Игнатий Домейко

В 1846 году он все же решил возвращаться в Европу, поближе к родине. Но чилийские власти просили потрудиться еще на пользу молодой республики, и Домейко снова отложил свой отъезд, тем более что его перевели в столицу страны – Сантьяго, где предложили должность профессора химии и минералогии в недавно открытом здесь университете. Через некоторое время он уже возглавлял кафедру химии, стал членом

университетского совета. Ученый снова погружен в педагогическую и научную работу.

Тем временем в планы профессора вмешалась любовь – его очаровала пленительная госпожа Энриветта де Сатамаер. И вот 48-летний ученый в 1850 году женится на молодой чилийке. К этому времени у Домейко был роскошный дом с садом на окраине Сантьяго. Воспитанник Медведки, виленский филомат и хозяин Заполья теперь с корнями начал врастать в южноамериканскую землю.

Но и в эти годы, когда он уже сроднился с этой землей, когда принял чилийское гражданство, когда один за другим пошли в семье дети, Домейко не оставляет надежды вернуться на родину. Вот слова из письма к Адаму Мицкевичу: "Если бы была возможность вернуться и послужить еще, хоть на старости лет, своему краю, то не усидел бы, не усидел бы здесь, хоть я давно уже стал гражданином этой страны, владельцем имения и отцом .".

Черным для Игнатия Домейко и семьи стал декабрь 1870 года: неожиданно умерла его жена. На руках у него осталось трое детей: пятнадцатилетняя дочь Анита и двое младших сыновей – Гернон и Казимир. Не успел Домейко как следует оправиться от смерти жены, как новое тяжелое известие выбило его из колеи: дома умер родной брат Казимир .

Время шло. С далекой родины приехал погостить племянник Леон, который вернулся из Сибири, где отбывал наказание за участие в восстании 1863 года. Встреча с племянником, с первым после многих лет родным человеком не только дала облегчение душе изгнанника, но и привела к новым изменениям в жизни семьи. Взаимная любовь Леона и дочери Домейко Аниты привела к тому, что, как ни жаль было Игнатию, он вынужден был отдать дочь замуж за племянника, который увез ее туда, на родину, в "Литву", в ту самую Жибуртовщину, где когда-то прошло детство ее изгнанника-отца.

Вслед за дочерью снова начал порываться туда и сам Домейко: теперь, кажется, сам Бог звал его на родину.

За время, проведенное в Чили, стране, которая многим была ему обязана, он стал очень уважаемым человеком. Белорусский изгнанник, который от профессора и руководителя кафедры дослужился до ректора Чилийского университета, реорганизовал всю систему обучения в этой южноамериканской стране, в том числе и в самом университете. За образец им была взята система образования в Беларуси, система, которую проводил в жизнь Виленский университет, центр учебного округа, давно закрытый российскими властями. Реформы позволили привлечь к науке лучшие интеллектуальные силы Чили, расширить образование в крае. Игнатий Домейко сам писал учебники для школ по естественным наукам. Он создал в Чили музей минералогических и палеонтологических материалов, основал физический кабинет, химическую и горную лабораторию, организовал библиотеку природоведения. Огромны заслуги Игнатия Домейко и как ученого – исследователя чилийских природных богатств. Он открыл здесь богатые месторождения золота, серебра, меди, каменного угля, селитры, организовал их добычу. Ученый собрал и описал множество новых, неизвестных науке минералов, растений, окаменелостей, метеоритов. А еще он отыскал в горах источники чистой воды, провел оттуда в Сантьяго водопровод, полностью решив проблему водообеспечения чилийской столицы. В одном из официальных чилийских печатных изданий отмечалось: " .никто не сделал так много для прогресса и развития наук в Чили, как господин Домейко".

Только в 1884 году, освободившись, наконец, от напряженной работы, смог 82-летний изгнанник осуществить свою неотступную мечту – увидеть родную землю.

Провожали его торжественно, с почестями, которые оказывались лишь самым высоким лицам государства. Долгая дорога, и после всего он, наконец, на родине! Радость встречи со своими родными, счастье ступить вновь на землю, которая ждала его полвека. Он будто бы очутился снова в юности – знакомые пейзажи, с детства свои места. Он, живая легенда, повсюду – желанный гость, однако с болью замечает, как много изменилось за это время. Оккупация края, которую не удалось сбросить трем восстаниям, безжалостно выкорчевывает всякие признаки того, что создавалось предками за века. Домейко пишет: " я поехал в Мир, на могилу моего отца. Похоронен он был при приходской униатской церкви. Сегодня, новыми слезами оросив это место и почтив его молитвой, захотел я осмотреть храм, который некогда основали Радзивиллы, и который теперь был забран под православие.

У меня сжалось сердце, когда глянул я внутрь: уже там и следа не было наших алтарей и святых, каменные плиты с надписями выдраны из стен – и не только внутри, но и снаружи".

Трагедия народа, лишенного своей национальной религии, читается и в посещении других знакомых мест: "Деревню силой присоединили к православию, униатский храм закрыли, . люди не ходят ни в православную церковь, ни в католический костел".

На родине Домейко пробыл четыре года, пожил в семье дочки, в памятной с детства Жибуртовщине. Однако и здесь он не сидел на месте: побывал в Италии, Турции, Палестине, Египте. За время его нахождения в Беларуси сыновья Домейко получили европейское образование и горели желанием работать на родине своей матери.

Вместе с сыновьями возвращался на свою вторую родину и престарелый профессор. Но недолго оставалось пожить ему после возвращения в Сантьяго. 23 января 1889 года его не стало. День его смерти был объявлен в Чили днем национального траура. А в своей речи на траурном митинге президент страны Бальмакеда объявил о присвоении Домейко звания национального героя Чили.

Память об Игнатии Домейко свято почитается в далекой южноамериканской стране. Его имя носят и величавый тысячекилометровый горный хребет, который обозначен на картах как Кордильеро Домейки, и красивый светлый город Домейко в зеленой долине, и порт на самом берегу Тихого океана – Пуэрто де Домейко. Все эти географические места названы в честь талантливого и трудолюбивого сына белорусской земли. А в столице Чили возвышается величавый памятник с изображением знаменитого белоруса и высеченной на граните лаконичной надписью на испанском языке – Гранде Эдукадор, что означает – Великий Просветитель.

Имя Игнатия Домейко увековечил и научный мир. Его именем назвали открытый ученым в чилийских горах минерал "домейкит", аммонит "амонитес домейканус", ископаемый моллюск "наутилус домейкус", а также найденный и описанный Домейко вид фиалки – "виола домейкана".

Великий ученый-природовед не менее интересен и как литератор и художник. Кстати, именно зарисовки Домейко украшают многие книги Адама Мицкевича и про Адама Мицкевича. Мастерство же литератора особенно ярко проявилось у Домейко в его дорожных записках, которые известны под общим названием "Мои путешествия". Автор очень интересно, образно рассказывает о своих встречах с разными странами, с их людьми, лаконичными, но точными штрихами рисует увиденные пейзажи, внешний и внутренний мир героев, рассказывает о культуре и быте жителей, углубляется в историю земель. Путешествуя по далеким странам, белорусский изгнанник ни на минуту не забывает о том, откуда он родом. Описывая пейзажи чужих, нередко экзотических земель, автор очень часто сравнивает их с родными местами, о которых все время думает и тоскует. При этом в памяти, естественно, всплывают и названия этих мест, а за ними и живые белорусские слова, которых немало можно встретить в польскоязычных произведениях автора.

 Скачать реферат