Сравнительный анализ концепций Ф. Фукуямы и С. Хантингтона

IV Позиция России в отношении двух концепций: проблема диалога

Итак, мы проанализировали аспекты, различающие теории двух известных американских политологов, а также убедились в том, что между ними есть и существенное сходство. Но, пожалуй, ничто так не роднит теорию «конца истории» и «столкновение цивилизаций», как отношение к ним Российского государства. Обе эти концепции не нашли отклика

среди правящих кругов России, более того, - обе они были встречены резкой критикой. Фукуямовская теория была отвергнута Россией дважды – до и после распада СССР – и с течением времени критика лишь усилилась. На первой стадии наметившегося было диалога некоторые либерально настроенные интеллектуалы выдвигали аргументацию, сходную с аргументацией Фукуямы, однако с распадом Союза идеи Фукуямы постепенно утратили свою способность оказывать влияние на формирование российского дискурса[15]. Либералы постепенно теряли влияние в обществе, а националистическое мышление, напротив, набирало обороты, открывая путь идеям великодержавия. Именно поэтому на Фукуяму обрушились с критикой, требуя признания законных интересов России в мире после холодной войны.

Подобная участь постигла и концепцию С. Хантингтона. Как и Фукуяма, Хантингтон защищал ценности Запада с позиции культурной исключительности и этноцентризма. Хантингтон также пытался Россию в необходимости союза с Западом перед лицом конфуцианско-мусульманской угрозы. Россия, по мнению Хантингтона, только выигрывает от такого союза. Однако его попытки оказались тщетны: подобно теории Фукуямы, его концепция не встретила поддержки в высших кругах России и была подвергнута критике по всему политическому и интеллектуальному спектру российского общества. Спор о «столкновении цивилизаций» начался после распада Советского Союза, в контексте российского самоопределения как новой евразийской державы. Однако если идеи Фукуямы первоначально находили хоть небольшую, но поддержку в либеральных кругах, то на концепцию Хантингтона обрушились как либералы, так и националисты. Поводов для этого было несколько: по их мнению, концепция «столкновения цивилизаций» подрывала подлинный плюрализм цивилизаций, способствовала «придумыванию» новых врагов, прежде всего, это касается Китая – страны, с которой Россия начала только-только налаживать взаимовыгодное сотрудничество. Высшие политические круги России посчитали, что, тем самым, Хантингтон намеренно подталкивает молодое российское государство к конфликту с выгодным партнером. Сторонники великодержавного курса сочли, что теория «столкновения цивилизаций» посягает на политическую независимость России. По их мнению, Россия должна предложить азиатско-мусульманскому миру сотрудничество в области безопасности, не полагаясь при этом на Запад[16]. Таким образом, идеи американских ученых были не просто не приняты российской элитой – их с возмущением отвергли.

В чем же причины негативного отношения российского интеллектуального общества к теориям Фукуямы и Хантингтона?

Дело, прежде всего, в том, что «предсказания» американских ученых не совсем согласуются с современным этапом развития российского государства. В течение нескольких лет, минувших с момента распада Советского Союза, в российском государстве возникли уникальные политические, экономические и культурные элементы. Российское супер-президентство, государственно-олигархический капитализм и восприятие Запада в качестве потенциальной угрозы, а не стратегического партнера, - все это едва ли укладывается в картину видения мира после холодной войны Ф. Фукуямы[17]. В нашей стране понемногу формируется демократия, что вполне логично, исходя из фукуямовской точки зрения – западные ценности распространились и на Россию. Однако нельзя не признать, что нынешние реалии России, в этом случае, при всем желании не соответствуют параметрам либеральной демократии западного образца. Что же касается концепции «столкновения цивилизаций», то и здесь есть ряд несоответствий. Фактически, такой феномен, как столкновение цивилизаций, абсолютно не знаком России. Несмотря на этническое многообразие (почти 140 этнических групп), Россия пока не столкнулась с реальной проблемой угрозы своей территориальной и культурной целостности. Исключение составляет, пожалуй, только инцидент в Чечне. Хантингтону же чеченского опыта оказалось вполне достаточно, чтобы подтвердить свою теорию «консолидации Россией своей культуры» и ее отказа от культурного федерализма.

С падением коммунизма многие как в нашей стране, так и за рубежом, посчитали, что Россия, наконец, двинется по пути либерализма. Российские лидеры решили, что Запад с радостью примет страну, еще недавно принадлежавшую к противостоящему лагерю, а ныне – ступающую на либеральный путь. По этой причине наша страна наивно кинулась в объятия атлантизма, в надежде, что Запад примет ее. Но лидеры молодого российского государства ошиблись. В 90-х гг. другие страны относились к России предвзято: ее считали страной, «проигравшей «холодную войну», оправляли в разряд т.н. failed states – стран-изгоев, не способных прокормить себя. Западные державы не спешили устанавливать с Россией стратегическое партнерство, отводили ей, в лучшем случае, роль «младшего брата»[18]. Мнение России зачастую просто игнорировалось, как, скажем, во время войны в Югославии, где Россию не услышали или не захотели услышать. Любое же проявление самостоятельности принималось в штыки, как «возобновление проведения советской имперской политики»[19]. Таким образом, России пришлось сменить курс и начать поиск приоритетов в других сферах. Это обстоятельство стало еще одной причиной отказа российской политической элиты от идей Хантингтона и Фукуямы. Несмотря на то, что оба автора не сомневаются в том, что Россия в конце концов примет условия запада и примкнет к западному сообществу, наша страна по-прежнему отдает приоритет концепции «евразийства» и предпочитает налаживать стратегическое партнерство как с западными, так и незападными странами. Однако в какую бы сторону не качнулся этот маятник, России все же стоит, по примеру Японии или Индии, «уйти в себя» и развивать идею панславянизма, как завещал Н.Я. Данилевский. Россия все-таки очень отличается от Запада, и далеко не факт, что принимая западные правила игры, наша страна сможет стать частью западного сообщества.

V Заключение

Итак, после 1985 года мы наблюдаем кардинальное изменение картины мира. Игра под названием «холодная война» закончилась, изменились условия, сформировались новые правила уже другой игры. В мире не осталось держав, способных что-либо противопоставить США. В то же время, мы являемся свидетелями событий, которых не наблюдали раньше, - явлений, раскрытых в обеих теориях. Так, например, очевиден факт, что в своих геополитических начинаниях Запад во главе с США стремится реализовать фукуямовские идеи «приведения к общему знаменателю» - т.е. осуществить политику изменения ислам­ского общества, перестройку его на принципах модерниза­ции, секуляризации, рели­гиозной терпимости, либерализации мусульманской религии. Теракт 11 сентября в США многое расставил по своим местам.Фукуяма предположил, что Америка после событий 11 сентября станет другой страной, более сплочён­ной и менее эгоцентричной, осознающей свои конкретные интересы и имеющей определенные слабости (например, нужду в союзниках для разгрома террористической органи­зации Аль-Каида), а не державой, определяющей, каким быть миру. А С. Хантингтон, в своей работе затронувший тему неизбежности начала противостояния западного и исламского блоков, фактически выступил в роли предсказателя, что вызвало вполне логичное повышение интереса к его концепции после 11 сентября. После атаки исламских террористов на Нью-Йорк и Вашингтон, «исламский вопрос» стал занимать центральное место во внешней политике США, в стране усилились антимусульманские настроения. Но даже несмотря на несомненную важность и насущность проблемы агрессивного ислама, «мусульманская угроза» далеко не главное, что необходимо извлечь из этих двух концепций. Главным же здесь является тот факт, что, принимая во внимание обе концепции (которые в равной степени применимы), Запад, которому, собственно, и адресованы обе работы, сможет выбрать один из наиболее подходящих вариантов, который в будущем станет определять его глобальную политику. И если учесть, что в условиях глобализации мир становится все теснее и взаимозависимее, хочется верить, что Запад сделает правильный выбор.

 Скачать реферат