Восстание Степана Разина

Возмущение посадского люда вызывали «белые» места и слободы — городские феодальные владения, «обеленные» (отсюда «белые»), то есть освобожденные от выплаты пошлин, налогов и выполнения натуральных повинностей в пользу государства. Правда, население «белых» слобод вынуждено было отдавать изрядную долю доходов деньгами и натурой своему господину, но это было несравненно меньше, чем вносили в казн

у посадские тяглецы, которых к тому же разоряли алчные государевы сборщики и те же владельцы «белых» слобод - феодалы.

Обстановка в стране накалялась. По городам и селам ходили тревожные слухи: «делается-де на Москве нестройно, и разделилась-де Москва натрое, бояре-де себе, а дворяне себе, а мирские и всяких чинов люди себе ж». Народная молва не ошибалась: дворянство набирало силы и требовало уравнять его в правах с аристократией, разрешить ему передавать свои поместья по наследству. Это вызывало протест у владельцев вотчин, считавших претензии дворян посягательством на свои льготы и привилегии.

Крестьян особо волновал вопрос о сроках их сыска в случае побега от феодала. Розыск и возврат беглых с 5 лет в 1613 году вырос до 15 в 1647 году. Прошел слух и о полной отмене «урочных лет», что не могло не взбудоражить огромную массу крестьянского населения.

Нижегородский сын боярский Прохор Колбецкий, находясь в столице, писал своему отцу, что «на Москве смятение стало великое» и что «боярам быть побитым .». Толпы челобитчиков осаждали приказы. У каждого, кто пришел в Кремль, были свои обиды, свой повод для недовольства. Из Москвы люди возвращались, не найдя правды, неудовлетворенные. И снова начиналось тяжкое, с горем пополам житье бытье.

Поистине бедственным было положение крестьянства — основного трудового класса тогдашней России. Задавленное нуждой, замученное подневольным трудом, кормившее множество ненасытных ртов, оно само нередко голодало. Конец сороковых годов XVII века выдался неурожайный. Не поднялся хлеб, от засухи зачахли травы. Начался падеж скота. Правительство официально заявляло, что «уездные и сошные люди от хлебной скудости стали бедны и с промыслов отбыли». Изнемогала под тяжестью феодального гнета городская беднота — мелкие ремесленники, торговцы, поденные работники. Роптали на свою рабскую долю холопы — люди, попавшие в полную зависимость от господ и лишенные всяких прав. Трудно приходилось военному люду, независимо от того, были ли это стрельцы и казаки, составлявшие старое российское войско, или солдаты новых, сформированных по европейскому образцу полков («нового строя»). Те и другие весьма скупо вознаграждались за свою нелегкую службу. И без того невысокое денежное и хлебное жалованье выплачивалось им в неполном объеме и с частыми перебоями. Они терпели рукоприкладство и произвол высших чинов. Последние расхищали деньги и продовольствие, предназначенные рядовому составу, принуждали своих подчиненных работать на себя, «наряжали службами маломочных людей» и за взятки освобождали от караулов тех, кто побогаче. Нараставшие исподволь глухое недовольство и брожение масс прорвались грозным возмущением 1 июня 1648 года в Москве. Негодование народа вылилось в разгром боярских усадеб. Уничтожались обнаруженные там крепостные документы, учинена была расправа над давними недругами - Н. Чистым, Л. Плещеевым, П. Траханиотовым.

События середины века были красноречивым проявлением непокорства угнетенных масс. Волнения в стране еще долго не улегались. Не затихали слухи о том, что «мир весь качается», «еще-де у нас замятне быть и кровопролитию великому».

Грозное предупреждение народа заставило правящий класс незамедлительно на него прореагировать и спешно перегруппировать свои силы. Верхи феодального общества предприняли двоякие меры: с одной стороны, пошли на некоторые уступки недовольным существующим порядком вещей дворянам и посадской элите, с другой — усилили крепостнический зажим основной массы подданных Российского государства.

По настоянию думных чинов, московских и провинциальных дворян, церковных иерархов, гостей, «лутчих людей» на Земском соборе в июле 1648 года было решено в срочном порядке приступить к составлению нового свода законов — Уложения, «чтобы впредь по той уложенной книге всякие дела делать и вершить».

В начале 1649 года Уложение было принято Земским собором, почему и получило название соборного. На этом своде законов лежит отблеск пламени прокатившихся по стране народных восстаний. В статьях Уложения, где говорится о запрете подавать царю челобитные в церкви во время службы, о недопустимости всяких бесчинств и брани на государевом дворе, явно ощущаются отголоски «Соляного бунта».

В начале 60-х годов Степан Разин - заметная фигура на Дону. О нем идет слава не только ратного умельца и лихого рубаки, но и большого знатока тактики казацкого боя.

На своем коротком веку С.Т. Разин испытал и повидал немало: пережил утрату отца, расправу со старшим братом, в жарких сражениях не раз был на волосок от смерти, познал тяготы и невзгоды полукочевой казацкой жизни, половина которой проходила на стругах, а другая в седле. Он прошел Русь от Азовского до Белого моря, путь его пролегал через Валуйки и Воронеж, Елец и Тулу, Ярославль и Тотьму, Великий Устюг и Архангельск. Трижды побывал Разин в Москве, причем в первый раз — вскоре после Соляного бунта и принятия Соборного уложения, а в третий — за год до восстания 1662 года.

Столица поразила молодого казака сказочной красотой Кремля, прочностью и затейливостью искусно возведенных боярских хором, множеством окон и изукрашенных узорами колонн. В городе, особенно в центре, возвышались выстроенные на европейский лад каменные и кирпичные здания. В далеких Соловках, куда ходил Разин по казацкому обычаю, на богомолье, и в златоглавой Москве, на родном Дону и на Слободской Украине, где жила названая мать Степана вдова Матрена Говоруха, - везде, где приходилось ему бывать, он сталкивался с одним и тем же - со злом, несправедливостью, гнетом и насилием, которые богатые и власть имущие чинили по отношению к тем, кто был от них в зависимости и, терпя нужду, голод, лишения, работал на них до седьмого пота. Насмотрелся Степан на народные страдания, наслушался стонов, жалоб и обид запоротых до полусмерти за недоимки, иссеченных до костей на правеже, обманутых и ограбленных воеводами и приказными, незаконно - без очереди и сроку - взятых в даточные люди (в войско), оставшихся из-за господского произвола без кормильца вдов и сирот, больных и калек, заезженных и изувеченных в прошлом непосильной работой. Часто натыкался Разин на бродяг - людей, хлебнувших лиха и некогда снявшихся с насиженного места, но так никуда и не приткнувшихся. Как перекати-поле скитались они с места на место, держась подальше от дорог, пробираясь рощами, перелесками да опушками.

Перенаселенность дона, скученность там массы беглого элемента, бедственное положение голутвенного казачества толкали недовольных выступить, несмотря на все препоны и преграды, в большой поход. доброхоты (добровольцы)стали группироваться вокруг слывшего удачливым головщиком (казачьим командиром)Степана Разина. Старшина, с одной стороны, косо смотрела на это происходившее помимо нее формирование казачьей ватаги, с другой — ее вполне устраивал отток с дона лишних ртов и голов, будораживших весь край. Однако она отнюдь не безучастно наблюдала за приготовлениями Разина и решительно воспрепятствовала попытке его отряда пробиться к Азовскому морю. «Домовитые» понимали, что такие действия могут нарушить мир с Турцией, а, следовательно, привести к новым осложнениям, а то и разрыву с Москвой, что вовсе не входило в их планы. Но когда в начале мая 1667 года Разин, собравший под своим началом более 600 человек, обосновался близ Паншина городка, между реками Тишиной и Иловлей, на высоких буграх, окруженных водой, старшина ему не препятствовала, хотя богатеи-донцы потерпели от разинцев немалый урон, поскольку те, снаряжая поход, запасаясь продуктами, одеждой, оружием, порохом и свинцом, силой взяли у «домовитых» немало добра и провизии. Не выступила старшина против, и когда в первой Половине мая Разин направился к Волге, где для него и его отряда открывался гораздо больший простор, чем на запертом у устья дону. У казачьей верхушки был свой прямой расчет, который заключался вовсе не только в том, чтобы сбагрить беспокойную голытьбу, но и в ожидании своей половинной доли добычи, ибо многие «домовитые» именно на этих условиях снабдили разинцев оружием, амуницией, предоставили свои речные суда и т. п.

 Скачать реферат