франции Ж. Бонне был затронут вопрос о позиции Польши и Румынии. В ответ на замечание Бонне, что, судя по официальным заявлениям, поляки и румыны не хотят пропустить войска Красной Армии, М.М.Литвинов ответил: « .Мы, естественно, не можем оказать достаточное дипломатическое воздействие на лимитрофные страны .». Нарком дал понять, что требуются более сильные дипломатические меры давления, в осуществлении которых должны участвовать другие заинтересованные страны. Советское правительство считало, что обсуждение проблемы защиты Чехословакии в Лиге наций, на международных конференциях, непосредственные контакты с Польшей и Румынией могут изменить общую политическую обстановку в Европе, мобилизовать общественное мнение в пользу Чехословакии и тем самым окажут влияние на позицию Варшавы и Бухареста. Французские послы в Варшаве и Бухаресте сообщили, что существуют реальные возможности добиться желаемых изменений в политике Румынии и Польши. 5 апреля 1938 г. посол Франции в Бухаресте Тьерри на совещании на Кэ д'Орсе отметил, что общественное мнение Румынии благоприятно для Франции. 6 сентября он телеграфировал из Бухареста о беседе с министром иностранных дел Румынии П. Комненом, из которой он сделал вывод: «Не исключено, что румынское правительство в конце концов примет решение не препятствовать авиационной помощи, которую Россия может оказать Чехословакии». Французский посол в Варшаве Л. Ноэль также не терял надежды положительно решить с польским правительством вопрос о взаимодействии СССР по оказанию помощи Чехословакии. Об этом он высказался в телеграмме от 26 апреля 1938 г.: «Кажется немыслимым, чтобы мы не предприняли попыток повлиять на Польшу и уточнить ее намерения в военном плане по отношению к Чехословакии, поскольку наш союз и различные обязательства, которые взяла на себя Франция, выполнение договоров, заключенных в Рамбуйе (в апреле 1938 г. шли переговоры о ходе выполнения соглашения о финансовой помощи Польше, подписанном в сентябре 1936 г. в Рамбуйе. - И. Ч.) позволяют нам быстро добиться необходимого решения и одновременно дают определенное средство для «убеждения Польши».

Однако французское правительство не приложило должных усилий к тому, чтобы оказать влияние на правителей Польши. Очевидно, это не входило в его реальные замыслы. Более того, министр иностранных дел Франции Ж.Бонне делал прямо противоположные заявления для Варшавы и Москвы. 27 мая 1938 г. посол Польши в Париже Ю. Лукасевич имел продолжительную беседу с Ж. Бонне. В своем донесении в Варшаву посол отметил, что французский министр назвал франко-советский договор «условным», и что «французское правительство отнюдь не стремится опираться на него». Лукасевич подчеркивал, что Бонне лично не является «приверженцем сотрудничества с коммунизмом», он был бы «особенно доволен, если бы он мог, в результате выяснения вопроса о сотрудничестве с Польшей, заявить Советам, что Франция не нуждается в их помощи». Но для Москвы у Бонне были другие слова. В телеграмме министра поверенному в делах Франции в СССР Ж. Пайяру от 31 августа с указанием проинформировать наркома иностранных дел Советского Союза говорится: «Несмотря на мои усилия, я до сих пор не добился положительного ответа ни от польского, ни от румынского правительства. Более того, правительство Польши довело до моего сведения категорическое заявление, что оно приняло решение воспрепятствовать проходу через свою территорию советских войск и авиации. Правительство Румынии в более сдержанных выражениях сообщило мне идентичный ответ».

Редакция X тома Французских дипломатических документов указала в примечаниях, что на полях документа сделана пометка «Ложь!». Документ обнаружен в архиве бывшего премьер-министра Э. Даладье.

В народном комиссариате иностранных дел СССР складывалось мнение, что Ж. Бонне нарочито подчеркивает трудности, которые встретит Советский Союз со стороны Польши и Румынии, оказывая помощь Чехословакии. Бонне рассчитывал получить от советского правительства заявление о невозможности выполнить свои обязательства по защите Чехословакии. По мнению заместителя наркома иностранных дел СССР В.П.Потемкина, Ж.Бонне хотел бы получить от советского правительства «такой ответ, которым французское правительство могло бы воспользоваться для оправдания своего собственного уклонения от помощи Чехословакии».

 Скачать реферат