Терроризм в Ирландии как метод политической борьбы

Угроза, нависшая над протестантским образом жизни и протестантскими ценностями, чувство предательства со стороны Лондона и невозможность рассчитывать на его защиту спровоцировали переход к вооруженной борьбе. Многочисленные вооруженные группы и отряды с начала 70-х годов концентрировались, в основном, вокруг двух главных организаций: Ассоциации обороны Ольстера (АОО - UDA) и Добровольческих сил

Ольстера (ДСО - UVF). Настроения, которые в них преобладали, находили отражение в следующих воззваниях: «Вы, лоялистское население, отданы террористам. Когда-то мы были гордой и счастливой нацией, принёсшей большие жертвы на полях сражений, защищая страну, которая теперь предала нас. Ольстер — это ещё одна Палестина, Суэц, Кипр, Аден».

Примитивные в идеологическом отношении, они представляли собой военизированные формирования, видевшие свою задачу в защите прав и собственности протестантов, в борьбе с ИРА, в сопротивлении навязанному извне политическому режиму. На практике это означало кампанию террора против католиков, которые поголовно ассоциировались с фениями, предателями и потенциальными республиканцами.

Задача была проста, груба и порой казалась весьма эффективной. Католики подлежали наказанию за то, что они католики: они жили не на тех улицах, работали не в тех районах, их следовало наказывать за прошлые ошибки и за будущие амбиции, и неплохо вообще изгнать из провинции. А поскольку все католики не отличались лояльностью, вооруженная борьба с ними представлялась протестантским боевикам вполне законной, а наиболее распространенным являлся расстрел через окно посетителей католического паба. Не элегантно, но зато эффективно.

Террористическая кампания, направленная на уничтожение католиков, имела глубокие корни, опиралась на традицию погромов, беспорядков, санкционированных поджогов еще со времен борьбы с фениями. В конце XIX — начале XX вв. Белфаст захлестнула волна католических погромов, используемых протестантской правящей элитой как средство раскола рабочего класса. Насилие, развязанное протестантскими военизированными организациями, приводило к запугиванию католического населения, заставляло его массами эмигрировать на юг, подрывало базу ИРА и таким образом способствовало сохранению привычного протестантам образа жизни.

Протестантские боевики не считали себя террористами. «Весь мир проклинает нас как убийц — мы называем себя патриотами. Мы боремся за свободу Ольстера», — эти заявления перекликаются с утверждениями бойцов ИРА, которые также считают себя патриотами и революционерами.

В данном случае терминологическая проблема определения терроризма замыкается на вопрос о законности политического насилия. В ирландском случае ни одна из сторон не считает свои действия запрещенными и не признает в них террористического начала, вместе с тем охотно обвиняя в терроризме своих противников. Протестантские боевики могут убить случайную жертву, но они не взрывают бомбы, уничтожающие женщин и детей. Солдаты республиканской армии могут подвергнуть казни доносчика, но они не стреляют в соседа только лишь из-за того, что он ходит в другую церковь. Каковы бы ни были объяснения, совершенно очевидно, что все, кто пытается разрешить ирландский кризис с помощью оружия, действуют в четко очерченных рамках исторической традиции, которая для них, и часто только для них, легитимизирует их тактику и определяет стратегию.

Но как бы они себя ни называли, их действия способствуют поляризации общества, тем самым отдаляя политическое решение. Более того, они провоцируют новую волну насилия. Список жертв постоянно растет. Социологические опросы показывают, что на конец 70-х годов половина католиков считала «временных» патриотами и идеалистами, и из этой половины каждый третий воспринимал ИРА как положительный фактор в решении ирландской проблемы. И, несмотря на то, что большинство считало насилие достойным сожаления, в принципе оно, по их мнению, являлось оправданным в условиях, когда нет альтернативного, достаточно эффективного средства достижения желаемых целей. И это при том, что за весь период своего существования ИРА, опираясь на террористические методы, не приблизилась к своей главной цели — единой Ирландии.

В протестантской общине также сохранялось разочарование в попытках конституционного решения. Согласно опросам начала 90-х годов преобладала точка зрения, что «насилие — единственно эффективное средство. Политика не приносит плодов, а демократически избранные политики лишены власти и унижены».

В последние десятилетия Северная Ирландия двигалась по заколдованному кругу. В условиях, когда политический центр оказался размыт, происходила поляризация населения, усиление сектантских настроений, экстремизма и терроризма в обеих общинах, попытки политического урегулирования были обречены на провал. В то же время отсутствие политических решений способствовало усилению насилия.

Существует ли выход из этого порочного круга? Каковы в этой связи перспективы решения ирландской проблемы в целом и место в этом процессе насильственных методов?

Невозможно в данной статье охватить весь спектр ирландских событий последних лет. Отмечу главный вектор, направление, в котором движется решение ирландской проблемы. В этой связи следует сказать об изменениях, произошедших в последнее время в ирландской политической жизни и в самом республиканском движении, которые носят глубокий характер. Переговорный процесс между тремя сторонами: Ирландской Республикой, британским правительством и североирландскими представителями стал неотъемлемой частью реальности. Он продолжался с перерывами в течение нескольких лет и стал возможен вследствие перемирия, объявленного ирландскими экстремистами, и, в первую очередь, ИРА. Изменилась обстановка в Северной Ирландии. Британские патрули ушли с улиц Белфаста, Лондондерри и пограничных районов в дневное время. Вместо шлемов они надели береты. Полицейские, убрав пулеметы, стали похожи на лондонских «бобби». Ушла атмосфера страха, нет стрельбы по ночам, а стук в дверь означает приход соседа, а не сил безопасности. Лидеры Шин Фей-на участвовали в регулярных встречах с британскими представителями. Все события свидетельствовали о желании покончить с беспорядками, и о наличии такой перспективы.

Изменения произошли и в сознании североирландского населения, которое устало от десятилетий кровопролития. Люди хотят мира и спокойствия, и поэтому значительное число представителей каждой из общин поддержало переговорный процесс. В ходе кризиса стало наблюдаться исчезновение традиций ирландского национализма, старых устремлений. Отказ от идеалов единой Ирландской республики как реальной практической цели постепенно внедряется в сознание североирландских католиков. Аналогичный процесс происходит и в Дублине. Население Ирландской Республики, как и жители Северной Ирландии, отвергают воинственный республиканизм с его террористическими методами. Новое поколение связывает Ирландию своих отцов с бедностью, провинциализмом, местным патриотизмом и замкнутостью и мыслят категориями новой интегрированной Европы. Они отвергают Север и связанные с ним проблемы как приоритеты в политике. Все эти процессы сужают базу республиканского движения и сулят перспективы его спада.

 Скачать реферат