Анализ феномена Иранской революции 1978–1979 гг.

Иранская революция, несомненно, оказала заметное влияние на исламские организации и движения в различных странах, на мусульманский мир в целом. Особенно будоражащим является иранский пример устранения светской и установления теократической власти. Он вдохновлял или вдохновляет афганских моджахедов и талибов, алжирских исламских экстремистов, сторонников Партии исламского возрождения Таджикистан

а, Исламского движения Узбекистана, влиятельной в Центральной Азии партии Хезбат-Тахрир, других исламских организаций.

Под воздействием иранской революции вольно или невольно оказались общественные процессы в соседней Турции. Рискнем отметить, что в последние годы психологическое состояние большой части турецкого общества напоминает об иранской истории. Потребительское, как считают турки, отношение к их стране европейского сообщества и США на фоне упорно навязываемых ими «европейских стандартов» вызывает реакцию отторжения, способствует распространению антизападнических националистических настроений, значительно увеличивает число истых приверженцев мусульманской веры. Так, в беседах с автором представители турецких деловых кругов и интеллигенции, комментируя позицию европейцев в отношении вступления Турции в Евросоюз (ассоциированным членом ЕС Турция является с 1963 г.), рассуждали примерно так: «Поскольку наши европейские партнеры не хотят видеть нас в своем сообществе, народ изберет свой турецко-мусульманский путь дальнейшего развития». Признаки движения в сторону от Европы к Исламу уже давно просматриваются в Турции. Это – и успех на парламентских выборах 1995 г. Партии благоденствия Н. Эрбакана, стоявшей на исламских позициях, (в 1997 г. партия была запрещена), и, разумеется, удивившая всех победа Партии справедливости и развития Р. Эрдогана (плоть от плоти Партии благоденствия) на ноябрьских 2002 г. выборах в парламент. Сам Эрдоган в период пребывания у власти Партии благоденствия занимал пост мэра Стамбула. Тяга к иным исламским порядкам, отличным от нынешних привычных светских, конечно же, объясняется и серьезными экономическими неурядицами, с которыми Турция периодически сталкивается. Однако проблемы в экономике турки связывают, в том числе, и с отсутствием у Запада готовности полномасштабно и равноправно сотрудничать с их, как они сейчас подчеркивают, мусульманской страной.

В Пакистане на волне антиамериканизма и соответственно агрессивного национализма, возникших в связи с широким военным и другим присутствием в Афганистане и Пакистане США и их союзников по НАТО, шесть объединившихся исламских партий в октябре 2002 г. добились успеха на выборах в парламент и в законодательные собрания двух пограничных с Афганистаном провинций. Исламский блок, таким образом, впервые стал представлять значимую самостоятельную политическую силу.

Настойчивое, часто не учитывающее национальных и религиозных традиций «оевропеивание» некоторых мусульманских стран СНГ вызывает весьма неоднозначные результаты. Понятное стремление народов этих государств к национальной самоидентификации, самоутверждению через свою собственную культуру и религию как бы приходит в столкновение с поощряемым властями насаждением западного образа жизни. Возникающее в результате чувство протеста усиливается на фоне ущемляющей человеческое достоинство нищеты значительной части населения и неоправданно высоких доходов европеизированной элиты. Издаваемый в Азербайджане журнал «Монитор» опубликовал интересные результаты социологического обследования, проведенного в этой республике в августе 2002 г. Респондентам был задан вопрос: «С какой страной связано грядущее счастье азербайджанцев?»; 30% отвечающих назвали Турцию, 24% – Россию, 20% – Иран и только 19% – европейское сообщество.

Необходимо пояснить, что здесь речь не идет о необходимости безоглядно потакать турецким амбициям или идти на поводу у оппозиционных сил в Пакистане, и уж тем более не об отгораживании мусульманских стран СНГ от европейской культуры (они вобрали ее в себя в значительной степени в период пребывания в составе Советского Союза). На наш взгляд, стоит лишь больше и чаще учитывать так называемый исламский фактор, роль которого в международных делах становится все более заметной и, к сожалению, не всегда, как известно, позитивной.

Как представляется, уроки иранской революции, как, впрочем, и всей истории правления династии Пехлеви, следовало бы учитывать, в том числе и в качестве опыта общения двух различных, во многом противоположных культур: европейской и исламской. Особую ценность этот опыт представляет в настоящее время, когда идет жесткая и бескомпромиссная борьба с международным терроризмом, и с исламским экстремизмом. Видимо, нужно чрезвычайно серьезно, а не для политико-пропагандистских нужд, подойти к исследованию возможностей и выработке принципов общения с мусульманским миром на разных уровнях: в рамках диалога с исламскими международными организациями, с отдельными мусульманскими государствами, между государственными институтами и мусульманскими общинами в христианских и других странах, между правительствами светских исламских государств и их собственным мусульманским населением. Помимо решения других задач усилия могли бы быть направлены, в частности, на поддержку реформаторских течений в Исламе, нацеленных на адаптацию мусульманской веры к реалиям современного мира. На наш взгляд, можно было бы включить в перечень тем для обсуждения международным сообществом поощрение попыток отделения религии (не только мусульманской) от политики на основе понимания того, что единственной священной миссией всех вероучений должно быть служение духовному совершенствованию человека. Как представляется, такой принцип имеет право на существование хотя бы в качестве лозунга.

Список литературы

иран революционная ситуация

1. Иранская революция 1978–1979. – М., 1989.

2. Монитор, 2002, № 5, с. 24.

Размещено на http://www.allbest.ru

 Скачать реферат