Восточные славяне

Я знаю, что деревьям, а не нам

Дано величье совершенной жизни…

Н.Гумилев

Деревья для славян были не просто строительным материалом. Согласно легендам, были сотворены первые люди из дерева. И срубить дерево – убить человека.

Какой же находили выход древние славяне? Никогда не срубали дерево, выросшее на могиле, старое дерево, не вырубали – это был

о грехом, и покусившийся на порубку таких деревьев, должен был сойти с ума, покалечиться. Не строили из деревьев с аномалиями развития – с дуплами, вросшим в ствол камнем, с необычной формой ствола. Не строили дом из «проклятых» деревьев – сосны и ели. Не строили из мертвых деревьев, в таких деревьях печать смерти – можно занести ее в дом. А если и никто в таком доме не умрет, то заболеет «сухоткой». Не строили дом из буйных деревьев. Такие деревья могли погубить и лесоруба, а даже одна щепка от такого дерева могла разрушить дом. Такие деревья росли на заброшенных дорогах, на перекрестках дорог. А славяне дороге приписывали большой мифологический смысл – отрицательный. Дорога, уходящая вдаль символизирует путь на тот свет – ибо за пределами племенной территории начиналось царство неведомых сил. Дорога мыслилась язычниками как «горизонтальная проекция» Мирового Древа, соединявшего миры. Не случайна загадка:

«Когда свет зародился, тогда дуб повалился, а теперь лежит».

Не строили дом из садовых деревьев, их считали едва ли не членами семьи. Вот почему в русских народных сказках с деревьями разговаривают, советуются. («Крошечка-хаврошечка», «Молодильные яблоки»)

Славяне считали, что если деревья рубят, оно плачет. И перед тем, как срубить дерево, ему объясняли, что не выродок замахнулся на дерево, снять перед деревом шапку, поклониться земным поклоном и рассказать о нужде, заставившей покуситься на его зеленую жизнь. Положить около дерева кусочек хлеба, чтобы древесная душа выбежала из дерева поесть хлебушка, и ей не было больно. А вернувшись из лесу, необходимо попоститься и вымыться: чтобы души деревьев «потеряли след». Так же славяне поступали после охоты, убийства врага. Лесоруб после того, как срубил дерево, жил в отдельной хижине, не входил в общий дом, не сидел у очага, чтобы не навлечь беду на родных. А как умно поступали славяне при выборе места для избы! На земле есть места, благоприятные и неблагоприятные для жизни и деятельности человека. Это связано с расположением силовых линий, энергетических полей нашей планеты и с местными факторами (родники, не достигшие поверхности). Наши предки умели отличать «добрые» и «недобрые» места. Для выбора места для молодого жеребца, отправлялись в лес. Срубали дерево, и жеребец шел, куда ему вздумается. Где останавливался – можно было селиться. При постройке дома, при устройстве внутреннего жилища было множество условностей, традиций, в которые непреложно верили славяне. Религиозное осмысление красного угла связано с христианством. Священным местом, центром, в доме была печь. Печь и Божий угол – это христианский и языческий центры. Это как иллюстрация к русскому двоеверию первых веков после принятия христианства. Смена официальной религии очень мало изменила в традиционной культуре народа.

Древнейшей формой анимизма было почитание источников, болот, рек, то есть не их самих, а духов, обитавших в них.

Наряду с верой в населяющих природу духов, божков у восточных славян бытовала архаическая форма языческого монотеизма как представление о единстве космическом всего сущего мира. Культ этот Прокошит описал: «они считают, что один из богов – создатель молний – именно он и есть единый владыка всего, и ему приносят в жертву быков и всяких жертвенных животных». Космическое божество восточных славян носило имя Рода. Но нельзя связывать с культом Рода высший момент в развитии восточно-славянского язычества. В VIII – IX веках это божество уже потеснили новые поколения богов. Родоначальником славянских богов был Сварог – бог неба. Сварог был третьим царем после потопа. При нем с неба упали клеичи и «поча люди оружие новости». После Гефеста царствует его сын, «именем Солнце, его же наричють Дажьбог». Дажьбог выступает в роли наделителя благ. «Слово о полку Игореве» именует славян – «Дажьбожьими внуками». Чрезвычайно почитаемым божеством восточных славян был Волос/Велес. Идол Велеса стоял в Ростове. Его культ восходит к 100-35 тысячелетия до нашей эры. Имя этого божества связано с мехом («волоха» по Далю – «шкура») и его называют «скотий бог». Медвежья лапа вывешивалась во дворах для охраны скота. Но уже в IX веке Целее уже и покровитель торговли и достатка.

В «Слове о полку Игореве» певец Боян назван Волосовым внуком, из чего можно заключить, что это божество покровительствует поэзии.

В отношении Перуна – почитание его связано с рождением государственности. Но ограничение культа Перуна социальными рамками вряд ли ограничено. Перун долгое время держался на окраинах Руси, и его славянизированное обличье летописец передает такими словами: «Начал княжить Володимер один в Киеве, и постави болван на холме вне двора теремного: Перуна древяного, глава серебряна, ус злат…»

Единственным женским божеством восточных славян была Макань (Макуша, Мокуша). Ее имя входит во все поучения XI – XIV веках против язычества. Ее изображение в образе женщины с большой головой и длинными руками, поднятыми к небу. Ее имя связано с культом матери сырой земли плодородия. Но Макошу считают иноплеменным божеством, а от такого можно ожидать всяких несчастий. Это видно из поговорки: «Бог не манишь, чем-нибудь да потешит» (А по Далю «манишь» - канючить, докучать просьбой).

Но божествам восточнославянским не хватало главного – духовного, этического и интеллектуального элементов: они олицетворяли силы природы, и ничего более. Христианство застало восточное славянское язычество не в период расцвета, как в Греции и Риме, а в момент его становления, неокрепшим и неразвившимся.

Религиозные представления о душе и загробной жизни нашли отпечаток дуализма. С одной стороны эти представления возвысились до идеи бессмертия души, а с другой стороны – все еще были тесно связаны с материальным началом – паром, дымом, ветром. Религиозные мысли восточных славян дошли до идеи рая, носившего название «ирий» - страны тепла и света. Загробная жизнь в ирии мыслилась как продолжение земной, поэтому и находим в захоронениях бытовые вещи.

Это представление о загробной жизни порождало погребальный обряд – трупосожжения. «Когда кто-то из них умирает, его сжигают на огне, а их женщины, если кто-то умер, ранят себя ножом руки и лицо. На другой день после сожжения этого умершего, они идут к нему, берут пепел с этого места, кладут его в сосуд глиняный и ставят на холм. Когда проходит год после того, как он умер, они берут 20 кувшинов меда, менее или более того, и направляются к тому холму собираются родственники умершего, там пьют и едят, затем удаляются». (Ибн Русте)

Что же касается религиозного обоснования трупосожжения, то Ибн Фадлан после церемонии сожжения тела услышал такие слова от купца Руса: «Вы, о, арабы, - глупы! Воистину вы берете самого любимого для вас человека и из вас самого уважаемого вами и бросаете его в землю, и съедают его прах и гнус и черви… А мы сжигаем его во мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас».

 Скачать реферат