Эстетика

Отсюда проистекает философский характер эстетики как нау­ки, создается единая основа для увязывания в системное целое всех ее областей. Эстетика граничит с гносеологией (вопросы специфики образного мышления, художественного метода как спо­соба познания и др.), психологией (вопросы психологии творчес­кого мышления художника и художественного восприятия реци­пиента), герменевтикой (проблемы поним

ания художественного текста), искусствоведением (вопросы художественного процесса, его стадий, художественных направлений и т. д.) и другими наука­ми. Однако и в этих пограничных областях она сохраняет свой, только ей присущий подход, связанный с выявлением значимости для человека, для общества эстетических аспектов реальности и ее освоения.

5. МЕТОДЫ ЭСТЕТИКИ

Познание невозможно без своего инструмента — метода. Опираясь на общефилософскую методологию, науки вырабаты­вают на своем материале собственный метод познания. Эстетика в этом отношении не составляет исключения.

Метод эстетики — это предшествующие знания, накопленные в данной области исследования и преобразованные на основе общефилософской методологии в установки, принципы, подходы, приемы добывания новых знаний. Основой метода марксистской эстетики является диалектико-материалистический историзм.

Принцип историзма противостоит идее «остановившегося време­ни», застывшего в вечной неподвижности мира и столь же одно­сторонней идее абсолютной текучести времени. Историзм пред­полагает: во-первых, рассмотрение явлений в их развитии; во-вторых, рассмотрение связей данного явления с другими; в-треть­их, изучение истории в свете опыта современности, использова­ние исторически высших форм в качестве ключа к пониманию предшествующих. Выявление специфики данного явления требует умения спуститься к его низшей генетической границе и сопоставить современные высокоразвитые его формы с изначальными, истоковыми. Общее для всех этих исторических форм явления и будет специфическим, сущностным для него.

В эстетике принцип историзма не есть просто применение положений диалектики к данной науке. Он вырастает изнутри самой эстетики как ее потребность более адекватно рассмотреть свой предмет. Нынешнее состояние искусства и его современные законы необходимо понять как ставшие, исторически возникшие, а его будущее состояние — как формирующееся в протекающем на наших глазах художественном процессе.

Принцип историзма — путь к связи теории и практики, до­рога к актуальности, к истинно современному изучению эстетики. Научное мышление, возвысившееся до историко-теоретического уровня, предполагает не иллюстрирование мысли фактами искус­ства, а развитие ее на основе фактов.

Многие важные стороны эстетических проблем открываются при структурном анализе, рассматривающем предмет в неподвижности, в статике, которая выступает как момент движения. Структурный анализ — составная часть исторического подхода, совмещенная с ним по принципу дополнительности. Он берет художественное явление как бы в горизонтальном срезе, рассматривает его как определенную систему элементов (пространства, времени, цвета, текста и контекста и т. д.).

Эстетика находится в движении. И важно, чтобы новые тео­ретические положения, наблюдения и открытия входили в нее, не нарушая ее монизма, а укрепляя и углубляя его. Историзм, развернутый не только в прошлое, но и в настоящее, и в буду­щее,— инструмент развития монистической, целостной эстети­ческой теории.

6. ОТНОШЕНИЕ ЭСТЕТИКИ К ХУДОЖЕСТВЕННОМУ ТВОРЧЕСТВУ

По поводу взаимоотношения эстетики и искусства в истории эс­тетической мысли сложились две крайние позиции — абсолюти­зация нормативности и эмпиризм. Теоретик классицизма Н. Буало (XVII в.), например, трактовал эстетику как науку, предписываю­щую художнику каноны, правила, выведенные из философии и политики. Другой французский ученый, И. Тэн (XIX в.), напротив, считал, что эстетика должна следовать за фактами искусства и лишь констатировать их. Обе крайности — и абсолютизация нор­мативности, и эмпиризм — равно неприемлемы для современной эстетики. « .Эстетика,— писал В. Г. Белинский,— не должна рассуж­дать об искусстве, как о чем-то предполагаемом, как о каком-то идеале, который может осуществиться только по ее теории: нет, она должна рассматривать искусство, как предмет, который суще­ствовал давно прежде ее и существованию которого она сама обязана своим существованием».

Эстетика — не таможенник художественной мысли. Рецепту­ра — удел медицины, а не эстетики. Однако это не значит, что ее положения не могут иметь нормативного значения для твор­чества.

Раскрывая закономерности и исторически изменчивые особен­ности искусства, эстетика обретает известную нормативность. Нормы эстетики не более и не менее обязательны для художни­ка, чем закон Архимеда для человека, решившегося на путешест­вие по воде. Последний может плыть по морю, по реке, по озеру на плоту, на лодке, на пароходе, но он не может плыть на пред­метах, вес которых больше, чем вес вытесненной ими воды. В этом — «нормативность» закона Архимеда. И нарушение его чревато опасностями для любителей плавать без «норм». Художник свобо­ден в выборе темы, жанра, формы выражения поэтической мысли. Но он не может отрешиться от закономерностей образного мыш­ления. Игнорирование эстетических норм помешает ему осущест­вить свой замысел и, более того, может даже вывести его за пределы подлинного творчества.

Эстетика нормативна, поскольку она обобщает законы само­го искусства. Ее выводы имеют силу объективных законов, нару­шение которых ведет к отступлению от природы и задач искусства.

Однако законы искусства тоже не абсолютны, а относитель­ны, историчны. Основоположник балетного театра, «Шекспир тан­ца», как его называли современники, Ж. Ж. Новерр подчеркивал: «Правила хороши до некоего предела . Надобно уметь следовать им, но уметь также отказываться от них и вновь к ним возвра­щаться . Горе холодным художникам, цепляющимся за узкие правила своего искусства».

О том, насколько далеко художник может отступать от обще­принятых норм, свидетельствует творчество Бетховена, произве­дения которого так резко отличались от привычной в те времена музыки, что многие современники считали великого компози­тора безумцем. В нарушение общепринятого, расширяя возмож­ности музыки, Бетховен, например, вводит в симфонию хор.

Великий художник раздвигает устоявшиеся рамки творчест­ва. Но он не может сломать законы. Он лишь вносит в них про­диктованные новой действительностью, новым опытом коррективы, которые нередко очень существенны. Он может также открыть новые законы, способные расширить границы искусства. При этом новаторство всегда опирается на традиции, на нечто устоявшееся в веках. Эстетика обобщает опыт искусства, теоретически обо­сновывает и поддерживает все истинно новое в нем.

В своих выводах эстетика опирается на художественную практи­ку и на ее осмысление в истории, теории искусства и критике. Для нее важны конкретно-всеобщие положения, то есть не пустые абстракции, а обобщения, вбирающие в себя опыт мирового ис­кусства.

 Скачать реферат