Перспектива реинтеграции сложноподчиненных субъектов Российской Федерации

Другие партии и блоки, представленные в Думе, о своих позициях по данному вопросу (и по другим проблемам регионализации) не заявляли, и об их воззрениях и подходах можно судить лишь по программным заявлениям, высказываниям лидеров и т.д. Коалиция Коммунистической партии РФ и Аграрной партии России (КП РФ-АПР) в принципе ориентирована унитаристски, что обусловлено не только идеологическими прист

растиями, но особенностями ее электоральной базы, сосредоточенной в регионах с преобладанием АПК и ВПК. Фракция блока «ЯБЛоко», напротив, использует федералистскую риторику и скорее является сторонником регионализации (во всяком случае, в мае 1994 года «ЯБЛоко» поддержало законопроект «О нефти и газе», расширявший права органов власти субъектов Федерации по лицензированию недропользования). Идеология и база поддержки группы «Союз 12 декабря» практически неотличимы от «Выбора России», что говорит о возможной близости позиций и по региональному вопросу; наконец, позиция Демократической партии России (ДПР) автору этих строк не вполне ясна. Резюмируя, можно констатировать, что на сегодняшний день политическая конъюнктура в российском Центре складывается в пользу дальнейшей дезинтеграции Тюменской области и усиления влияния округов как самостоятельных и вполне независимых субъектов региональной политики. Нет оснований говорить и о том, что в обозримом будущем ситуация кардинально изменится. Детальное изучение мнений экспертов по вопросам о перспективах Тюмени и юга Тюменской области свидетельствует о любопытном феномене: наиболее оптимистический взгляд на проблему принадлежит москвичам — в первую очередь В.Каганскому и Е.Гонтмахер, а наиболее критические оценки высказаны журналистами и тюменскими независимыми экспертами. Должностные лица органов власти, кроме главы областной администрации, занимают в целом промежуточную позицию (сказывается необходимость соответствовать статусу и быть «застегнутым на все пуговицы»), но, по большому счету, они настроены весьма пессимистически и доведены если не до отчаяния, то до готовности к решительным шагам. Тот факт, что представитель областной прокуратуры открыто высказывается в пользу одностороннего перераспределения городом платежей в бюджет, иначе говоря, за противозаконный отказ от перечисления Центру денежных средств, говорит о многом. Однако если отбросить эмоции, то следует признать, что ресурсов для торга или открытой конфронтации ни с округами, ни тем более с Центром у Тюмени и юга области на сегодня нет. Возможно, они появятся в некоторой перспективе, но их возникновение связано с факторами, внешними по отношению к региону, — будь то улучшение инвестиционного климата либо осложнение взаимоотношений России с Казахстаном. Разумеется, можно предположить активную политику тюменских лидеров по блокированию нормализации российско-казахстанских отношений с целью повышения статуса и роли региона (подобную тактику применяли в 1992-1993 гг. руководители Ленинградской области по отношению к Эстонии, лоббируя строительство морских портов на российском побережье Балтики), но в целом от местных руководителей, похоже, в этом вопросе сегодня мало что зависит. Вообще, говоря о возможной реинтеграции субъектов Федерации и их преобразовании в более крупные образования, следует иметь в виду малую вероятность ненасильственного пути подобного объединения. Личный опыт автора этих строк, в 1993 году участвовавшего в разработке проектов объединения Санкт-Петербурга и Ленинградской области в единый субъект Федерации, свидетельствует о том, что «объединительные» идеи встречали сопротивление не только у областной элиты, но и у части населения области, чьи взаимоотношения с реальными хозяевами территорий — администрациями, директоратом, криминалом — строятся в основном по клиентистской модели. С другой стороны, даже такое не столь уж значительное изменение сложившегося порядка вещей, как проведенная Г. Поповым в 1991 году реформа административно-территориального деления Москвы и введение префектур вместо районов, судя по данным опросов, по сей день воспринимается москвичами негативно. Поэтому, скорее всего, при отсутствии каких-либо катаклизмов состав Федерации вряд ли претерпит серьезные изменения — живет же Америка с 50 штатами. Сказанное выше не означает, что Тюмень навсегда обречена на участь «заштата», как мрачно прогнозируют некоторые местные эксперты (например, Р. Гольдбер). Более уместным представляется замечание, высказанное на одном из семинаров исполнительным директором Экспертного института РСПП А. Нещадиным, по мнению которого судьба тех или иных регионов зависит от выбора типа экономической политики Центром. В конце 1991 — начале 1992 годов команда Гайдара сделала принципиальный и не поколебленный с тех пор выбор в пользу ставки на энергоресурсы ТЭК, обрекая другие ресурсы страны на утрату (кадры и технологии ВПК) или на резкое снижение значимости (продовольствие АПК), во многом задав вектор развития региональной политики. Возможно, этот вектор изменится при смене экономических ориентиров правительства или при смене президента — с этой точки зрения Тюмени и югу области было бы политически выгоднее поддержать на выборах лидеров более левой ориентации, чем нынешние руководители (например, Рыбкина или Скокова; во всяком случае, фигуры, менее связанные с нефтегазовыми монополиями).

Заключение

Проекты объединения обсуждаются сегодня сразу в нескольких субъектах Федерации. Так, о необходимости слияния Ненецкого автономного округа с Архангельской областью заявлял полпред Президента Илья Клебанов. За объединение Москвы и Московской области, а также Санкт-Петербурга и Ленинградской области выступают многие местные жители. Полпред Дальневосточного округа Константин Пуликовский предлагает объединить Камчатку с Корякией, а также Еврейскую автономную область, Амурский регион и Хабаровский край. Процесс объединения Адыгеи и Краснодарского края находится пока только в стадии обсуждения. Есть проекты вхождения в этот объединенный регион Карачаево-Черкессии. Однако многие представители республик считают, что в результате объединения под угрозу исчезновения попадет их самобытная культура. Достаточно давно обсуждалось объединение Иркутской области и Усть-Ордынского Бурятского округа, но процесс до сих пор находится в подвешенном состоянии. Также в стадии обсуждения слияние Алтайского края с Республикой Алтай, Архангельской области с Ненецким АО и сложносоставных субъектов: Иркутской области с Усть-Ордынским Бурятским автономным округом, Камчатской области с Корякским автономным округом, Читинской области с Агинским Бурятским автономным округом. Порой речь заходит и о слиянии ряда областей Европейской части России - например, Новгородской и Псковской. По мнению специалистов, в итоге в России может остаться всего 45-50 субъектов, большинство из которых поменяют свой размер и название. Подобные проекты обсуждаются довольно давно, но не везде к идее предстоящего объединения на местах подходят с энтузиазмом - планы объединения часто идут вразрез с амбициями губернаторов, крупных бюджетообразующих компаний, местных элит. Не всегда они продуманы с политической, экономической и социальной точки зрения. Структурные изменения – это всегда сложный процесс. Структура любой, в том числе федеративной системы, является наиболее консервативной ее частью, но вместе с тем, она – «несущая конструкция» государственности. Необходимо модернизировать ее таким образом, чтобы сделать систему более открытой, отвечающей требованиям «окружающей среды», при этом не разрушив основ ее жизнедеятельности. Таким образом, можно выделить следующие основные приоритеты дальнейшей реструктуризации Федерации в России:

 Скачать реферат