Женский мир у Д.И. Фонвизина и Н.И. Новикова - аспекты комического

Дикая помещица всех без разбора подчиненных ей людей обзывала скотами, хотя, на самом деле, сама утратила человеческий образ и подобие. Она, будучи в девичестве Скотининой, имея скотскую натуру, приобрела звериные повадки. Живя среди звероподобных людей, Простакова стала главной в этой стае.

Чтобы вызвать у читателя отвращение и омерзение от дикой помещицы, Фонвизин сравнивает ее семейство

со скотиной. Простакова сама твердит о своей скотской природе с наивностью и простодушием, что усиливает комический эффект. Представляясь Стародуму, она рассказывает о себе: «Ведь и я по отце Скотининых. Покойный батюшка женился на покойнице матушке; она была по прозванию Приплодиных. Нас, детей, было у них восемнадцать человек…»[114]. В подобных тонах говорит о Простаковой ее брат: «Что греха таить, одного помету; да вишь как развизжалась…»[115]. В данном случае автор использует прием сравнения с животными: он сравнивает крепостницу с собакой, что свидетельствует о жестокой насмешке над героиней. Сама Простакова уподобляет свою любовь к сыну Митрофанушке привязанности суки к своим щенятам: «Слыхано ли, чтоб сука щенят своих выдавала?»[116]. Мотив звериной натуры несколько раз обыгрывается Фонвизиным. «Я, братец, с тобою маяться не стану»[117], - говорит Простакова, обращаясь к брату. Или еще один пример: когда Правдин угрожает предать ее суду за попытку насильственного увоза Софьи под венец, она с бесподобной непосредственностью восклицает: «Ах, я собачья дочь! Что я наделала»[118].

В пьесе она представлена как злая жена, которая держит под башмаком своего мужа и угнетает рабством крепостных. Она – хозяйка положения, что подчеркивается тем, как представляются Стародуму ее родственники: «Я сестрин брат», «Я женин муж», «А я матушкин сынок». Помещица является центральной фигурой этого жестокого мирка, именно она определяет характер отношений между всеми жильцами в доме. Простакова грубо помыкает покорным супругом, отчего он превратился в безвольного человека и послушное орудие. Такая жена-мегера вызывает смех с элементами омерзения и отторжения.

Читатель грубо смеется над тем, каким образом Простакова трактует указ «о вольности дворянской». Она заявляет, что этот указ (освободивший дворянина от обязательной службы государству, установленной Петром I) сделал дворянина «вольным» прежде всего в отношении к крепостным, освободив его от всех обременительных для него человеческих и нравственных обязанностей перед обществом. Поэтому сатирик сожалеет, что неограниченная власть сосредоточена в руках таких страшных людей, как Простакова.

В обращении с сыном «презлая фурия» меняет гнев на милость. Ее любовь к Митрофану поистине безрассудна, слепа. В отличие от «холопей» ему она готова потакать решительно во всем. Даже непомерная прожорливость сына вызывает у нее прежде всего умиление и лишь потом беспокойство за его здоровье. Сам Митрофан понимает, что сила в доме на стороне матери, поэтому он не перечит ей.

Простаковой по веянию времени пришлось принять печальную для себя необходимость обучения своего единственного сына, но она по-прежнему осталась непримиримой противницей просвещения. Так, в одном из своих монологов Простакова говорит: «Митрофанушка, друг мой, коли ученье так опасно для твоей головушки, так по мне перестань…»[119]. Она даже и представить не может, что же на самом деле выйдет из ее сына. А если разобраться, Митрофан – избалованный, ленивый, грубый, невежественный недоросль. Фонвизин так издевается над невежеством матери и сына, что иногда кажется, что он ставит знак равенства между воспитанием и образованием. Воспитание приносит свои плоды. Митрофан приноровился к обстановке. Подобно матери, он третирует отца, вслед за матерью унижает выкормившую и вынянчившую его Еремеевну.

Митрофан учится только для вида. Стремясь произвести выгодное впечатление на Стародума, она так и говорит: «Ты хоть для виду поучись, чтоб дошло до ушей его, как ты трудишься, Митрофанушка»[120]. Помещица и сама дает практические советы при решении задач на сложение и деление. Найденные втроем на дороге деньги, по ее понятиям, вообще не подлежат дележу: «Нашел деньги, ни с кем не делись. Все себе возьми, Митрофанушка. Не учись этой дурацкой науке»[121]. Она убеждена, что науки не нужны, так как «без наук люди живут и жили». В качестве примера помещица приводит своего отца, который был воеводой пятнадцать лет, не знал грамоту, а сумел нажить и сохранить состояние.

Простакова очень хитра, изворотлива и жадна до денег. Пользуясь сиротством Софьи, она завладевает имением девушки. Не спросив согласия Софьи, решает выдать ее замуж за своего брата. Дальнейшие события заставляют ее поменять свои планы. Неожиданное для Простаковых известие о «воскресении» Стародума и чтение его письма очень важны для раскрытия психологии помещицы. Сначала нежданная весть вызывает у нее испуг, недоверие и злобу. Она предполагает, что это хитрый замысел Софьи, которая хочет запугать «родственников» своим дядей и вырваться из их дома. Здоровый смех читателя сопровождает слова и действия Простаковой, когда она не хочет даже слышать, что Стародум «никогда не умирал», ибо это идет вразрез с ее волей и желаниями: «Как не умирал![122] – в бешенстве кричит крепостница мужу. – Что ты бабушку путаешь! Разве ты не знаешь, что уж несколько лет от меня его и в памятцах за упокой поминали?»[123]. Простакова даже гневается на Бога, обманувшего ее надежды: «Неужто таки и грешные-то мои молитвы не доходили!»[124]. Она даже не скрывает, что молилась, желая смерти Стародуму. В авторской ремарке сказано, что она «почти вырывает» письмо из рук Софьи. Ей кажется, что она разоблачает Софью, так как уверена, что письмо – «какое-нибудь амурное». Одновременно она грозит той «бестии из числа слуг, которая осмелилась передать письмо без ее спроса: «Я доберусь». Негодование ее вызвано тем фактом, что «к деушкам письма пишут! Деушки грамоте умеют!»[125]. Софья предлагает помещице прочесть письмо, на что Простакова с достоинством отвечает, что «благодаря бога, не так воспитана»[126]. Конечно, она смешна в своей тупости и безграмотности.

Еще одним штрихом к портрету крепостницы является ее реакция на известие о богатстве Стародума. Весть о десяти тысячах рублей Стародума вызывает в ней настоящее смятение. Руководствуясь только собственной выгодой, Простакова на ходу перестраивает свои планы: выгодную невесту Софью надо женить не на брате, а на сыне. Сатирик показывает, что в этой фурии скрывается двойная личина, которая меняется по обстоятельствам. В соответствии с новым замыслом женить на Софье сына она круто меняет свое обращение с Софьей. Ее тон из грубого и повелительного становится мягким и покладистым, а от Стародума она просто в восторге: «То-то дядюшка! То-то отец родной! Я и сама все-таки думала, что бог его хранит, что он еще здравствует»[127]. Ранее же она признавалась в том, что молилась о смерти дядюшки. Благодаря приему саморазоблачения и репликам, Простакова сама обнаруживает свое лицемерие, цинизм и натуру хамелеона. Фонвизин, в отличие от Новикова, отказывается от намеков и эзопова языка, предоставляя героине прямо и открыто обнажать свой характер. Автор также использует комедийный контраст, чтобы подчеркнуть двуличие помещицы: в ситуации, когда Стародум считался умершим, Простакова бессовестно распоряжается судьбой Софьи, а, узнав о ее наследстве, она меняет свое обхождение с девушкой. Контраст между двумя ситуациями, до и после обнародования наследства, позволяет Фонвизину саркастически обличать безмерную жадность фурии.

 Скачать реферат