Представления о мире древних кельтов

При таком ответе на вопрос о значении многочисленных упоминаний о названии отдельных природных мест, на наш взгляд, разрешает вопрос, о котором говорит С.В. Шкунаев: «В связи с этим задавался … резонный вопрос, чем могли заинтересовать подобную аудиторию (речь идет о знати – М.И.) рассказы о том, как получил название какой-либо затерянный брод или проход между холмами и тому подобные сведения,

в изобилии содержащиеся в тексте саги» [59]. Получается, что как раз знать и должны были интересовать вопросы о подвигах, а также о том, не встречался ли в их роду герой прошлого.

Одновременно эпизоды или целые саги, посвященные раскрытию происхождения названия того или иного места, объясняют некоторые реалии окружающего мира, без которых общая картина «Похищения» была бы неполной. Ярким примером подобного рода являются версии происхождения названия столицы Ульстера Эмайн Махи [60]. Остановимся на той из них, которая представлена в саге «Недуг уладов» [61].

В соответствии с ней название Эмайн Махи произошло от имени Махи, дочери Санрита, сына Имбата. Из-за слов, сказанных ее мужем на празднике уладов о том, что Маха может бежать быстрее белых коней короля Конхобара, ее вызывают на соревнование. Даже тот факт, что она скоро должна родить не останавливает короля [62]. В итоге «бежала женщина быстрее коней, но вдруг с криком упала на землю и родила близнецов, мальчика и девочку» [63]. С тех пор это место назвали Эмайн Маха. Однако все это говорится для объяснения такого загадочного явления как недуг уладов, который является результатом проклятия Махи: «За то зло, которое вы мне причинили, каждый раз, когда на вас будут нападать враги, будете вы испытывать муки, подобные родовым» [64]. Таким образом, история, связанная с объяснением этимологии названия столицы уладов раскрывает важный факт, связанный непосредственно с «Похищением», который состоит в том, что Кухулин (неподверженный недугу) в течение месяцев [65] должен был бороться с врагом в одиночку.

Подобные примеры, на наш взгляд, говорят о весьма важных аспектах мировоззрения древних ирландцев. Они демонстрируют, что в факте наименования чего-либо, присвоения ему собственного названия, лежит некое значимое событие, последствия которого проявляются в дальнейших судьбах героев саг. Таким образом, присвоение того или иного имени не является «праздным» делом, а заключает в себе некий особый смысл. Думается, что мы можем воспользоваться размышлениями братьев Рис по поводу роли присвоения имени тому или иному герою. Они считают, что она заключается, главным образом в том, что имя приобщает героя к миру людей, выводя его (но далеко не до конца) из пространства мифа, к которому он принадлежит. [66]. Следуя той же логике, можно предположить, что в наименовании того или иного места (будь то столица уладов, или какой-либо брод) проявляется процедура своего рода оформления и структурирования пространства [67], «присвоения» его человеком и включения в свой мир и, следовательно (в контексте саги), в события, описанию которых посвящено повествование.

Наряду с реками, бродами, равнинами, где происходят великие битвы, природный ландшафт в сагах включает в себя волшебные холмы – сиды. Они являются местами обитания изгнанных с земли представителей племени богини Дану [68], представляя собой одновременно своего рода вход в Другой мир ирландцев. Однако, как отмечает Н.С. Широкова, «оба мира остаются разделенными и почти непроницаемыми друг для друга; раса, населяющая каждый из них, уважает установленный modus vivendi и воздерживается от вторжения на чужую территорию» [69]. Данная ситуация нарушается только один раз в год[70] – в великий праздник Самайн, справлявшийся 1 ноября, который, «находясь на стыке старого и нового года кельтов, выполнял посредническую функцию между человеческим миром и божественным космосом» [71]. Хотя стоит отметить интересную деталь: проникновение в другой мир возможно не только непосредственно в Самайн, но и за три дня до него [72]. Интересно сопоставить данное свидетельство со словами саги «Болезнь Кухулина»: «Раз в году собирались все улады вместе в праздник Самайн, и длилось это собрание три дня перед Самайном, самый день Самайн и три дня после него» [73]

Ее главный герой Нера, один из воинов Айлиля и Медб, в праздник Самайн попадает в сид Круахан, где селится в доме женщины, которой он помогает с работой по дому и у которой, в конце концов, появляется от него ребенок [74]. Чем же условия жизни в сиде отличаются от обычного мира людей? Прежде всего, хотелось бы отметить то, что ход времени в Другом мире имеет совершенно иной характер. Нера, проведя, по обычным меркам, всего лишь несколько часов в сиде, думает, что уже прошло три дня и три ночи (отметим еще одно употребление числа три, которое носит символический характер)[75]. Таким образом, в данном случае мы встречаемся с примером различия восприятия «неземного» времени отдельным человеком, которое проявляется скорее с количественной стороны. Человеку просто недоступна правильная оценка иного времени, к которому он подходит со своими критериями. Интересно отметить, что подобный сюжет распространен в сказках и легендах самых различных народов [76]. Однако на примере других саг (например, «Плавание Брана, сына Фебала») можно убедиться, что отличие носит подчас и качественный характер, при котором «непреодолимый барьер отделяет мифическое время (которое является вечностью) от человеческого времени, при том, что мифическое время упраздняет человеческое» [77].

Немного другой аспект различия времени сида и времени мира людей подчеркивает следующий эпизод саги. Нера, которому необходимо поговорить со своими людьми, находящимися вне сида, обращается к женщине, у которой он жил:

« - Как поверят они мне, что я был в сиде? – сказал Нера.

- Возьми с собой плоды лета, - сказала женщина. И тогда он взял с собой дикий чеснок, примулу и папоротник» [78]

Данный эпизод может быть истолкован по-разному, однако он говорит о том, что время сида несравненно более «богаче» по своей насыщенности. За несколько земных часов Нера совершил и прожил столько, что ему кажется, что прошло трое суток. В то время как в мире людей в ноябре невозможно найти плодов лета, в сиде это сделать очень легко (это может говорить как о том, что в сиде не существует земных законов роста растений, так и о том, что вместо ноября в сиде – лето, а также демонстрировать то , что там можно найти плоды любых сезонов в любое время). Братья Рис, например, считают, что Иной мир предстает в сагах как страна вечного лета, особенно тогда, когда на земле царит зима [79].

Важной чертой обитателей сида можно считать их способность предсказывать и знать будущее. Женщина, у которой жил Нера, говорит ему: «Предрекаю я: Айлиль и Медб разрушат сид и похитят шлем Бриона» [80] (что, в конце концов, и происходит). Однако здесь сложно видеть некое коренное отличие от мира людей, многие из которых также могут предсказывать будущее [81]. Скорее речь должна идти о способности, присутствующей как у людей, так и у обитателей сида.

 Скачать реферат