Дело Б. Савинкова

Подытоживая свидетельства источников о значении подчинения Савинкова Врангелю можно выделить 2 основных пункта:

1. Этот акт способствовал возвращению популярности Савинкову, связав его имя с ведущим деятелем белого движения того периода

2. Он символизировал собой своего рода «националистический» уклон в политике Савинкова, который соседствовал с признаваемым им правом народов на самоопр

еделение (подробнее об этом ниже)

Есть, впрочем, и еще одно (очень краткое) замечание в источниках о возможном значении союза Савинкова с Врангелем. Оно вписывается в общий контекст внешнеполитической деятельности Савинкова, о которой будет сказано ниже, и касается финансовой помощи Франции в содержании русских войск на территории Польши. В отчете о беседе майора д'Обиньи с Б. Савинковым от 2 декабря 1920 года есть интересная фраза: «Можно ли надеяться получить от Франции часть «врангелевского наследства», в частности, для войск Пермикина, которые признали Врангеля?» [73]. Таким образом, Савинков всячески пытался использовать связь с именем Врангеля для получения дивидендов для собственной политической деятельности и после разгрома войск самого белого генерала.

Скажем несколько слов и о непосредственном участии русских соединений в советско-польской войне. Как пишут В. Виноградов и В. Сафонов «в октябре 1920 года 3-я армия под руководством генерала Пермикина выступила вместе с петлюровской армией, взяв направление на Черкассы, а Булак-Балахович двинулся по маршруту Мозырь - Речица – Гомель»[74]. Как указывают Н. Какурин и В. Меликов положение вооруженных сил Петлюры и Булак-Балаховича было весьма специфичным и связано это с подписанием в перемирия между Советской Россией и Польшей 12 октября в Риге. Поэтому эти войска «ставились в необходимость либо добровольно самоликвидироваться, либо продолжить войну на свой риск и страх» [75]. Они предпочли последнее.

Краткое описание начальных боевых действий армии Булак-Балаховича содержится в докладной записке Нисселя, главы французской военной миссии в Польше, о возвращении Савинкова в Варшаву, адресованной военному министру. Он пишет о взятии Мозыря, Речицы [76], Гомеля (особенно отличалась 1-я пехотная дивизия) [77]. Причем дальнейшее направление движение он видит вдоль шоссе Рогачев – Заславль – Ниедин – Москва, т.е. конечной его целью являлся захват Москвы. Однако этим планам не суждено было сбыться и 18-19 ноября армия Булак-Балаховича начинает отступление [78]. Таким образом, русские вооруженные формирования потерпели поражение.

Сам Савинков принимал непосредственное участие в походе на Мозырь. Он своими глазами видел реальность советско-польской войны и действий армии Булак-Балаховича. Как пишут В. Виноградов и В. Сафонов «еврейские погромы, расстрелы ни в чем не повинных людей, разгромленные селения, стон и плач изнасилованных женщин – вот что принесли с собой балаховцы на «освобожденные» земли» [79]. Слова исследователей вполне подтверждаются данными источников. По сведениям военного прокурора Лисовского об армии Балаховича, она «представляет собой банду разбойников», «солдаты которой грабят и убивают». Отмечаются факты многочисленных еврейских погромов и изнасилований [80]

А что же об этих же действиях говорит сам Савинков? «Конечно, известны некоторые злоупотребления, но это объясняется недостатком продовольствия, с одной стороны, и весьма сильной волной антисемитизма, вызванной нелояльным поведением евреев на занятой территории, с другой стороны» [81]. Савинков действует в данном вопросе как настоящий политик: оправдывая действия Балаховича в момент, когда ему это необходимо, в последующем он будет открещиваться от них [82].

Интересная судьба постигла армию генерала Пермикина. Основываясь на документе под названием «Специальный бюллетень» от 16 марта 1921 года, мы можем говорить, что генерал Пермикин заявил, «что он согласен выступить на фронт только с целью продвижения на соединение с генералом Врангелем» [83]. Учитывая расположение сил на фронте в это время, возможность выступления армии Пермикина ставилась в зависимость от достижения соглашения с Петлюрой, главой правительства УНР. Однако в кругу близких сторонников Савинкова (Д.В Философов, Д.С. Мережковский и др.) в это время идея союза соглашения с Петлюрой не вызывала особого сочувствия. Соглашение было заключено во многом благодаря приезду из Белграда таких людей как Д.М. Одинец (бывший министр при Центральной Раде) и В.В. Ульяницкий (имевший личные связи с рядом киевских украинцев). Однако дипломатический успех не привел ни к чему, так как «не успела армия Пермикина выступить на фронт, как ей пришлось отступить под натиском большевиков и быть интернированной на польской территории» [84]

После окончания советско - польской войны неминуемо встал вопрос о бывших военнослужащих, находившихся под политическим руководством Савинкова и интернированных польскими властями. Как указывает П.Н. Ольшанский, «после подписания прелиминарного мирного договора польское правительство было вынуждено разоружить и интернировать в лагерях бежавшие на польскую территорию остатки формирований Булак-Балаховича, Перемыкина, отрядов непосредственно подчиненных Б. Савинкову, а также «армию» так называемой петлюровской УНР» [85]. Это обстоятельство связано с статьей 5 указанного договора, в которой говорилось о том, что «обе договаривающиеся стороны обязуются не создавать и не поддерживать организаций, имеющих целью вооруженную борьбу с другой договаривающейся стороной либо покушающихся на ее территориальную целостность, либо подготавливающих ниспровержение ее государственного или общественного строя путем насилия, равно как и организаций, приписывающих себе роль правительств другой стороны или части ее территории» [86]. Эта статья, по мнению П.Н. Ольшанского, послужила также причиной прекращения деятельности РПК и создания новой организации Савинкова – Русского эвакуационного комитета (РЭК).[87]. Эти два события произошли одновременно – 15 декабря 1920 года [88]. Хотя стоит отметить, что, по сути, деятельность РПК прекратилась еще 30 ноября в связи с арестом Савинкова [89]. Отдельно отметим, что вместе в РЭК существовал Русский политический комитет, который не стоит путать с упоминавшимся до этого РПК. Для прояснения скажем, что в РПК, упраздненный вместе с созданием РЭК входили Б. Савинков, его брат Виктор, Д.В. Философов, Н.К. Буланов, В.В. Ульяницкий, А.А. Дикгоф-Деренталь, Симановский [90]. А в РПК, существовавший вместе с РЭК и направлявший всю диверсионную деятельность, входили: Б. Савинков, Д. Философов, А. Дикгоф-Деренталь, Д. Одинец, В. Ульяницкий, В. Португалов. [91]

Стоит отметить, что работа Савинкова, связанная с интернированными войсками началась еще до создания РЭК. Одним из первостепенных стал вопрос о финансовом обеспечении жизни интернированных.

В письме от 4 декабря 1920 года (со ссылкой на беседу на аналогичную тему от 3-го числа) Савинков обращается к генералу Нисселю о ходатайстве перед властями Франции о материальной помощи людям 3-й армии генерала Пермикина [92]. Причем Савинков постоянно указывает на близкую связь этой армии с генералом Врангелем. Он пытается решить эти вопросы и через Д. Философова, ставшего затем вице-президентом РЭК. Савинков обращается ему с просьбами ходатайства о помощи перед благотворительными обществами, перед русскими эмигрантами [93]. Наконец, он пишет письмо главе польского государства, в котором указывает на тяжелое положение интернированных: «В лагерях началась эпидемия тифа. Не было белья, обуви, мыла и т.д. Температура в бараке доходит до 1 градуса. Снабжение продуктами недостаточное и неравномерное» [94].

 Скачать реферат