Макс Вебер и Россия

Ведь только на путях отказа от сомнительного компромисса, равнознач­ного — по причине такой сомнительности — несомненному поражению, «„идео­логический либерализм", — согласно Веберу, — может оставаться „властью", недостижимой для внешнего насилия». «И только так, по-ви­димому», может он послужить делу восстановления «разорванного единства» интеллигенции, расколовшейся на «буржуазную»

и «пролетароидную» — раскол, представляющий, по твердому убеждению Вебера, наибольшую опас­ность для дела русской свободы. Так вот: можно ли такое поражение российского либерализма считать свидетельством безвыходного тупика, в ко­торый было загнано («внешними силами») русское освободительное движение? Вряд ли.

К этому общему выводу склоняет и весь последующий ход веберовских рассуждений на десяти заключительных страницах первой статьи о русской революции 1905 г., где речь идет — главным образом — о дальнейших перспективах и новых шансах свободы в России, возникших в самое пос­леднее время, открывшихся как благодаря, так и вопреки революционному катаклизму. А начинаются они, эти рассуждения, рассмотрением «жизненно важного вопроса» о призвании русского либерализма, «закат» которого уже были готовы возвестить нетерпеливые «реальные политики» как на Западе, так и в России, в обозримом (во всяком случае для Вебера) будущем. «Либерализм, —читаем мы у него, — находит свое призвание в том, чтобы в будущем, как и прежде, бороться и с бюрократическим, и с якобинским централизмом и работать над распространением в массах старой основной индивидуалистической идеи „неотчуждаемых" прав человека, которые для нас, западноевропейцев, столь же „тривиальны", как черный хлеб для того, кто слишком сыт, чтобы его есть». Любопытно, мог ли всерьез задаваться таким вопросом ученый, действительно убежденный в полнейшей бесперспективности российского либерально-демократического движения? Мы уже не говорим здесь о том, насколько злободневно звучит для нас эта по­становка вопроса сегодня, когда становится очевидным, что надежды Вебера на российское либерально-демократическое движение, которым не суждено было сбыться в начале века все-таки осуществляются, хотя уже, так ска­зать, «по ту сторону отчаяния». И это свидетельствует о том, что они не были иллюзорными, беспочвенными.

Среди событий и тенденций российской общественно-политической и социаль­но-экономической жизни, которые дают Веберу основание говорить о шансах русского освободительного движения, несмотря на вполне вероятный уход с авансцены политической жизни последовательных защитников идеи земского самоуправления и «привившейся» на ее стволе идеи «прав человека», здесь мы можем указать только некоторые, да и то лишь в «перечислительном» порядке. Во-первых, Вебер со всей определенностью констатирует, что «сколько бы тя­желыми ни были реакции и попятные движения, возможные даже в са­мое ближайшее время», Россия все-таки вступила на путь «специфически европейского развития .». Во-вторых, он выражает уверенность в том, что «работа» участников «русской освободительной борьбы и носителей свободы» «не останется безуспешной» — о чем позаботится «сама» возник­шая в ходе революции «система мнимого конституционализма», созданная рационализирующейся российской бюрократией и бюрократически «просвещен­ным» деспотизмом в интересах их «самосохранения», однако их же и вы­нуждающая «рыть могилу самим себе». В-третьих, Вебер считает, что при всей своей мнимости «конституционализм», инспирированный бюрократией, желающей стать — и отчасти уже становящейся — рациональной, предполагает, вместе с некоторым подобием «конституции», «одновременно большую степень свободы для прессы и персональ­ную мобильность», а также «определенную степень увеличения свободы пе­редвижения», а «это ведь для современного человека все-таки нечто».

И хотя этот — столь же рациональный, сколь и бюрократический — характер «просвещенности» российского деспотизма свидетельствует о победе бюрократии, заинтересованной в сохранении и приумножении своей власти, Вебер считает «очень вероятным», что такая победа не могла бы стать «последним словом». Вопрос о дальнейших перспективах российского освободительного движения для него, следовательно, совсем еще не закрыт. «По соображениям собственной безопасности, теперешняя система не может принципиально изменить методы своего управления. В соответствии со своей политической традицией, она должна и дальше допускать действия таких политических сил — сил бюрократизации управления и полицейской демократии, — благодаря которым будет разрушать саму себя и толкать на сторону врагов своего экономи­ческого союзника — собственность». Так что остается еще воп­росом: чей путь в революции 1905 г. оказался в большей степени путем самоотрицания — путь либералов-земцев и конституционных демократов или путь властей предержащих, которые предпочли союзу с умеренно-либеральными силами перспективу бюрократизации, явно утрачивавшей чувство меры и ощуще­ние реальности.

Однако еще более решительно противостоят истолкованию веберовской кон­цепции российского освободительного движения в духе безнадежного пессимизма размышления Вебера о месте этого движения в глобальном противоборстве сил, утверждающих свободу, и сил, противостоящих ей в XX столетии. Раз­мышления, которые вновь возвращают нас к веберовской социальной фило­софии, взятой, однако, в том ее аспекте, который ближе всего связан с проб­лемой свободы, как она вставала в России. В этой связи представляют осо­бый интерес некоторые места из заключительных страниц первой статьи о ре­волюции 1905 г., непосредственно предшествующие только что приведенным выводам о сохраняющихся шансах российской свободы.

Воспроизведем полностью одно из них, на которое, взяв из него лишь несколько слов, мы уже сослались в самом начале разговора. «Было бы в высшей степени смешным, — утверждает Вебер со всей свойственной ему ре­шительностью, — приписывать сегодняшнему высокоразвитому капитализму, как он импортируется теперь в Россию и существует в Америке, — этой неиз­бежности нашего хозяйственного развития — избирательное родство с „де­мократией" или вовсе со „свободой" (в каком бы то ни было смысле слова): как эти вещи вообще возможны на длительное время при ее господстве? Фактически они наличествуют только там, где позади них стоит сохра­няющаяся воля нации не позволить управлять собой как стадом баранов. Мы, „индивидуалисты" и приверженцы демократических институтов, — пишет Вебер, включая, как видим, в это „мы" и убежденных защитников либе­ральной демократии в России, — идем „против течения" материальных кон­стелляций. А тот, кто хотел бы быть флюгером „тенденции развития", пусть расстанется с этими старомодными идеалами так быстро, как только это возможно».

Ситуацию, сложившуюся в мире, где задает нынче тон «материальное и вообще высококапиталистическое развитие как таковое», Вебер рассмат­ривает как напряженнейшее всемирно-историческое противоборство двух тен­денций. С одной стороны, тенденции, вдохновляемой раннебуржуазными идеа­лами и ценностями индивидуальной свободы и демократии, а с другой — тен­денции «„стандартизации" производства» и связанной с ним «унификации внешнего стиля жизни», «„закономерного" воздействия материальных интересов», «течения материальных констелляций» и т.д., формализации и бюрок­ратизации общественно-политических отношений. В этом глобальном противо­борстве свободы и необходимости Вебер отводит вполне определенное место и русскому освободительному движению, которое если чему и противостоит в наибольшей степени, так это политической и интеллектуальной «сытости» за­падного общества — «сытости» правовым образом защищенной личной свободой, которая воспринимается в Западной Европе как нечто привычное, тривиально-повседневное, что уже не вызывает воодушевления и не подъемлет дух. А воз­можна ли большая опасность для свободы, которая находится под угрозой, чем равнодушие людей, живущих ею, но не замечающих ни самой этой сво­боды, ни капканов, уже расставленных вокруг нее?.

Страница:  1  2  3  4  5 


Другие рефераты на тему «История и исторические личности»:

Поиск рефератов

Последние рефераты раздела

Copyright © 2010-2024 - www.refsru.com - рефераты, курсовые и дипломные работы