Макс Вебер и Россия

Содержание:

1. Введение – стр. 3

2. Краткая характеристика социальной философии

М. Вебера – стр. 4

3. Взгляды Вебера по отношению к первой русской

революции – стр. 5

4. Заключение – стр. 19

5. Список литературы - стр. 20

ВВЕДЕНИЕ

Макс Вебер (1864-1920) является одним из родоначальников социологии как науки, одним из классических

социологов, наряду с Марксом, Дюркгеймом и другими. Вебер родился в Эрфурте (Тюрингия) и учился в университетах Гейдельберга, Берлина и Геттингена. После первых исследований по философии и праву его интересы стали тяготеть к политэкономии, истории и позднее к социологии.

В некоторых своих работах Вебер исследовал российское общество начала 20-го столетия. Здесь мы рассмотрим две первых статьи о России этого социолога, каждая их которых разрослась в целую брошюру, - «О ситуации буржуазной демократии в России» и «Переход России к мнимому конституционализму». Несмотря на то, что, в общем, они не обойдены вниманием западных исследователей, их содержание освоено еще далеко не полностью — как с точки зрения вебероведения, так и с точки зрения изучения первой русской революции и ее восприятия на Западе. Между тем, и состояние современного веберо­ведения, и задачи углубленного социологического изучения революции 1905—1906 гг. в России, в тематике которого мы находим все больше созвучий нашим сегодняшним проблемам, — и то, и другое вновь побуждает нас об­ратиться к названным веберовским работам.

Как только мы начинаем внимательно читать эти две статьи, каждая из которых выглядит как нечто среднее между репортажем и хроникой собы­тий первых девяти месяцев русской революции, время от времени прерываемой экскурсами в их ближайшую (а местами и более отдаленную) предысторию, сразу же обнаруживается весьма существенное затруднение. При всем желании Веберу не удается ни роль поверхностного репортера, ни роль беспристрастного хроникера. К тому же при всей внешней простоте веберовский текст оказался перенасыщенным самыми разнообразными ассоциациями и параллелями. А потом оказывается, что эти тексты, абсолютно невозможно не то чтобы понять во всей их внутренней сложности, но просто адекватно прочитать, не учитывая глубинных предпосылок веберовской социальной философии.

Уже сложившаяся в основных своих чертах ко времени работы над рассмат­риваемыми текстами, она ожидала своего дальнейшего развития и конкретиза­ции на более широком историческом фоне. Ее общий контур проступал сквозь цикл статей, представших как части единого труда под названием «Протес­тантская этика и дух капитализма», признанного сегодня одним из класси­чески парадигмальных для социологии нашего века. И основной «хроноло­гический факт», который необходимо иметь в виду в рассматриваемой нами связи, заключается в том, что этот труд самым ближайшим образом предшествовал первым статьям М. Вебера о России. И это обстоятельство нашло свое выражение в своеобразной «социо­логической рефлексии», которая образовала «подтекст» веберовской хроники русской революции 1905 г., время от времени — в особенности к концу каждой из статей — всплывавший на поверхность их текста. Отсюда — необходимость предварить следующее изложение краткой характеристикой социаль­ной философии автора «Протестантской этики».

КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ М. ВЕБЕРА

В ее центре прорисовывается идея свободы, осмысленной, так сказать, «культурно-социологически». Проблема свободы, истолкованной в духе ее протес­тантского понимания — в качестве свободы «лица», индивидуально опреде­ленной личности, действующей, что называется, в здравом уме и твердой па­мяти, с Богом в сердце и разумом в голове, а потому полностью ответ­ственной за свои действия, — предстает, таким образом, во всей ее социокультурной и культурно-исторической конкретности. Это, прежде всего, проблема условий возможности рождения самоутверждения и дальнейшего существо­вания соответствующего типа личности. Имеется в виду личность, свободная не просто в «западном», но именно протестантски-западном смысле, какой Вебер считал наиболее адекватным выражением европейского духа.

В своем классическом виде такая свобода — дело уже не будущего и не настоящего, а прошлого, хотя и не столь уж далекого. Ее классическую эпоху Вебер относит ко временам раннего капитализма. Прежде всего — ко временам великих географических открытий, когда раздвинулись необъят­ные пространства свободы, с одной стороны, и с другой — связывает ее с эпохой реформации, из которой, согласно его концепции, родился «дух капитализма»: радикальный протестантизм с его «хозяйственной этикой». Однако с тех пор утекло уже достаточно много воды, и животворный дух свободы, ви­тавший в атмосфере раннего капитализма, объективировался в формализованных и бюрократизирован­ных структурах «зрелого» капитализма. Теперь уже сами эти структуры навязывают индивиду соответствующий стиль поведения и образ жизни — ка­питализм перестает быть делом свободного решения личности. От нее тре­буется уже все меньше творческого напряжения, которому Запад и был обязан классическими манифестациями свободного решения и самостоятельного действия, равно как и подлинно демократическим укладом общественной и политической жизни, соответствующим Новому времени.

И вот в то самое время, когда Запад — в лице социальных мысли­телей масштаба и уровня Макса Вебера — начал подозревать, что его буржуазно-демократические идеалы свободы остались в прошлом, а стрем­ление жить и действовать в соответствии с ними наталкивается на все большие трудности, заставляющие предпринимать все более значительные усилия для сохранения достигнутых и узаконенных свобод, — в России разразилась революция, поставившая своей целью их завоевание. Революция, которая, как казалось (особенно поначалу), могла бы — при соответствующей «констелляции» — не только вернуть ощущение свежести несколько «приувядшим» идеалам, восходящим к эпохе раннего капитализма, но и сообщить им «второе дыхание». Стоит ли удивляться тому, что революция, пробу­дившая у либеральной (не говоря уже о радикально-демократической) интел­лигенции Запада такого рода ожидания, должна была вызвать самый живой интерес автора «Протестантской этики», заставив его отложить на время все свои прежние научные планы и погрузиться в заколдованный круг проблем, вызвавших к жизни эту революцию и, в свою очередь, вызванных либо заострен­ных ею самой.

ВЗГЛЯДЫ ВЕБЕРА ПО ОТНОШЕНИЮ К ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ (1905 ГОДА).

Своеобразие описанной здесь (разумеется, в самых общих чертах) позиции Вебера — «стороннего», но вовсе не беспристрастного наблюда­теля освободительной борьбы в России, всесторонне учитывавшего ее всемирно-исторический контекст, — давало (и до сих пор дает) подчас повод для читательских аберраций. Стремление автора статей о первой русской революции быть максимально объективным в оценке пара­доксов, трудностей и опасностей, которым дело российской свободы подверга­лось не только со стороны его противников, но и со стороны борцов за него (особенно крайних революционеров, которые были «убежденными и до конца последовательными» защитниками свободы в России), — расценивалось порой как свидетельство веберовского пессимизма. Как результат плохо скры­того (а то и вовсе нескрываемого) убеждения Вебера в том, что свобода в «западном» смысле, понятая прежде всего как правовым образом защищенная свобода каждого гражданина страны, не имеет в России никаких шансов.

 Скачать реферат