Город в условиях нормированного распределения 30-х годов

В условиях острого продовольственного кризиса или с точки зрения потребностей проводимой правительством индустриализации такая распределительная политика могла казаться эффективной. Являясь логическим продолжением общего экономического курса, играя подчиненную роль, она вроде бы создавала условия для его реализации. Однако необходимо помнить, что обострение продовольственного дефицита и рост ин

фляции на рубеже 20-30-х гг. были результатами политики самого сталинского руководства.

В связи со сказанным встает и другой вопрос. Удалось ли создать нормальные условия труда и быта хотя бы для той небольшой части общества, которая была занята в крупном промышленном производстве?

Знакомство с архивными материалами Наркомата снабжения не позволяет утвердительно ответить на него. В течение всего периода карточного распределения снабжение рабочих осуществлялось с большими перебоями и напряжением. Сама разработка планов снабжения в центральных и местных органах была многоступенчатой, сложной и долгой. Планы разрабатывались с большим опозданием, что влекло задержки в отгрузках товаров. Хроническими явлениями были недогрузы и срывы поставок. Контингенты централизованного снабжения, определяемые Наркомснабом, повсеместно оказывались заниженными. С мест шел поток жалоб и просьб пересмотреть и расширить их. Из-за дефицита товаров реальные фонды, направляемые на места, были ниже расчетных. Занижение контингентов, уменьшение фондов, срывы поставок и недогрузы вели к тому, что нормы, установленные для снабжения рабочих, не соблюдались.

Местные власти находились в тяжелом положении. Правительство разрешило им варьировать нормы, но не позволяло превышать выделенные фонды, расширять контингенты, переводить предприятия из низших списков в высшие. В конце 1929 г. Политбюро отменило решение Средне-Волжского крайкома ВКП о повышении до 800 г дневной нормы хлеба рабочим. Разворачивался конфликт между центральной и местной властью. В Иркутске в мае 1931 г. за отказ выдать по поводу 1 Мая сверх плана мяса на снабжение рабочих были арестованы и приговорены судом к 4 месяцам принудительных работ руководящие работники конторы Союзмясо. Нарком снабжения Микоян при поддержке Сталина отменил распоряжения суда, потребовал "ударить по рукам " и впредь беречь централизованные фонды.

Наркомснаб стремился контролировать деятельность местных властей по вопросам снабжения, требуя присылать все распоряжения на этот счет. Однако местные власти пренебрегали этими требованиями: процветали злоупотребления на местах, директивы и постановления не выполнялись, уполномоченные Наркомснаба зачастую игнорировались. Директора, ощущая себя хозяевами на производстве, решали вопросы снабжения по своему усмотрению. В одном из своих выступлений Микоян сетовал: "Каждый делает по-своему. Все молчком. Если самому поехать на завод, заподозрить да покопаться, тогда только узнаешь". Микоян был вынужден неоднократно обращаться за поддержкой своей позиции в ЦК.

Даже снабжение военных объектов и крупнейших промышленных центров осуществлялось с трудностями. Бесперебойность снабжения Москвы, Ленинграда обеспечивалась за счет импорта, сокращения целевых поставок, разбронирования неприкосновенных запасов. И тем не менее нормы снабжения Москвы и Ленинграда особенно по мясу, жирам, крупе также неуклонно сокращались.

Каково было реальное потребление индустриальных рабочих в период карточного снабжения? Для ответа на этот вопрос воспользуемся данными о рабочих бюджетах. Они разрабатывались ЦУНХУ на основе текущих ежедневных записей прихода, расхода и потребления. Для обследования отбирались 9-10 тыс. семей рабочих, занятых в крупной промышленности. Эти данные ежемесячно публиковались в специальном бюллетене в порядке, не подлежащем оглашению. Обратимся к наиболее обеспеченному слою индустриальным рабочим Москвы. Необходимо отметить, что материалы таблицы характеризуют общее потребление рабочих, то есть включают продукты, распределяемые по централизованному снабжению, общественное питание и покупки продуктов на рынке.

Если сравним приведенные данные с бюджетными материалами за 1928/29 г., то увидим ухудшение питания рабочих семей Москвы в период карточного распределения. Особенно плохим оно было в 1933 г. Но даже в 1935 г. не происходит существенного улучшения. Питание рабочих Москвы в 1935 г. было хуже, чем до введения карточек. По сути дела, в первой половины 30-х гг. правительство стремилось восстановить уровень питания конца 20-х гг., но не смогло этого достичь. Исключение составляет потребление хлеба, овощей и молока.

Сравним приведенные сведения с данными о потреблении рабочих в царской России. М. Давидович в книге "Петербургский текстильный рабочий" пишет, что в начале XX в. среднесуточная порция мужчины в полных рабочих семьях составляла: по хлебу 1042 г, сахару 44 г - 1,3 кг в мес.), растительным продуктам 555 г, животным 457 г. При этом потребление рабочего текстильной промышленности было характерно для среднего рабочего в Петербурге. Потребление металлистов было выше. Таким образом, питание семей фабрично-заводских рабочих в Москве в первые пятилетки было хуже питания среднего рабочего в Петербурге в 1908 г. Оно было близко потреблению русских нефтепромышленных рабочих Баку. Так, по данным А.М. Стопани, размеры дневного потребления русских нефтепромышленных рабочих, живущих с семьей, составляли: по хлебу 692 г, сахару 52,5 г, овощам и картофелю 43,3 г, мясным продуктам 41 г, по рыбным продуктам 5,5 г.

В литературе 30-х гг. есть данные о рационе германских рабочих и рабочих заводов Форда в годы, предшествовавшие мировому экономическому кризису. В сравнении с этими данными нормы снабжения индустриальных рабочих в СССР были высокими по хлебу, картофелю, но ниже по сахару и особенно сильно отставали по молочным продуктам, жирам, потреблению яиц, овощей и фруктов.

Попробуем оценить роль централизованного снабжения в питании рабочих семей Москвы. Для этого определим удельный вес общепита и рынка. Доля общественного питания была довольно высока, особенно в голодные годы. Так, в 1932 г. удельный вес общепита по мясу составлял 27%, в 1933 г. - более 40%, по рыбе - 29-30%, крупе - 20-30%, растительному маслу и маргарину - 40-60%, яйцам, творогу, сыру - более 30%. В 1934, 1935 г. доля общественного питания упала, росли приобретения продуктов для домашнего питания.

Особо важную роль в питании рабочих играл рынок. В 1932 г. рабочий покупал около 30% мяса на рынке, в 1933 г. около - 80%. По сыру и творогу эти показатели составили 40 и 70%, по молоку - 60 и 30%, яйцам - 80 и 30%, рыбе - 9 и 60%. Доля рынка в общей стоимости покупок была еще выше. В 1933 г. рабочие покупали около 18% муки и хлеба на рынке, но доля этих покупок в общей сумме, уплаченной за мучные продукты, составила 79%. Это и понятно, так как разница низких пайковых и высоких рыночных цен была огромна.

Таким образом, централизованное снабжение практически не давало рабочим животных и молочных продуктов. Правда, положение в Москве было лучше. Доля рынка была наиболее высока по молоку, яйцам, по мясу она составляла 19%, рыбе - 1-2%, мучным продуктам - 0,5-4%. В 1934 и 1935 г. рынок продолжал играть важную роль в снабжении рабочих не только по причине недостаточного централизованного снабжения, но также из-за изменения соотношения цен государственной и колхозной торговли.

 Скачать реферат