Сатирические мотивы в прозе Шукшина

В этом рассказе и ряде других зрелого периода творчества («Сураз», «Жена мужа в Париж провожала», «Жил человек», «Охота жить» и др.) комическое отодвигается напряженным повествованием с трагическим финалом. Синтез комического и трагического в повествованиях конца 60-х-начала 70-х годов – это выражение индивидуальной особенности мироощущения автора, да и современная действительность не позволяла

писателю оценивать происходящее иначе. Шукшин показывает, что стремление отдельных его героев жить по-другому, по совести, с чувством личной ответственности, вступает в противоречие с общепринятыми нормами, искажающими основные духовно-нравственные принципы жизни русского народа. Разрешение этого социально-психологического конфликта происходит в зрелой сатирической прозе Шукшина нередко в трагикомических формах.

Развивая традиции русской сатиры, Шукшин глубоко осмысливает возможности существования тех жизненных явлений, которые он разоблачает. И это тоже играет свою роль в достижении комичности. «Автор не просто пишет слова на листе бумаге, он продумывает каждую мелочь ситуации, пропускает её через себя».[13] Так в рассказе «Мнение» некий служащий Кондрашин показан открыто комически: портрет «полненького гражданина», заученные жесты, готовая фразеология, сориентированность – все это обрисовывает живучий тип хамелеона. Но в нем есть и особенное, то чем оправдывает Кондрашина писатель: хамелеонство порождает среда, где нормой становятся лживые мнения, чинопочитание, лесть, карьеристская суета, демагогия, опустошающее душу безделье.

Кроме всего вышеперечисленного, особенно важное место среди тех средств выразительности, к которым прибегает Шукшин, имеет диалог, присутствующий в каждом рассказе. «Он никогда не несёт функции простой информативности, нем заключено движение повествования, в нем раскрываются характеры. Язык диалога – подвижен, современен, насыщен колоритными речениями».[14]

Таким образом, детальное рассмотрение и сравнение рассказов В. Шукшина между собой способствует более глубокому проникновению в идейно-художественное содержание его прозы, позволяет выстроить стройную классификацию форм и средств комизма, используемых писателем. Тезис о «назначении комизма – как возможности «вскрыть недостатки духовного и морального порядка»[15] вполне соответствует пониманию комического В. Шукшиным.

Кроме того, становится заметно, что принципы сатирического изображения у Шукшина близки сатире некоторых других писателей, например Максима Горького. Но это вовсе не означает, что Шукшин просто копирует других писателей. Отнюдь. Огромное разнообразие средств выразительности, свойственных только шукшинским рассказам, а также рассмотренные ранее их жанровые особенности и типы персонажей, выделяют рассказы этого писателя в отдельный самостоятельный ряд.

4. художественный анализ сатирической повести в. шукшина «энергичные люди»

Сатирические произведения «Энергичные люди», «До третьих петухов», «А по утру они проснулись…» переносят нас в почти инопланетный мир, мир фантастики, один из излюбленных жанров Шукшина. Этот мир заселен реальными существами, живущими по своим, неписанным законам. «Энергичные» («Энергичные люди») или персонажи повести «А по утру они проснулись…» фигурируют как реальные, привычные и похожие на людей, хотя, конечно, их действия, речи – за гранью обычного и естественного. Внутренние связи – содержательные, пространственные, характеристические – объединяют произведения в сатирический триптих: остров «энергичных», вытрезвитель, канцелярия Мудреца.

Мир этот странен, уродлив, противоестествен. Персонажи его либо сохранили обманчивую видимость людей, но с кличками, либо обесчеловечение обернулось полной утратой облика, имени, превратив их в темные, фантастические и страшные существа (Баба-Яга, Горыныч, черти), воплотившие их подлинные качества.

Внутренняя логика, присущая шукшинской характерологии, отчетливо проявляется в настойчивом развитии вариантов сатирического типа, представленного во множествах одноликих фигур, лишенных индивидуальности. Таковы Санька, Галка, Милка, Алка-Несмеяна, кассирша, присутствующие в повестях и сказке. Другой типаж образуют «жертвы» «энергичных», как, например, простой человек, мрачный крановщик, очкарик, Медведь, запуганный Горынычем, Иван, нареченный дураком… Правда, многие из них виновны сами перед собой, поскольку жертвами они стали вследствие личной слабости, нестойкости, безволия.

Простой человек раболепствует перед «энергичными». Мрачный крановщик, устроив дебош в чужой квартире, внутренне примирился с разгульным образом жизни своей жены-спекулянтки; Медведь, запуганный чертями и Горынычем, совсем отчаялся; Иван долгие годы, века оставался дураком… Таковы плоды деятельности «энергичных», развеселого житья чертей-пустоплясов и… последствия бесхарактерности, безответственности самих жертв.

«Энергичные» агрессивны, воинствующе бездуховны, уверены в своей безнаказанности. «Конкретные люди», как себя они называют, мыслят точно, практично, определяя цель жизни грубо материально: в цифрах, количествах, вещах. Бухгалтерию ведет Брюхатый: «Я: имею трехкомнатную квартиру, - Брюхатый стал загибать пальцы, - дачу, «Волгу», гараж… У меня жена, Валентина, на семнадцать лет моложе меня… что я потерял за эти четыре года и восемь месяцев? А ничего. Даже не похудел… Счас веду переговоры насчет института питания – надо маленько сбросить…»

Но вместе с тем, «Энергичные» не тунеядцы, не бездельники. Они искривленные натуры, не столько в погоне за барышом как таковым, сколько в превратно понятом стремлении «жить как люди». Скудность души они компенсируют туго набитыми шкафами.

Шукшин наполняет сатирическое содержание повести некой драматической обстановкой, реализуя формы гротеска, карикатуры в диалогах, которые стали главными средствами саморазоблачения «конкретных». «Исповедальные» речи обнажают глубину падения и обесчеловечения «энергичных». Разыгрываемое ими действо, грубое и циничное, вызывает естественные чувства неприятия и отвращения.

Таким образом, создается полное представление о способе мышления, жизненных целях «экономических воротил», психологический портрет самых заурядных спекулянтов. Подобно Баеву, Брюхатый очень высокого мнения о своем уме: «А у меня – голова… Это ведь тоже, как деньги… А со мной все мое богатство – тут! – Брюхатый ударил себя кулаком в лоб. – Хвастать не буду, но… прожить сумею…» Курносый учит Веру Сергеевну: «…У меня один артист знакомый. Красавец! Под два метра ростом, нос, как у Потемкина… А ему гараж позарез нужен: я договорюсь с ним… можно же так жизнь украсить! »

 Скачать реферат