Страдание и сострадание
1 Страдание и сострадание в истории этической мысли
Вопрос о причинах и жизненном смысле страдания и сострадания всегда был полем горячих споров и дискуссий. Ответ на него зависит от мировоззренческого подхода к бытию мира и месту человека в нем. Большое значение имеет жизненный опыт, порождающий специфическую рефлексию над своими и чужими страданиями. Для многих творческих личност
ей, способных к глубокому анализу духовной жизни, этот опыт часто становился источником теоретических открытий и литературных описаний. Ф.М. Достоевский, переживший трагический фарс собственной смертной казни и познавший ужасы каторги, всю жизнь проповедовал гуманистическую сущность сострадания и искупительную силу страдания.
Трудно сказать, когда и где впервые возникла мысль, что страдание — сущность жизни человека. На заре духовной жизни человечества мыслители Древней Индии сформулировали «закон кармы», согласно которому каждый человек получает воздаяние своим хорошим и плохим поступкам. Уже брахманизм учил, что страдание является наказанием за грехи прошлых воплощений. Буддизм придал этой мысли абсолютное значение и в учении Будды о «четырех благородных истинах» провозгласил, что человек самим фактом своего существования обречен на страдания. Поэтому большинство философских систем Древней Индии видели главную цель человека в достижении нирваны — в избавлении от страданий как атрибута жизни.
Однако в учении чарвака-локаята, отрицавшем существование души после смерти и стоявшем на гедонистических позициях, имелась другая точка зрения на истоки и смысл страдания. Смысл жизни человека чарваки видели в удовольствиях, доставляемых чувственными наслаждениями. И хотя наслаждения всегда связаны со страданиями, — рассуждали они, — но в нашей власти использовать наибольшее число удовольствий и избежать сопутствующих им страданий, подобно тому, как человек, захотевший рыбы, берет ее со всеми костями и чешуей, и, съев столько, сколько хочет, выбрасывает остальное. Поэтому не следует из боязни страданий отвергать удовольствия, к которым мы склонны.
В западной античной этике вопрос о смысле страдания ставился Аристотелем: «Ничему хорошему в жизни нельзя научиться иначе, чем через страдание», — считал он. И одновременно: «Все, однако, согласны, что страдание — зло и что его избегают». Того же, кто стойко переносит страдания, Аристотель называет мужественным.
Интересна позиция Аристотеля по вопросу о сострадании. По его мнению, сострадание следует испытывать к «близким нам», «когда с ними случается все то, чего мы боимся для самих себя». К состраданию способны люди, уже пострадавшие, и те, кто считает других хорошими людьми, не заслуживающими несчастья. А это значит, что есть люди, не способные испытывать чувства сострадания. К ним Аристотель относит тех», кто «совершенно погиб», т.е. полагает, что уже все пережил и потерял тех, кто считает себя вполне счастливым и поэтому ведет себя надменно; и тех, кто вообще никого не любит и всех людей считает плохими.
В отличие от античного представления, согласно которому страдание выпадает на долю человека по воле рока или случая, в христианском учении главными источниками страдания считаются мучения тела и души от внешнего насилия, мучения тела от болезней и мучения духа из-за грехов мира. Возможны два ответа на эти страдания — либо человек смиренно принимает их и преображает в средство своего спасения, либо страдания побеждают его, и, не видя для себя выхода, он начинает хулить Бога и умирает — как физически, так и духовно.
С христианской точки зрения, болезнь, смерть и страдание присутствуют в мире как результат грехопадения людей. До этого их в мире не было. Страдания приносит в мир человек, когда он грешит и разрушает себя злом. Но, как утверждает Библия, искупительная жертва Христа делает страдание залогом спасения. Хотя Христос не грешил и не должен был страдать и умереть, он добровольно принял на себя грехи мира и пошел на смерть «спасения нашего ради». Христианство утверждает, что крайней формой всех страданий, ведущих человека к спасению, является сострадательная любовь ко всему, что погибает из-за чудовищной бессмысленности греха.
В западной философии Нового времени страдание и сострадание оценивают по-разному. И. Кант определяет страдание как чувственное неудовольствие, вызванное чем-то, затрудняющим жизнь. В жизни человека между периодами удовольствия всегда бывают моменты страдания. В антагонизме страдания и удовольствия первичным является страдание. Без него не было бы жизни как таковой; оно — стимул к деятельности, толкающий человека к лучшему. Что касается моральной ценности сострадания, то, по мнению Канта, оно не является подлинно моральным, ибо испытывается человеком лишь на основе его чувственной природы. Кроме того, оно только увеличивает количество страдания, прибавляя к горю страдающего еще и горе сострадающего.
В постклассической этике эта негативная оценка сострадания сменяется двойственным отношением к нему, особенно в его толковании представителями «философии жизни» А. Шопенгауэром и Ф. Ницше.
Шопенгауэр видит в сострадании опыт непосредственного проникновения в чужое Я, слияния с ним. Способность к состраданию он рассматривает как одно из трех проявлений моральности человека (наряду со справедливостью и человеколюбием). Если Кант, Гегель и другие философы пытались исключить сострадание из этики, то Шопенгауэр, наоборот, превращает это состояние в краеугольный камень этики, распространяя его и на отношение человека к животным. Высоко оценивает Шопенгауэр и роль страдания в жизни человека.
Ницше оценивает страдание и сострадание по-разному. Он отвергает сострадание как депрессивное состояние, уменьшающее ценность жизни, и считает его «проявлением дурного вкуса»: «Сострадание называется добродетелью у всех маленьких людей: они не умеют уважать великое несчастье, великое безобразие, великую неудачу. В то же время Ницше высоко оценивает страдание как условие формирования величия духа. «Воспитание путем страдания, путем великого страдания — неужели вы не знаете, что только такое воспитание создавало до сих пор всякое возвышение человека?», «Страдание делает человека аристократом: оно отделяет его от других».
В русской философии страданию как условию формирования и существования личности отводится особое место. По мнению Н.А. Бердяева, положение «Я страдаю, значит, я существую» гораздо вернее и глубже декартовского «Я мыслю, следовательно, я существую». Самыми важными вопросами человеческого существования Бердяев считает вопросы о том, как победить страдание, как вынести его, как уменьшить количество страдания для всех людей. Он выделяет два вида страданий: одни связаны с социальными причинами и преодолеваются изменением социального строя, развитием научного знания; другие — с трагической основой жизни, и они неустранимы. Но страдание в этом мире не есть только зло: без него человек превратился бы в животное. Побеждать страдание человек может любовью и творчеством, а облегчается собственное страдание, когда человек начинает испытывать сострадание к другому.
Скачать реферат