История развала русской армии в 1917 году

21 апреля 1917 г. в «Правде» было опубликовано «Воззвание к солдатам всех воюющих стран», написанное В.И. Лениным. Оно было издано на русском, немецком и других языках и распространено на фронте. Через неделю, 28 апреля, «Правда» вновь обращается к теме братания на фронте – печатается статья В.И. Ленина «Значение братанья». В ней излагались взгляды большевистской партии на братание. В.И. Ленин

подчеркивал, что оно развивает и укрепляет доверие между рабочими различных стран, ломает дисциплину мертвого подчинения солдат «своим» офицерам и генералам, «своим» капиталистам. Отсюда ясно, что братание есть «одно из звеньев в цепи шагов к социалистической, пролетарской революции». Далее В.И. Ленин отмечал: «Чтобы братанье возможно легче, вернее, быстрее шло к нашей цели, мы обязаны заботиться о наибольшей организованности и о ясной политической программе его». В.И. Ленин призывал добиваться, чтобы братание не ограничивалось разговорами о мире вообще, а переходило к обсуждению политической программы. Здесь видно стремление В.И. Ленина придать братанию не столько антивоенный, сколько политический характер.

Наиболее распространенными формами проведения братания большевиками являлись, как рекомендовал В.И. Ленин, издание воззваний на русском и немецком языках, устройство митингов русских и немецких солдат. В воззваниях и на митингах большевики старались убедить солдатские массы, что войну можно окончить и добиться демократического мира только путем передачи власти в руки рабочих и крестьян. Здесь же следует отметить, что только «Правда» в период с марта по октябрь 1917 г. опубликовала 18 различных материалов. посвященных вопросам братания. Проблемы, связанные с братанием, содержались и в других большевистских газетах, в первую очередь, в «Солдатской правде» и «Окопной правде», а также «Социал-демократе». К числу других материалов партии большевиков, касающихся вопросов братания относятся документы VI съезда РСДРП(б), партийных конференций, ЦК РСДРП(б), Военной организации при ЦК большевистской партии и местных партийных организаций. Таким образом, помимо использования братания солдат в целях достижения демократического мира, большевистская партия после Февральской революции подняла братание на щит как способ развала и так уже пошатнувшейся дисциплины в русской армии, имея при этом в виду и армию противника.

Общеизвестно, что большинство других политических партий в разной степени осуждали любые проявления антивоенного движения, в том числе братания, критиковали в своих печатных органах и в устной пропаганде большевиков за их взгляды на вопросы братания.

А как смотрело на эту форму антивоенного движения солдат командование, как русское, так и австро-германское, что видело оно в братании? Генерал А.И. Деникин писал, что это явление было вызвано «исключительно беспросветно-нудным стоянием в окопах, любопытством, просто чувством человечности даже в отношении к врагу – чувством, проявлявшимся со стороны русского солдата не раз и на полях Бородино, и на бастионах Севастополя, и в Балканских горах. Братание случалось редко, преследовалось начальством и не носило опасной тенденции».

Если русское командование в первых стихийных братаниях солдат увидело лишь нарушение дисциплины, не носившее «опасной тенденции», то германское руководство решило его использовать в своих интересах. «С наступлением для Германии трудных времен, – писал впоследствии в своих очерках генерал Ю.Н. Данилов, – правительство императора Вильгельма озаботилось созданием в различных пунктах страны особых отделений для пропаганды идей, способных облегчить германскому народу продолжение и благополучное окончание войны». Летом 1916 г. по инициативе германского верховного командования, в том числе и генерала Э. Людендорфа, деятельность этих отделений была объединена в одну организацию, во главе которой был поставлен полковник фон Гирген. Постепенно ему удалось наладить и развить порученное ему дело. Пропаганда распространялась всевозможными путями, но особое значение придавалось словесной передаче обработанных в нужном смысле сведений. «Мысль существует, – говорил генерал Э. Людендорф по поводу этого способа, – а откуда она взялась – неизвестно».

Следует отметить, что пропаганда в соответствующих направлениях велась не только внутри стран Четверного союза, не только в нейтральных странах, но в основном направлялась широкой волной в государства, находившиеся с Германией в состоянии войны. «Шла она туда двумя путями, – писал генерал Ю.Н. Данилов, – с фронта и через тыл, но имела одну цель: угасить в народах и войсках этих государств дух войны и подорвать в них внутреннюю дисциплину…». Братание для этой пропаганды подходило как нельзя лучше.

Как уже отмечалось, в 1915–1916 гг. братание солдат на фронте не было массовым явлением и только после Февральской революции оно стало принимать обвальный характер. Почему так произошло? «На первый взгляд, падение монархии, – рассуждал в своих мемуарах А.Ф. Керенский, – развал всего правительственного и административного аппарата никак не сказались на фронте. Создавалось впечатление, что структура действующей армии… оставалась в неприкосновенности. Однако все это было лишь на поверхности. Недоверие к Верховному командованию, которое неудержимо нарастало в нижнем эшелоне в те несколько месяцев, которые предшествовали катастрофе, в первые недели после революции вырвалось наружу и привело к взрыву, подорвав саму основу дисциплины – доверие солдат к офицерам». Далее А.Ф. Керенский отмечает, что в первые недели после Февральской революции «вся страна прошла через кризис, но именно на фронте этот кризис приобрел глубокие и опасные черты. Ведь с потерей дисциплины армия неизбежно разлагается и теряет свою боеспособность».

Именно после победы Февральской революции, когда в войсках стремительно стала падать воинская дисциплина, братание, как уже отмечалось, явилось одним из лозунгов большевиков на фронте. Как известно, большевиков-военнослужащих после победы Февральской революции в действующей армии было немного, и они, естественно, не могли организовывать братание на фронте протяженностью полторы тысячи километров. Каким же способом проникали посланцы большевистской партии в действующую армию? Как писал в своих мемуарах А.Ф. Керенский, «делегаты Совета, действуя от имени рабочих и крестьян, стали быстро набирать в армии силу – именно им доверили выступать в качестве комиссаров, ответственных за всю деятельность созданных комитетов, а также в качестве посредников между комитетами и офицерами… Воспользовавшись сложившейся ситуацией, большевистские агенты под личиной делегатов и комиссаров внедрились в армию; такое нетрудно было осуществить в первые дни революции, когда «комиссарские мандаты» выдавали всем без исключения, не удосуживаясь проверить, с какой целью претендент на мандат отправляется на фронт». Сказанное А.Ф. Керенским полностью подтверждает генерал А.И. Деникин. В своих очерках он пишет, что «по фронту совершенно свободно разъезжали партизаны из Совета и Комитета с аналогичной проповедью (заключения мира с Германией. – С.Б.), с организацией «показного братания» и с целым ворохом «Правд», «Окопных правд», «Социал-демократов». Следует подчеркнуть, что именно этот способ проникновения на фронт в основном и использовали большевики. Кроме того, для этих целей они использовали маршевые роты, следовавшие из тыловых гарнизонов в действующую армию.

 Скачать реферат