Экономический интерес

Понятие «экономические интересы» известно с давних времен. Еще на заре экономической науки виднейшие ученые того времени бились над проблемой выявления их сущности. Например, Аристотель, обращаясь к исследованию интересов, понимал под ними стремление к благу, обусловленное природой человека. Уровень развития знаний об обществе того времени не позволил древнегреческому мыслителю преодолеть иде

алистический характер понимания этой категории. Однако несомненной его заслугой является то, что он попытался отказаться от религиозной концепции развития общества, начав обосновывать те или иные поступки людей исходя из их потребностей и интересов.

Развитие науки в средневековый период вновь вернулось во власть религии. Божественное провидение в очередной раз низвело роль интересов. Лишь ранние представители буржуазной идеологии, отбросив теологическую трактовку этой категории, пытались объяснить мотивацию поступков людей их интересами. Так, например, Н.Макиавелли, рассматривая «материальный интерес» как главную движущую силу истории, говорил: «Люди скорее забудут смерть отца, чем лишение имущества». В столкновении материальных интересов видел он причину борьбы между бедными и богатыми и основу всех политических событий.

В своем философском трактате «Левиафан» Т.Гоббс, исследуя проблему частных интересов и общественного блага, называл собственный интерес людей самой могущественной и самой разрушительной человеческой страстью. Человек движим страстями и необузданными порывами. Отсюда «война всех против всех», то есть противоречие частных и общественных интересов. Т.Гоббс видит единственное разрешение этого противоречия в том, чтобы люди отдали часть своих прав авторитарному государству, защищающему их от самих себя.

В XVII столетии проблема интересов стала волновать не только философов, но и экономистов. Экономическая мысль того времени была представлена главным образом трактатами меркантилистов. Эти произведения носили более нормативный, чем дескриптивный характер. В центре их внимания была фигура не рядового экономического субъекта, а законодателя, но и он понимался скорее как идеальный властитель, чем как политик, действующий в реальных условиях. Собственный интерес его подданных признавался, но обсуждению подлежали лишь условия, на которых он может разрешить им действовать по собственному усмотрению, в соответствии с их природными эгоистическими наклонностями, которые законодатель должен подчинить интересам государства и держать в узде.

Виднейший представитель позднего меркантилизма Дж. Стюарт в книге «Исследование основ политической экономии» писал: «Принцип собственного интереса . будет ведущим принципом моего предмета . Это единственный мотив, которым государственный деятель должен пользоваться, чтобы привлечь свободных людей к планам, которые он разрабатывает для своего правительства». И далее: «Общественный интерес настолько же излишен для управляемых, насколько он обязан быть всесильным для управляющего».

Таким образом, некоторые экономисты меркантилистского толка, используя разработанную ими модель человеческой мотивации, делали на ее основе следующие выводы: для каждого человека собственный интерес превыше всего. Поэтому возникают противоречия между общими и личными интересами, разрешать которые должен мудрый властитель посредством единения интересов.

Принцип собственного интереса можно найти и в трудах физиократов. Они тоже обратились к изучению роли и влияния личного интереса на поступки человека. Систему интересов при этом физиократы строили в соответствии с созданной ими иерархией хозяйственной значимости различных видов деятельности, отдавая приоритет интересам сельского производителя. Ф. Кенэ писал: «Совершенство хозяйственной деятельности состоит в том, чтобы при наибольшем сокращении расходов получить наибольшее приращение выгоды». При этом, согласно положению Ф. Кенэ, «сущность порядка такова, что частный интерес одного никогда не может быть отделен от общего интереса всех» - отсюда и знаменитый лозунг «laissez faire» (оставьте все как есть). Однако естественный порядок, о котором идет речь, - это идеал, который должен быть открыт изобретательным умом и реализован просвещенным деспотизмом.

Наиболее подробно из физиократов проблемой интересов занимался Тюрго. Связывая интересы людей с их потребностями, Тюрго, относил их к первичной категории, а потребности - ко вторичной, являющейся « .лишь результатом интересов .». Об экономических интересах писал также известный философ-моралист Бернар Мандевиль, автор знаменитого памфлета «Басня о пчелах», в котором весьма убедительно доказывается связь между частными пороками, создающими рынок сбыта для многих товаров и источник существования для их производителей, и общим благом.

Б. Мандевиль показал, что помимо государственного принуждения существует другой способ «приручить» разрушительные человеческие страсти, связанные с эгоистическими интересами, и поставить их на службу обществу. Этот способ заключается в экономической деятельности. В результате определенные «страсти», ранее считавшиеся предосудительными: жадность, благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму, и никогда не говорим им о наших интересах, а лишь об их выгодах».

Отмеченные свойства человеческой природы имеют у Смита важные экономические последствия. Они лежат в основе системы разделения труда, где индивид выбирает такое занятие, при котором его продукт будет иметь большую ценность, чем в других отраслях. «Каждый отдельный человек постоянно старается найти наиболее выгодное приложение капитала, которым он может распоряжаться. Он имеет в виду собственную выгоду, а отнюдь не выгоды общества». Тем самым А.Смит показывает наличие противоречия между интересом отдельного человека и интересами общества. Однако А.Смит в отличие от Т.Гоббса и меркантилистов вкладывает другой смысл в противоречие между частным интересом и общим благом («богатством народов»). Дело в том, что это богатство равно, по А.Смиту, сумме ценностей, созданных во всех отраслях хозяйства. Таким образом; выбирая отрасль, где его «продукт будет иметь большую стоимость, чем в других отраслях», человек, ведомый эгоистическим интересом, самым непосредственным образом увеличивает богатство общества. Когда же приток капитала из других отраслей в более рентабельную достигнет такого уровня, что ценность товаров в последней начнет падать, и ее сравнительная выгодность исчезнет, собственный интерес начинает направлять владельцев капитала в другие сферы его приложения, что опять-таки в интересах общества.

А.Смит не доказывает строго тезис о совпадении общего интереса и интересов всех членов общества, ограничиваясь метафорой невидимой руки5. Однако очевидно, что автоматический, не требующий государственного вмешательства межотраслевой перелив капитала, движимый собственным стяжательство, стремление к выгоде, приобретают привилегированный статус под именем экономических интересов. Таким образом, Б.Мандевиль в эпатирующей художественно-полемической форме формулирует тезис, положенный в основание работы английского экономиста А.Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов»: люди эгоистичны, но, тем не менее, государство не должно вмешиваться в их дела - достаточно обеспечить свободное функционирование экономики.

 Скачать реферат