Проблема менталитета белорусов
Дело в том, что по большинству параметров, в соответствии с которыми в последние десятилетия определяется нация (как то: исторически длительное совместное проживание этноса или этносов, образующих нацию на одной территории, субъективно воспринимаемой как "родина", "отчизна"; наличие государственного суверенитета и централизованных систем воспитания, социализации, инкультурац
ии; единство национальной самоидентификации и менталитета; собственная профессиональная культура, связанная с деятельностью интеллигенции; и т.д.) белорусы, безусловно, уже давно перешагнули отметку "этноса". Но стали ли нацией? Мы уже говорили об определяющей роли этнического самосознания в бытии любого народа. Думается, что национальное самосознание с лежащей в его основе национальной идеей играет роль даже более значительную — хотя бы в силу ее гетерономности: нация априорно более разнородна, нежели этнос, потому и нуждается в институциализации всех сфер культуры, которая и обеспечивается государством с соответствующей национально-государственной идеологией. Однако — так уж распорядилась сама история — белорусская государственность никогда не была собственно-национальной. Так, в период ВКЛ она имела сословный (и полиэтнический) характер, а в годы советской власти — характер подчиненный унифицирующему центру, — и не столько даже полиэтнический, сколько интернациональный. Разумеется, по этому поводу сколь угодно можно лить слезы и проклинать захватчиков-соседей. Можно воспевать золотое прошлое ВКЛ, не обременяя себя вопросом: а было ли оно "золотым" для крестьянина-белоруса. А можно, разобравших в исторических и коллективно-психологических закономерностях, принять как данность положение современного белорусского общества и строить проект его будущего, руководствуясь не столько ностальгическими побуждениями, сколько реальностью нынешней ситуации.
Какова же эта реальность? Если мы примем тезис об определяющей роли национального самосознания в самостроительстве нации и попытаемся связать его с белорусской современностью, то придем к неминуемому выводу: белорусы, бесспорно, обладают развитым самосознанием в узком смысле этого термина, т.е., самосознанием как самоидентификацией. Однако, действенной, активной, "культурно- империалистической" идеи, лежащей в основе национального самосознания (в его широком понимании) в менталитете белорусов — как этноса, а не как отдельных представителей его культурного слоя — не сложилось. Более того, такая идея расходится с самим менталитетом народа, относящегося к жизни, прежде всего, с позиций здравого смысла и пассивно, но упорно сопротивляющегося всякому давлению — в том числе и националистическому. Следовательно, путь насильственной "белоруссификации" исключается — хотелось бы нам этого или нет. Какой же путь остается?
В последние годы только ленивый не писал о "мировой культуре". Слухи о ее наличном существовании явно преувеличены, хоть ростки с каждым годом становятся все более заметны — интернет, введение евровалюты, транснациональные корпорации… Сбываются слова К.Ясперса о новом "осевом времени", когда человечество "сможет увидеть друг друга в лицо". Не случайно мы все реже говорим о нациях и все чаще — о цивилизациях и даже о субэкуменах (Г.Померанц). В этой ситуации промежуточное положение Белоруссии "между Востоком и Западом", как еще в 20-е годы определил его талантливый, к сожалению, очень рано умерший культуролог И. Абдиралович, впервые в истории этой страны может оказаться положительным фактором. Этот самый значительный для нас на сегодня парадокс пятый — парадокс "положительной маргинальности", к сожалению, до сих пор не расценен должным образом — не как повод для бессмысленных причитаний, а как перспектива развития. Не случайно народы адаптивного типа, в разные эпохи строящие свою культуру на принципе трасформации заимствований в самобытные культурные феномены (арабы периода халифата, современные японцы и др.), оказались в гораздо более выигрышном положении, нежели замкнутые, ограничивающие себя узконациональными рамками традиционные этносы. При ментальной толерантности, восприимчивости, доброжелательности и изначально полиэтнического характера народа этот вариант в современных условиях представляется значительно более продуктивным, нежели попытка загнать народ "железной рукой в счастье", т.е. в искусственно ограниченный мононациональный мир. В конце концов, путь этноса к нации — процесс долгий и в каждом случае особенный, своеобычный. И если история подсказывает белорусам этот вариант, то почему бы не прислушаться к сей многомудрой даме, а не пытаться перебороть ее, тем более что борьба с историей заведомо ведет к крушению нападающей стороны?
В этом случае, как кажется, в первую очередь, следует отказаться от разделения культуры на "белорусскоязычную" и "русскоязычную", объединив их в единое целое — "белорусская полиэтническая культура", в котором найдут свое место все народы республики. Что же касается языковой проблемы, то она разрешима лишь одним способом: путем утверждения не формального, а реального двуязычия, при котором все жители Белоруссии будут свободно изъясняться на обоих языках. Труднодостижимо? Но достижимо — при условии объединения сил государства и общественности. В конце концов, подобная ситуация не уникальна: в разное время она коснулась и Швейцарии, и Индии, и Филлипин, и множества других вполне процветающих в культурном отношении стран.
В последнее время по белорусскому телевидению часто показывают лирическую заставку, где по чудесному цветущему лугу бродит белокурая девушка в национальном наряде. Все это великолепие красноречиво именуется "Напамiн пра Беларусь" ("Напоминание о Белоруссии"). Эта тенденция — видеть Белоруссию исключительно в ностальгически-архаическом ключе — характерна, увы, не только для народов-контактеров, но и — что значительно хуже — для самих белорусов. Вздыхать об ушедшем, конечно, проще, чем созидать будущее. И выбор в этой альтернативе — за белорусами.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Сказанное позволяет сделать выводы о том, что благополучное состояние общества и его устойчивое развитие возможно при условии сохранения специфики и сбалансированного, гармоничного взаимодействия через различные формы диалога менталитетов духовной элиты, правящей элиты и народных масс. Существование духовного разнообразия ментальных различий в обществе – один из источников конструктивной напряженности и социального прогресса. Однако ментальные различия не должны быть чрезмерными. В целом желательна разумная, оптимальная мера ментальных различий и ментального сходства, обеспечивающая, с одной стороны, поддержание конструктивной напряженности и порождение культурных инноваций в процессе диалога, а с другой стороны, эта мера не должна приводить к конфронтации и насилию. Нарушение этой меры, ее отклонение в ту или иную сторону, способно вызывать негативные последствия в обществе: либо его стагнацию, либо конфронтацию, которая в крайних случаях может переходить даже в самоуничтожение.
Другие рефераты на тему «Социология и обществознание»:
- Глобализация и универсализация
- Деятельность Движения Харе Кришна в свете трансформационных процессов современности
- Сущность социально-ответственной политики
- Социологический анализ гендерной асимметрии в языке
- Деятельность и теоретические основы благотворительных организаций в современной России, их взаимоотношение с органами различных государственных структур
Поиск рефератов
Последние рефераты раздела
- Стратегии сотрудничества государства и общественного сектора в сфере предоставления социальных услуг
- Навыки общения с клиентом
- Мусульманская община в Северной Европе
- Моральная оценка личности
- Организация, формы и методы социальной работы с пожилыми людьми в условиях сельской местности
- Наркомания среди подростков и молодёжи как социальная проблема
- Организация социальной работы с детьми с ограниченными возможностями здоровья